100 великих зарубежных писателей - Ломов Виорэль Михайлович - Страница 38

Как только отгремели пушки, Гофман подготовил свой первый сборник из четырех книг «Фантазии в манере Калло». Виноторговец Кунц дал денег на первые две книги. Гофман стал популярен, но не настолько, чтобы жить на гонорары. И вновь он окунулся в ненавистные судебные дела и желанное вино, приносящее забвение и бессонницу, ставшую у него хронической. Не спал он – годами. И потратил их не на стоны и проклятия, а на шедевры, которые обогатили мировую литературу больше, чем иная национальная. И хотя ужасы, созданные его воображением, часто приводили в страх его самого, они сегодня только радуют миллионы читателей.

Что еще не менее удивительно: после очередной бессонной ночи Гофман утром являлся на службу и усердно работал, не вызывая у начальства никаких нареканий.

Пребывая в нескончаемом аду «двоедумства», Гофман умудрился создать еще первую немецкую романтическую оперу «Ундина» (там композитор фигурировал под именем Иоганна Крейслера), после которой он бросил музыку и отдался целиком литературе. Вышли в свет роман «Эликсир сатаны», еще две части «Фантазий в манере Калло», волшебные сказки. Скоро исполнится 200 лет самой знаменитой волшебной сказке Гофмана – «Щелкунчик и Мышиный король».

Весной 1818 г. у писателя развилась болезнь спинного мозга. Творческие муки усугубились еще и муками телесными, но вырвать перо из рук писателя уже могла одна только смерть. В 1819 г. Гофман написал повесть в духе волшебной сказки «Крошка Цахес по прозванию Циннобер», в которой прозрел нынешнее состояние общества, где кумирами становятся не творцы, а твари, покупающие или просто узурпирующие права на всякое творчество. Был издан четырехтомный цикл рассказов «Серапионовы братья». Последней повестью-сказкой стал «Повелитель блох», где был карикатурно представлен полицай-директор Кампц. Прообразу не понравился образ и он привлек писателя за оскорбление своей личности к суду, но парализованный Гофман уже не мог встать с постели, чтобы явиться туда.

Свой неоконченный роман Гофман назвал «Житейские воззрения кота Мурра» – его кота, последнего, быть может, существа, с которым он находил общий язык.

Жизнь, которую вел Гофман, не могла длиться вечность, она не могла длиться даже одно десятилетие. Восемь лет каторжного литературного труда оборвали его жизнь. 24 июня 1822 г. Гофман умер, оставив жене одни долги.

Похоронили гения на Иерусалимском кладбище Берлина в районе Кройцберг. Под могильной плитой упокоились певец и дирижер, режиссер и декоратор, музыкальный критик и обозреватель, учитель музыки и продавец роялей, искусствовед и художник, юрист и композитор, чиновник и писатель.

Немецкая критика не особо благоволила к Гофману ни при его жизни, ни потом. Но вот в других странах Европы, в Северной Америке и особенно в России он стал любимейшим писателем.

На русский язык Гофмана переводили П. Морозов, С. Брильянт, З. Журавская, К. Бальмонт, В. Соловьев, С. Игнатов, В. Иванов, М. Петровский.

СТЕНДАЛЬ (АНРИ МАРИ БЕЙЛЬ)

(1783–1842)

Писателю прощалось всё, даже высказывание: «Извинить Бога может только то, что он не существует». Надо полагать, что сам Стендаль все же верил в Бога, иначе не создал бы произведений, в которых показал, как плохо жить без Него.

Анри Мари Бейль родился 23 января 1783 г. в Гренобле в семье адвоката. Воспитывался в доме деда, убежденного вольтерьянца, большого любителя литературы. Спустя семь лет умерла его мать, оставив сына на воспитание отцу и тетке. Воспитатели отличались такой придирчивостью и ханжеством, а учителя-священники такой истовостью, что мальчик, в конце концов, возненавидел своих родственников и стал антиклерикалом. Под прессом семейного и духовного воспитания сформировался крайне импульсивный и своенравный характер.

В тринадцать лет Анри поступил в Центральную школу в Гренобле. За несколько лет он настолько отличился в познании математики, что его направили в парижскую Политехническую школу. Бейль прибыл туда через день после узурпации Наполеоном власти. В школу не записался, а жил на чердаке какого-то дома, где его тяжело больным нашел дальний родственник Ноэль Дарю – он дал юноше комнату в своем доме и подыскал для него работу секретаря в министерстве по военным делам.

Через год в звании сублейтенанта драгунского полка Анри отправился в Италию, в действующую армию. Италия на всю жизнь вошла в его жизнь и творчество особой нотой. Музыка, живопись, женщины – было с чего потерять голову в 20 лет! «На второй родине» Анри впервые попробовал писать. Через два года он вышел в отставку и вернулся в Париж, где занялся философией и литературой, сочинял (в стол) комедии в духе Мольера, стал завсегдатаем театров (особенно оперы) и литературных кружков. Отец посылал ему мизерный пенсион, которого едва хватало на пропитание. Анри решил стать банкиром, для чего нанялся на службу к бакалейщику в Марселе, но за год богатым так и не стал.

В 1806 г. Бейль поступил на государственную службу, занимал ряд ответственных постов, много путешествовал по Германии и Австрии, участвовал в «русском походе», прошел все «огнеопасные» точки: Смоленск, Бородино, Москву, правда, не в качестве драгуна, а интенданта. Выказал завидное хладнокровие и мужество во время побега из России.

После отречения Наполеона в 1814 г. Бейль получил половинную пенсию и покинул Францию. «100 дней» и Ватерлоо уже не могли оторвать его от Италии, дамского общества, живописи и музыки. К войне Анри испытывал чувство отвращения. Как и многие его современники, он любил в Бонапарте республиканского генерала и осуждал самодержца, а как писателя его привлекала страстная натура Наполеона.

В Милане Бейль завязал много новых знакомств, подружился с Байроном, написал «Жизнь Гайдна, Моцарта и Метастазио», а также «Историю живописи в Италии». В книге о своих путешествиях по Италии «Рим, Неаполь, Флоренция» ему удалось совместить талант ученого и популяризатора. На бложке впервые появился псевдоним «барон де Стендаль, кавалерийский офицер» (предположительно, от названия немецкого города Штендаль). «Я скорее буду хамелеоном, чем быком», – говорил он, скрываясь под более чем двумя сотнями литературных псевдонимов, одним из которых и стал Стендаль.

Безнадежно влюбившись в Метильду Висконтини, активную участницу движения карбонариев, писатель скомпрометировал себя, и австрийское правительство выслало его из Милана. На десять лет Стендаль обосновался в Париже. На первых порах жизнь зависела от случайных заработков, душевные терзания едва не привели его к самоубийству. Спасла литературная деятельность. Он сотрудничал в английских и французских оппозиционных журналах как анонимный литературный и художественный критик, а в Париже напечатал книги: «О любви», «Жизнь Россини», «Прогулки по Риму» и свой первый (неудачный) роман «Арманс».

Смена правящей верхушки в 1830 г. и возведение на трон монарха-буржуа Луи Филиппа позволили Стендалю поступить на государственную службу: его назначили французским консулом в Триест, а затем как радикала перевели в Чивитта-Веккью в папской провинции. В этой должности со скромным жалованием он оставался до конца своей жизни, остро страдая от скуки и интеллектуальной изоляции. Начав работу над тремя романами, он так и не дописал их до конца.

Как-то на вопрос, какая у него профессия, Стендаль ответил: «Наблюдать за поведением человеческого сердца». Всю жизнь он наблюдал чужие, а еще более собственное сердце. Однажды на прибрежном песке он написал инициалы женщин, которых по-настоящему любил. Их набралось больше десятка – имен актрис, аристократок, молоденьких девочек и замужних дам; правда, далеко не все из них отвечали ему взаимностью. Кому-то он даже предлагал свою руку и сердце, но так и прожил всю жизнь холостяком.

Последние 12 лет жизни писателя были наиболее плодотворными в его литературной деятельности. Далеко не все произведения Стендаля были напечатаны при его жизни: в частности – автобиография писателя, «Жизнь Анри Брюлара» и неоконченный роман, к которому писатель, похоже, потерял интерес – «Красное и белое», – увидели свет лишь после смерти Стендаля.