Горький вкус Солнца (СИ) - Мишарина Галина - Страница 3

Однако всё прошло сдержанно и мирно. Дэр и Марк поддерживали друг друга, на их сторону встал и Бэйт, что уж говорить про Мэй. Некоторые Грозовые воины взяли слово, вспомнили только хорошее — о помощи в сложные годы, о том, как вместе ходили против монстров. Потом выступил Ласс. Он знал отца Марка и даже путешествовал с ним на далекие острова. Неожиданно решила выступить Мэй. Она поведала о цветах, что окрашивали гостиную, и устроила настоящее представление с радужными пузырями. Такого уж точно не ожидал даже Колэй. Девушка взяла за руку глав кланов, и они вместе создали огромные радостные шары, которые, поднявшись до потолка, зависли над головами собравшихся… Всего неделя прошла с момента удивительного возвращения супругов, а от девушки уже невозможно было скрыть перемены цвета, к тому же она сделалась на диво упрямой, и постоянно смешила Дэра милыми невинными просьбами. Вот и сейчас Мэй принялась доказывать собравшимся, что эти энергетические творения есть не что иное как ожившие чувства, обладающие силой.

— А для чего они нужны? — спросил Бирн, средний брат, любитель всяческих чудес. Он глядел на пузыри весело и любопытно.

— Этого мы пока не знаем, — ответил Дэр. — Но обязательно выясним.

И вот после долгих обсуждений, не всегда приятных и радостных, взял слово Колэй. Неудивительно, что он начал издалека, вспоминая, как Солнечный и Грозовой наследники были мальчишками. Потом упомянул о годах лишений, о том, что все мы многое потеряли. Рассказал об Атре и её магии, о дарах, что рождались на красной земле. И перешел к главному — противоборству между кланами. Я видела — дяде нелегко говорить, но голос не дрогнул ни разу.

— Тогда мы многого не ведали, и считали, что противостояние — единственный возможный путь. Мой дед и его дед шли намеченной тропой к балансу стихий, не осознавая, что сама природа подсказывает верную дорогу. Море и суша, хотя и борются, тем не менее, знают, что нужны друг другу. Также с небом и землей, холодом и жаром, светом и тьмой. Мужчиной и женщиной, — улыбнулся он, и по залу прокатился приятный тихий смех. — Если бы здесь была моя любимая Лэйр, она бы согласилась, тем более что поддерживала нашу дочку в стремлении любить. — Он поглядел прямо на Марка, и у меня бешено застучало сердце. — Глава Солнечного клана и его люди сегодня с нами, и все мы знаем историю путешествия Дэра и Марка к престолам предков. А ещё мы знаем, что сыновья бурь и солнца часто сходились в поединках. Но Дэр, властитель гроз и главный Магици, принял Марка Сварта, назвав своим другом и братом. Мэй, моя новая любимая дочь, приняла его, не раз вверяя свою жизнь. Бэйт и Ласс говорят, что не должно противиться воле судьбы. И сам Цахтал завещал кланам объединиться…

Колэй поднялся и повернулся к Солнечному, и тот встал ему навстречу — напряженный, хмурый, готовый к чему угодно. У меня вспотели ладони, и платок превратился в сморщенный комок. Настала тишина, только пузыри тихонько звенели, перемещаясь от одного угла к другому.

— Мы не забудем старое, Марк, ибо причинили друг другу много боли. Но гнева больше нет, и я признаю, что совершил ошибку, сочтя тебя недостойным. Я хватался за прошлое, считая, что поступаю правильно, но снова ошибся. Я много раз ошибался в себе и в тебе. Если мой сын верит, я тоже верю. И не потому, что это приказ Цахтала. Можем ли мы строить будущее не на обломках прошлого, а на новом месте, где прежде были только травы и цветы?

Он протянул Марку руку, и молнии трещали, стекая на стол. Всего мгновение Солнечный раздумывал, а потом коснулся ладони Колэя, отдавая свой золотой искрящийся свет. Самый крупный пузырь громко заурчал и значительно увеличился в размере.

— Что… — начал было Бэйт, но радужное создание коснулось голов сидящих и вскоре поглотило весь стол и людей. Внутри него было странно, и собравшиеся казались мне слишком яркими. Словно пузырь всех расцветил своей энергией. Мгновения были ещё более удивительными потому, что мир замер. Словно гости застыли, играя в детскую игру «Замиралки». Но я-то двигалась по-прежнему!

И не только я. Марк резко повернулся и поглядел мне прямо в глаза — словно небо обрушилось… Бездонная печаль. Мне захотелось обнять его, прижать к себе, баюкая, шептать слова утешения, а ещё целовать, гладить суровое лицо, эти солнечные пряди, наверняка легкие, как ветер… Но я только пожала плечами и робко улыбнулась, показывая, что понятия не имею, что происходит, а в следующую секунду время вошло в привычный ритм, и пузырь оглушительно взорвался. Его ошметки принесли нечто вкусное и приятное. Как будто сам праздник коснулся нас материальной рукой, каждого сжал в объятьях и погладил по голове. Собравшиеся заулыбались, даже губы Марка дрогнули.

— Ну вот. Одна функция есть, — сказал Бэйт. — Пузырь питает радостью.

— Тогда выпьем за встречу, и, дай нам предки сил и мужества выдержать предстоящие испытания. Вместе, — сказал Дэр.

— Вместе, — хором повторили присутствующие, и звон бокалов показался мне музыкой надежды.

К сожалению, во время трапезы Марк был поглощен разговором с Колэем и Дэром. Они обсуждали строительство моста и укрепление границ. Говорилось о патрулировании территории и поездке на Аратские острова. После Солнечный и его воины, а также братья, Колэй и Мэй покинули зал, чтобы пообщаться наедине.

— Дитенок мой, — позвала мама, — ты так ничего и не съела.

Я повернулась и потерлась щекой о её плечо.

— Не могу. Волнение заменяет всякую пищу.

Мама дотянулась до моего уха и прошептала:

— Он мне понравился, Габ. Хороший мужчина.

Губы затряслись, и я поспешно утерлась.

— Правда?

— Ага. Я доброту учую издалека.

— И не боишься, мам?

— Прежде боялась. Очень. Думала, как бы отговорить тебя от этой затеи.

— И пыталась, — напомнила я. — Каждый год женихов подбирала.

— Ребята хорошие были, — улыбнулась мама.

— Да, но я бы не оставила свои мечты ради них.

— Знаю. Теперь-то мне стоит бояться вовсе не его жестокости и коварства, а того, что Марк может разбить тебе сердце. Дэр верит ему, Сам Цахтал поверил, но сердцу не прикажешь.

Я вздохнула.

— Пока не услышу от него категоричный отказ, не отступлю.

— Тогда чего же мы сидим? Они ещё долго будут разговаривать, пойдем пока переоденемся к танцам.

До самого заката главы обсуждали проблемы Атры и грядущего зла. Они ели и гуляли по поместью — три брата Магици, Колэй и Марк. Даже Мэй устала от разговоров и предпочла быть в моем обществе.

— Дэр всё мне расскажет после, а пока можно поговорить с остальными Солнечными. Хотя, кажется, они уже нашли себе приятную компанию, — и девушка хитро улыбнулась.

Гостей и правда окружила шумная стайка грозовых девушек, и суровые воины размякли. Улыбки Солнечных становились всё более дружелюбными, и зазвучал веселый смех. Куда уж спрятаться от шаловливых молний и их приятной щекотки! Я принесла воинам и девушкам закуски, и они, устроившись на диванах, продолжили беседы. Конечно, мужчины то и дело осведомлялись, где их глава, и я бежала узнавать, куда Марк и остальные запропастились.

Пришел вечер, и настала пора танцев. В большую залу вернулись Марк и братья, а с ними заметно успокоившийся Колэй. Сварт поговорил со своими людьми и скрылся на балконе. Конечно, он не собирался ни под кого подстраиваться. Выждав, брат повел туда меня.

— Дыши глубже. Говори честно. И не бойся быть собой.

— Спасибо, — прошептала я.

Мы вышли под звездное небо, и Марк обернулся.

— Сварт, это твоя проводница на сегодняшний вечер, — беспечно сказал Дэр. — И, кстати, вы с ребятами остаетесь на ночь у нас. Не против?

— Против чего? Ночевки или сопровождения? — спросил он. Яркие глаза скрывали чувства, но я ощутила напряжение.

— И того, и другого.

— Хочешь сказать, что без Габриэль я здесь заблужусь?

— Думаю, нет, но тебе будет лучше в чьей-то компании. Я бы поухаживал, но не хочу бросать Мэй.

— Понимаю, — кивнул Марк, и губы дрогнули. — Не оставляй её. — Он поглядел на меня. — Неужели доброволец?