Гарем-академия 6. Мать народа (СИ) - Мадоши Варвара - Страница 30

Поглощенная игрой, Юси и не думала замечать Даари — однако на детской площадке имелись и другие глаза, более внимательные.

— Мамочка! — к ней по дорожке уже бежала Фая.

Из всех трех дочерей Даари, при полном внешнем сходстве, только она сейчас выглядела как настоящая маленькая принцесса. Причем одежда ничем не отличалась: короткое легкое платье и штанишки, чтобы удобнее лазать. Только Юси любила желтое, а Фая голубое (Тайси, похоже, было все равно, и ее одевали то в красное, то в зеленое). Но, в отличие от сестриных, платье и лосинки на Фае даже после игр в песочнице оставались чистыми и отглаженными: она была не по возрасту аккуратна. И умна: уже немного читала — разумеется, простую азбуку — и понимала кое-какие символы.

Отросшие после прошлогодней стрижки волосы Фаи, темнее и тяжелее, чем у Даари, но все-таки не полностью темные и не такие жесткие, как у большинства жителей Цивилизации, тоже украшали голубые ленты — все еще аккуратно завязанные. Ну прямо ангелочек с бантиками! Резинки в таких же точно волосах Юси уже частично слетели — один хвостик был на месте, другой распустился. Ей это скакать абсолютно не мешало. Тайси же приходилось стричь коротко, потому что она совсем не признавала ни резинки, ни ободки, ни ленты, ни заколки. Хорошо хоть, признавала панамки в жару.

Кстати, а где Тайси?

— Матушка-императрица! Ты пришла! — Фая обхватила Даари за бедра, вжалась личиком ей в живот.

— Милая, — Даари опустилась рядом с ней на колени, крепко-крепко обняла дочь, чувствуя, как колотится после бега ее сестричка. — Я же говорила, не зови меня матушкой-императрицей наедине.

— Так красивее! — пробормотала Фая, тоже притягивая Даари к себе за шею.

Когда она первый раз так назвала Даари, та подумала даже, что это влияние Гешвири с ее аристократическим воспитанием и чуть было не поссорилась с подругой. Оказалось, не совсем: Фая действительно заинтересовалась, как правильно обращаться к Даари с точки зрения придворного церемониала, и Гешвири ей сказала. Фаир понравилось сложное слово больше обычного «мамочка», и теперь она употребляла его к месту и не к месту, не догадываясь, что это огорчает Даари.

Ну, не то чтобы совсем огорчает… Просто… Сама Даари никогда не называла свою мать даже уважительно матушкой, разве только шутливо — в том же духе, что иногда Инге и Тарик называли ее с полной формальностью «старшая сестрица». И, разумеется, у Тасеи Сат не было никакого титула, который можно было бы добавить к такому обращению. Матушка главный бухгалтер? Не смешно.

Может быть, подсознательно Даари ощущала, что предает свои корни этим почетным титулованием. Но не лишать же дочку удовольствия, если ей правда так нравится?

— Фаечка очень по тебе скучала, — сказала подошедшая Гешвири.

Подруга сильно изменилась за прошедшие три года. Набрала вес, но не то чтобы пополнела — скорее, смягчилась и немного отяжелела, стала более женственной. Сейчас ее трудно было бы представить участницей обычной или Желтой дуэли, хотя фигура стала даже лучше. А вот с ребенком на руках, как сейчас с собственным младшим сыном, годовалым Рати, она смотрелась очень естественно.

Одета Гешвири была в формальный наряд старшей придворной дамы, в его самом легком варианте, подходящим для магов — короткое платье с оголенными рукавами и большим декольте, такие же шаровары с разрезами по бокам. Вроде и официально, но простор плести чары дает. Гешвири окутывало несколько сложных плетенок, говорящих о том, что под этим одеянием она умудрилась спрятать несколько амулетов. Сигнальный, защитный и… да, кажется, следящий, но не ее обычный, который она использовала для присмотра за детьми, а какой-то более навороченный.

— Да, меня в этот раз почти неделю не было, — Даари последний раз сильнее притиснула к себе Фаю и отпустила. — Ну, рассказывай, что у вас нового?

Фая тут же пустилась в сбивчивый, несмотря на свою смышленость, отчет, в котором сочеталось и то, как она помогала дедушке Фиттаю сажать цветы, и как тетя Эйши научила ее рисовать палочкой на песке знак 'дерево, и как Юси перелезла в соседний дворец и разбила колено, и как ее вернули евнухи, а Юси даже не заметила про колено и не плакала, а только хохотала, и как Тайси целый один раз сходила на горшок.

— Ух ты! — воскликнула Даари. — Целый один раз! Как это?

— Ежегодные анализы, — пояснила Гешвири. — Мы не знали, как ее убедить, в конце концов сказали, что если она не согласится на горшок, придется докторам ее полностью осмотреть. Ну она и сходила.

— Погоди, так ведь лекари говорят, что она еще не понимает речь?

— Все она понимает! Я тебе и раньше говорила, и еще повторю. Лекари лечат по теории. А у нас тут практика.

Даари покачала головой. Тайси, старшая из трех близняшек, вызывала у нее больше тревоги, чем даже обезьянка Юси. И больше всего вины.

— Где она? — спросила Даари.

— Повела Санару к водяной мельнице. Хочешь, пойдем туда?

— Сейчас, с Юси только поздороваюсь. Как твои?

— Мои отлично. Каит отправился добровольцем на ликвидацию Прорыва вблизи Тюреала, — так она сообщила Даари о муже, которого та почти не знала — так, видела пару раз. — Потому что наш папа знает свой долг, — последнюю фразу Гешвири проговорила ласковым тоном, обращаясь к сыну у себя на руках. — Как подобает магу и члену Клана. Ты тоже вырастешь таким, — она поцеловала Рати в щеку.

Вот когда порадуешься за отработанную веками систему воспитания в Кланах! Систему, которая, с одной стороны, немало покалечила Гешвири, поставив ее в зависимость от воли деспотичных родственниц — то бишь Клана — а с другой стороны, научила стойкости.

Смогла бы Даари так же достойно вести себя на месте Гешвири, если бы ее собственный муж?..

Тут же она сообразила: вообще-то, ее собственный муж — еще в худшем положении, чем Каит Дождевой Филин. Развязанная война имеет своей целью не только стереть человечество с лица планеты. Для этого что Идеальным, что Есуа нужно в первую очередь уничтожить сперва Дракона, потом драконьих детей, потом…

Даари сжала кулак той руки, что не обнимала Фаю, потом разжала его, представляя, что выпускает лишние мысли и тревоги.

Юси наконец заметила ее, и с радостным воплем скатилась с игрового комплекса. Она закрутилась, запрыгала вокруг Даари, пытаясь одновременно что-то радостно и неразборчиво говорить, и тащить Даари в разные стороны. Потом ее заинтересовал браслет матери — не тот, который показывал уровень заражения фоновой магией, а обычный — в виде змеи, символа мудрости — и она начала дергать его, пытаясь снять.

— Ну хорошо, посмотри, — Даари сняла браслет и терпеливо ждала, пока Юси его рассмотрит.

Как и следовало ожидать, браслет не заинтересовал девочку надолго. Она тут же сунула его обратно Даари (что было прогрессом, раньше она просто бросала все, что утратило ее интерес, на землю, независимо от того, насколько это была хрупкая вещь) и потащила ее за руку к игровому комплексу.

— Нет-нет. — сказала Даари, — я не могу с тобой лазать! Я уже большая, а это для маленьких.

— Правда, мама не может лазить, — подключилась Гешвири. — Смотри, Алик хочет покататься на карусели! Покрути его.

Двухлетний Алик — Алан — старший сын Гешвири, в гордом одиночестве осваивал стоячую карусель, отталкиваясь от земли маленькой босой ножкой (Гешвири считала, что детям лучше как можно больше ходить босиком, если обстановка позволяет). Получалось у него не очень хорошо.

Испустив довольный вопль, Юси поскакала к мальчику и энергичным рывком раскрутила отлично смазанную металлическую карусель. Алик заплакал. Юси тут же бросила его и снова унеслась лазать, забыв о Даари. Та наблюдала за этой сценой со смешанным чувством.

Алик между тем бросился к Гешвири, и та, присев на корточки, начала утешать его. Одновременно она держала на руках Рати, и обнимала сразу двоих. Двухлетний Алик совсем еще ничего не говорил, поэтому жаловался невнятно, только плачем.

«Принесла сына в жертву, чтобы меня освободить», — подумала Даари.