Даже Смерть знает мое имя 2 (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 15

— Вы хитры, аки дьявол, — восторженно вытаращил глаза Жорка, забираясь в броневичок.

— Не подлизывайся, — буркнул я и тоже забрался в транспорт. — Бульдог, отвезём Григория домой и потом поедем в моё поместье.

— Уразумел, сударь, — кивнул охотник и погнал броневичок по улицам города.

А я на этот раз сумел провалиться в сон. Причем в довольно крепкий сон. Наверное, я бы проснулся лишь в случае атаки демонов на броневик. Но ничего подобного, видимо, не произошло, поскольку я проснулся после слов Рябого, произнесённых вполне спокойным голосом:

— Сударь, приехали.

— Кхам… — кашлянул я, открыв глаза.

Броневичок стоял около моего особняка, чью починенную крышу озаряли розовые лучи восстающего из-за горизонта солнца.

Мощно я поспал. Даже дождь успел прекратиться. Он оставил после себя лужи, больше похожие на пруды, где карасей можно выращивать.

— За время вашего сна никаких происшествий не было, — отрапортовал Рябой, сонно потирая припухшие зенки. — Сударя Григория доставили по адресу, а сами вот… приехали в целости и сохранности.

— Молодцы, — похвалил я охотников. — А теперь организуйте какой-нибудь завтрак. Только не сейчас, а где-то через пару часиков.

— Будет сделано.

Я похлопал Рябого по плечу, а затем выбрался из броневика, покосился на призрака в теле козла и зашёл в дом, где поздоровался с бдящим Пчхином. Он мне тоже сказал, что никаких происшествий не было, после чего я спустился в подвал, где начал чертить пентаграммы, врубив электричество.

Мне нужно было восстановить все свои защитные магоструктуры, уничтоженные Ищейкой. Благо, души у меня имелись, так что работа шла споро.

Попутно я размышлял над тем, где и когда Ищейка нанесёт следующий удар. Вариантов было много, поэтому мне стоит самому подвести её к одному из вариантов. Я точно знаю, что она не станет убивать меня чужими руками. Нет, она жаждет собственными когтями оборвать нить моей жизни, и это тоже надо учитывать. А ещё Ищейка хочет побольнее уколоть меня. И если бы эмиссар не грохнул Акима, то Ищейка бы точно попыталась его убить.

Кстати, Аким… Его можно призвать обратно в этот мир, но не сейчас. Пока его душа недоступна. Придётся ждать как минимум до вечера. Ищейка же своего фамильяра сможет призвать на пару часов раньше.

— Сударь! — внезапно вырвал меня из пучины размышлений вопль Рябого, ворвавшегося в подвал. — Там сударыня Коломейцева! Она и так вся в слезах к воротам приехала. А тут её чуть козёл ваш не забодал. Она только шагнула на территорию поместья, так он бросился на неё, сверкая глазами! Да ещё и зубы оскалил, как настоящий волк. Признаться, даже я испугался. Так и захотелось прочитать «Отче наш», да я слов не знаю, поэтому просто матюгнулся.

— Ни минуты покоя, — пробормотал я, глянув на магические рисунки. Благо, что я хоть успел обновить все магоструктуры. — Ладно, веди меня к ней. Где она там слёзы льёт? И почему льёт? Что у неё стряслось? Нашла на своей мордашке новую морщинку?

— Не ведаю того, сударь, — отрицательно покачал головой Рябой и поскакал по ступеням, ведущим прочь из подвала.

Глава 8

Аннушка обнаружилась перед гостеприимно распахнутыми воротами, около которых стоял козёл, щеривший зубы и полыхающий красными глазами. Он наклонил башку, рыл копытом землю и всем своим видом показывал, что сейчас насадит девушку на рога. Однако территорию поместья он покинуть не мог, так что зарёванной блондиночке ничего не угрожало.

— Забрали! — выпалила Анна, глядя на меня мокрыми от слёз глазами, обзавёдшимися небольшими синими мешками.

— Что забрали? Девственность? Ну, рано или поздно это должно было случиться, — философски ответил я, обходя большую лужу, отражающую лучи восставшего солнца, начавшего свой ежедневный путь по неприветливому серо-стальному небу.

— Да причём тут девственность⁈ — вскричала Коломейцева, заламывая бледные ручки. — Чернова забрали люди князя.

— Ты уже слышала о покушении на князя? Так вот среди злодеев был старший брат Чернова, потому всю их семейку швырнут в темницу до выяснения обстоятельств, — изрёк я правду и вышел за ворота, поймав на себе мрачный взгляд Солдата, сидящего за рулём броневичка.

— Но так же нельзя! Григорий ни в чём не виноват! — на одном дыхании выдала девчонка, шмыгая покрасневшим носиком.

— Почему же нельзя? Можно. Думаю, такими доводами ты не вытащишь из темницы своего любимого, — сказал я, покосившись на Рябого, что-то тихонько шепчущего, глядя на козла.

— Он не мой любимый, — тут же отреагировала Коломейцева и следом чуть растерянно проговорила: — Просто он хороший человек, раз любит меня.

— Ну, какая-то логика в этом, наверное, всё же есть, правда, я её не совсем улавливаю, — произнёс я и начал шоркать подошвами ботинок по бамперу броневичка, чтобы избавиться от налипшей грязи.

— Вы должны помочь Чернову! Он же из вашей команды охотников!

— Моей команды больше нет. Я её распускаю. Однако Григорию попробую помочь, но ничего не обещаю. Вдруг выяснится, что он и был главным идеологом переворота? А тебе советую отправиться домой и привести себя в порядок. Думаю, в университет тебе сегодня лучше не идти, чтобы людей не пугать своим внешним видом. Солдат! Отвези сударыню Коломейцеву в особняк её отца.

Охотник кивнул, после чего Аннушка молча скрылась в броневике, бросив на меня полный надежды взгляд. А я развернулся и двинулся к особняку в сопровождении Рябого.

— Завтрак-то готов? — спросил я у охотника, услышав голодное кваканье желудка.

— Готов. Я сам его делал… ну и Пчхин немного помогал. Петьку же сон сморил.

— Петьку? Это еще кто?

— Бульдог.

— Ладно, пошли поглядим, чего вы там наготовили. Авось не помру.

— Вообще-то, Пчхин больше кашеварил, чем я, — произнёс охотник, решив подстелить себе соломки, ежели мне стряпня не понравится. — Однако уже завтра в дом должны прийти кухарка, служанка, дворецкий и садовник. Все как вы заказывали.

— Отменяй их. Они больше не нужны, — решил я, памятуя о том, что Ищейка где-то ходит-бродит, точит зубы и проверяет остроту когтей. Не стоит подставлять под эти когти обычных людей.

— Хорошо, сударь, — покорно сказал Рябой, даже не став спрашивать, что заставило меня поменять своё решение.

Я показал ему большой палец и вошёл в особняк, который, надо сказать, успел преобразиться в лучшую сторону. Всё-таки его вчера целый день драила и ремонтировала толпа народа. Пыль, грязь и паутина исчезли. Правда, из-за этого показались царапины на паркете, трещинки на статуях и дыры на обоях. Почему-то особенно заметно это было в столовой, где я изволил отзавтракать.

Рябой и Пчхин притащили мне варёные яйца, жареное мясо, гречневую кашу с маслом и кружку настоящего кофе, чей аромат изрядно взбодрил мой мозг, уже забывший те счастливые времена, когда он мог дрыхнуть аж по восемь часов в сутки, а не в неделю!

Завтрак я признал годным, вызвав у Пчхина и Рябого довольные улыбки.

— А теперь разбудите Бульдога. Он мне нужен в роли водителя, — приказал я, вставая из-за стола.

Охотник тотчас выскочил из столовой, спеша услужить мне. Пчхин же принялся убирать со стола, мелко позвякивая то ли тарелками, то ли костями. А я сходил в спальню, надел чистый костюм, вышел из особняка и подошёл к своей машине, до сих пор щеголяющей чужими гербами. Надо будет их сегодня же закрасить.

— Уже бегу, сударь! — раздался бас Бульдога, выскочившего на парадное крыльцо.

Он скатился по ступеням и подскочил ко мне, преданно сверкая мутными глазёнками, почти потерявшимися на помятой мясистой физиономии, заросшей грубой щетиной, которой даже кабан бы позавидовал.

— Отвезёшь меня в университет, а потом найдёшь какую-нибудь малярную мастерскую и пусть там закрасят эти гербы, — приказал я и уселся в машину.

— Будет сделано, — выдохнул охотник и прыгнул за руль.

Автомобиль зарычал мотором и ринулся в город, наворачивая на колёса комья грязи. Дорогу ведь заметно развезло после дождя, из-за чего она напоминала плохо проходимое болото. Лягушек только не хватало.