Кречетов, ты – крестьянин, а не наследник! Том 2 (СИ) - Тайецкий Тимофей - Страница 49

Лекарь в лазарете бросил на меня быстрый взгляд. С настойкой полыни в одной руке, а другой держа воронку в горле солдата, он застонал. Очевидно, он не рад появлению нового раненного.

Лекарь был стройным мужчиной, чьи очки и мягкие черты лица придавали ему вид ученого. Если бы не кровь на лице, с длинными волосами, стянутыми сзади, он стал бы предметом восхищения любого женского круга.

— Он умирает?

Я кивнул Добрыне, когда он сел рядом.

— Думаю, нет. У него кровотечение, но оно замедлилось.

— Это означает, что у него почти закончилась кровь, — сказал врач, накладывая повязку на голову пациента.

— Нет, нет, раны почти зажили! — быстро выпалил Добрыня. — Я думаю, с ним все будет в порядке.

— Что? Раны просто так не заживают. Он что, степная гадюка? — требовательно спросил лекарь. Он окунул руки в ведро с окровавленной водой, вытер их тряпкой и подбежал.

— Ты там, ты меня слышишь? — Лекарь схватил меня за лицо, приоткрывая один глаз. Несмотря на все актерские навыки, я так и не научился расширять зрачки по команде. Лекарь сразу же это заметил.

— Просто зашей меня, ладно? — попросил я, мягко выдыхая, чтобы изобразить слабость. — Немного еды тоже неплохо, чтобы восполнить кровь

— Я похож на повара? — спросил лекарь, проводя влажной тканью по ранам.

Я ухмыльнулся.

— Возможно, мясник.

— Только иногда, — сказал лекарь, разделяя улыбку со мной. — Что это? " спросил он, тыча пальцем в стигматы на моей руке

Конечно я не могу ему сказать, что это руны данные мне богом Велесом.

— Не знаю, это просто проявилось. Может быть, поэтому я не мертв, — соврал я. Если бы он внимательно проанализировали ложь, она могла бы разрушиться.

— Ну, ты самый счастливый в городе, если это правда. Эй, ты, — сказал лекарь, взглянув на Добрыню. — Овсянка и пиво в дальнем углу. Принеси ему немного. Я должен зашить эти порезы.

Добрыня воспользовался шансом и задержался у входа в палатку. Оттуда было слышно волнение; воины Мстислава собирались, как муравьи на упавший кусок хлеба. Когда он приоткрыл полог я увидел немного. Там не было строя и порядка, а просто растерянные войска, на которых едва надеты доспехи и оружие. В центре, словно сбитый с толку, стоял командир гарнизона — воевода Мстислав.

Он кричал:

— Старый князь умер, теперь государь Барсуков наш новый князь! Степняки атакуют, но они заплатят за это кровопролитие!

Воины гарнизона вскинули руки и взревели. Их призвали из их земель и наделов, большинство из них крестьяне.

— Вам нужно какое-нибудь обезболивающее? — спросил лекарь спокойным голосом.

— Только пиво. Можешь забыть обо мне. Я уверен, остальные нуждаются в вашем лечении.

— Ваше желание исполнится, — сказал лекарь, завязывая последний шов.

Добрыня вернулся, держа миску с кашей и кружку.

К тому времени, как я закончил есть, воевода скрылся в ночи. Как только лекарь вышел из палатки, мы вдвоем выскользнули через заднюю дверь. Добрыня не спросил, куда мы направляемся, но отказался отходить от меня.

Слухи об армии хана просочились в гарнизон, и оставшиеся солдаты шептались. Самые старые и малоопытные стояли на страже. Старики сжимали копья костлявыми руками и смотрели в ночь широко раскрытыми глазами.

Настоящие ветераны также остались в стенах гарнизона.

Хладнокровно осмотрев ночной форт, один из них заявил:

— Воевода погубит нас всех.

— Я бы предпочел убежать, чем следовать за ним, — сказал другой, наблюдавший за кострами.

Я проскользнул мимо них, переходя из тени в тень, пока не вошел в избу воеводы. Двухэтажное, со спальней наверху.

— По крайней мере, солдаты стараются, — прошептал я. Когда все выстроились на стенах, некому стало охранять покои командира. Охрана вещичек не имела значения, если оно будет захвачено.

Добрыня спросил:

— Что вы делаете?

— Воровство, — ответил я, пройдя через кладовую и поднялся по лестнице.

«В этом я был профессионалом»

Как раз в тот момент, когда Добрыня приготовился заехать ботинком в дверь, я остановил его.

— Будь более разумным, — прошептал я и достал ключ из-за дверного косяка.

В спальне воеводы Мстислава царил беспорядок: на полу разбросаны пустые винные бутылки, на письменном столе куча писем. Я проигнорировал всё это и направился прямо к сундуку.

— Что вы всё-таки крадете? Рискуете казнью, чтобы украсть монеты. У него совсем нет денег, — прошептал Добрыня

То, что я вытащил из сундук, было шлемом воеводы. Не тот дрянной шлем, который носят стражники у ворот. А изысканный кавалерийский шлем с красной кисточкой, и стальной маской спереди.

— Мне нужны не его деньги. Мне нужно его имя. С этого момента будешь называть меня воевода Мстислав. Я не думаю, что он будет возражать. Он не переживет эту ночь.

Пока что я не спешил надевать доспехи, иначе обман мог раскрыться. Доспехи воеводы были подогнаны к человеку гораздо толще в талии, чем я сам. Перекинув их через плечо, я пошел к лестнице ведущей на крышу.

— Куда вы идете? — Спросила Добрыня, пока я проверял вес и прыгал.

Мне пришлось остановиться и снова упаковать вещи, прежде чем я был удовлетворен.

— Не знаю. Выйдем, а там я разберусь. Настоящий Мстислав только что ушел навстречу своей смерти. Я смешаюсь с разбитыми войсками после того, как его убьют, — сказал я.

Как только надел шлем, я повернулся к нему.

— Солдаты последуют за мной, настоящий я воевода или нет, — и все же я положил ладонь на рукоять своего украденного клинка.

— Вы же не собираетесь его убивать, правда? — Спросил Добрыня.

— Если он погонится за нами. Какой у меня будет выбор?

Он не мог ответить на этот вопрос. Он знал, что городничий и воевода спровоцировали смуту. Недели оккупации вражескими армиями разожгли ненависть среди жителей Новгорода. Ими правили некомпетентные ублюдки, вынужденные сило забирать людей в войска.

Добрыня последовал за мной, и мы вдвоем поднялись на крышу. Там был сад, защищенный от ветра какой-то тканью, но владелец не потрудился за ним ухаживать. Растения пожухли, а занавески сдуты ветром. Добрыня задержался, пока я подкрадывался к краю. Добровольцы все еще болтали, подготавливаясь к бою. Затягивались ремни, топали сапоги.