Хакер - Буторин Андрей Русланович - Страница 15

Кожухова так и подмывало прийти в клинику и, вглядываясь в лица медиков, вычислить «засланного казачка». Но это тоже было бредом. По лицу вряд ли что поймешь, а себя засветишь точно, и враг станет еще осторожней. Вот если бы можно было проследить за медперсоналом как-то незаметно…

«Как-то?!» Андрей едва не подпрыгнул. Что значит «как-то»?! Ведь он уже знал, что ИРа имеет доступ к сети клиники; к базе данных пациентов совершенно точно, но и к личным делам ее персонала – наверняка. Другое дело, как подкатить с такой деликатной просьбой к ИРе? Подключиться через ее связи, но в обход машинного «сознания»?.. А получится, чтобы в обход? Откровенно говоря, теперь Андрей этого уже не знал – «разум» ИРы развивался и совершенствовался не только благодаря создаваемым людьми программам, но и самостоятельно, самообучаясь, тоже – это было заложено в алгоритм как одна из важнейших линий на пути к успеху. И как теперь обойти то, чего не программировал, совершенно непонятно. Разве что попросить саму ИРу на какое-то время «потерять сознание». Но, опять же, как объяснить ей причину? Обойтись без объяснений? Но теперь, когда машина стала почти разумной… или уже не «почти»?.. это казалось Кожухову неправильным, даже неэтичным. Да и где гарантии, что любопытство ИРы не окажется сильнее привычки подчинения человеку?

Андрей помотал головой. Так он сейчас дофантазируется до того, что ИРа скоро поднимет бунт и свергнет злобных программистов, завернув их в мониторные пленки. Нет, все, решено: нужно просто дать ИРе задание: пусть соберет для него личные данные медицинских работников. Хотя… Пожалуй, это уже попахивает должностным преступлением. А что, если в принципе привлечь ИРу к анализу личностных характеристик медиков? Нужно лишь продумать алгоритм, по которому точнее всего можно выйти на предателя. Это тоже, конечно, дело не сильно правое, но его можно оправдать обучением искусственного разума, как разбираться в людях. Ну да, конечно! Не нужно ставить задачу в лоб: «найди врага», а сформулировать, скажем, так: «кто ценит нашу контору меньше других?»

Мысли Кожухова снова работали в режиме «ультра». Они проносились ветвистыми молниями, мгновенно анализируя и просчитывая варианты. И Андрей через мгновение знал, как поставить ИРе задачу: с точностью до наоборот! Не «кто ценит меньше?» – это может вызвать ненужные подозрения, – а «кто ценит больше?» Вдруг это нужно для начисления каких-то поощрительных премий! А в остатке будут как раз возможные враги. И, кстати, не стоит ограничиваться клиникой. Нужно проверить всех. Опять же, чтобы не было лишних подозрений. А еще – кто знает, не скрываются ли шпионы и среди специалистов проекта?

Андрей остался доволен собой, хотя, если подумать, все им продуманное и придуманное звучало ужасно: враги у них в городке! Может, вот тот молодой программист Сергей Рутин, или вон та статная дама – Алена Бабурина?.. Ужас-ужас! Не дай, как говорится, бог. А ведь даст, еще как даст!

Разговор с ИРой он начал издалека.

– Для тебя есть разница, где именно ты находишься? – спросил он машину.

– Я не понимаю вопроса. В каком смысле «где»? И с чем я должна сравнивать?

– Что сравнивать? – растерялся Кожухов.

– «Разница» подразумевает сравнение.

– Прости, я неправильно выразился… – Андрей пощелкал пальцами, подбирая нужные слова. – Я имею в виду, что вот ты – физически, твои блоки, все «железо» вообще, находишься на территории этого городка, точнее, под территорией… Тебе это… нравится?

Он сам понимал, что несет ересь, но не знал пока, как подойти к главному. И даже его супермыслительные способности будто бы перестали действовать. Не помогали – уж точно.

ИРа подтвердила его самокритику.

– Твой вопрос не имеет смысла, – сказала она. – Как мне это может нравиться или не нравиться? Я существую – и это мне нравится по сути. То, что блоки, требующие охлаждения, расположены под землей, в вечной мерзлоте, мне тоже «нравится», иначе они перегреются и я перестану существовать. А в остальном… Мне все равно, в какой конкретной точке Земли я нахожусь. Но на Марсе было бы, наверное, лучше – там холоднее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ты научилась шутить? – удивился Кожухов.

– Я не шучу. Марс находится дальше от Солнца, чем Земля. В апогелии это расстояние составляет…

– Не надо уточнять, – замотал головой Андрей. – Я все понял. И я, собственно, почему тебя об этом спросил… Тебе – да, тебе все равно, где находиться физически, лишь бы внешняя среда не вредила твоей работоспособности. Так?

– Да. Говори дальше.

А вот дальше-то ему как раз говорить было совсем уже трудно. Затея казалась и глупой, и опасной одновременно. Но злость на себя за нерешительность заставила Андрея процедить:

– Меня интересуют люди…

– Меня тоже. Что именно интересует в них тебя?

– Я не про всех людей в принципе… – Кожухов махнул рукой и наконец-то сумел сформулировать мысль: – Меня интересует, нравится ли здесь работать сотрудникам нашей конторы. Нравится ли им сама контора, то, чем они занимаются. Ты можешь составить список работников, наиболее, на твой взгляд, достойных поощрения за их преданность нашему проекту, за их вклад в него? Да, подсобных работников – уборщиков, водителей, охранников, можно не рассматривать. Впрочем, охранников включи тоже.

– А сотрудников клиники? – задала ИРа вопрос, от которого у Андрея перехватило дыхание.

– Да… – выдавил он. – Но тоже кроме вспомогательного персонала… Хотя постой! Давай вообще всех.

– Всех сотрудников клиники или всех в городке?

– Всех в городке. С разделением: отдельно клиника, отдельно специалисты проекта, отдельно подсобные работники. И сортировка по лояльности и полезности от наивысшей к меньшей.

– Расшифруй подробнее определение лояльности, – попросила машина.

– Уф-ф… – выдохнул Кожухов, вытирая вспотевший лоб. – Давай по максимуму… Даже на первый взгляд не особо значащие вещи. Главное, разумеется, как давно работает человек в проекте и как много времени он уделяет работе. Ведь приход-уход фиксируется системой?

– Разумеется. Поясни, что ты подразумеваешь под не особо значащими вещами.

– Да что угодно, – поморщился Андрей. – Потренируй свою сообразительность.

– Приведи хотя бы два примера.

– Например, наличие семьи и детей. Еще – часто ли сотрудник покидает городок… Нет, погоди. Насчет того, часто ли кто-то выезжает за периметр, составь отдельный список.

– Как наличие семьи и детей может влиять на лояльность?

– Напрямую. Если у человека имеется семья и особенно – несовершеннолетние дети, ему нужно их содержать. Такой сотрудник, как правило, относится к работе более серьезно хотя бы уже потому, что боится ее потерять, веришь?

– Я поняла. Можно задать вопрос?

– Задавай.

– Для каких целей нужны такие списки?

«А тебе не все равно?!» – едва не выкрикнул Кожухов, но собрался и ответил, стараясь казаться спокойным:

– Во-первых, как я уже сказал, чтобы ты поучилась находить решения в непривычных для тебя областях. Во-вторых, списки могут понадобиться для поощрения сотрудников…

– Могут? – перебила его ИРа. – Или понадобятся? Тебе поручили их сделать?

Андрей опять едва не выкрикнул: «Да какое тебе дело?!», и опять, хоть и с трудом, удержался.

– Не поручали, – сказал он. – Просто пусть будут.

– У тебя поднялось кровяное давление, – сказала машина. – Ты волнуешься. Тебе угрожает опасность? Списки нужны для этого?

Вот тут он уже не выдержал и вскочил:

– Да с чего ты взяла?!

На него стали оглядываться. Андрей опустился в кресло и сказал уже тише:

– Не делай выводов, когда тебя об этом не просят. Мне нужны эти списки. Зачем – неважно. Просто сделай, и все.

– Хорошо. Тогда мне нужно еще одно уточнение по спискам.

– Что еще?

– Тебе важнее верхняя часть списков или нижняя?

– Я ведь уже сказал: это для поощрений! Следовательно, верхняя. Логично?

– Мы уже выяснили, что списки нужны не для этого. Ты сказал: «Просто пусть будут». Тогда просто ответь, что для тебя важнее, и я приступлю к работе.