Истинная для волка (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia" - Страница 35

Пока одна выколупывалась из хитроумной системы палок и сети, орёл стремительным движением приземлился около Алтынай, покрутил головой, разглядывая деву то одним глазом, то вторым, встряхнулся, распахнул крылья и… обернулся человеком.

«Наконец-то!» — облегчённо выдохнули все.

Рената с интересом разглядывала таинственного шамана, чуть было не женившегося на орлице, в чьё тело её неугомонный дух совсем недавно вселился. Хвала небесам, лишь на несколько минут! И было в этом шамане столько величия, внутренней силы, гордости и в то же время истинного благородства, что Батыр-хан со своим чванливой заносчивостью выглядел на его фоне очень бледно.

Благородная линия лба, высокие скулы, узкие пронзительные глаза, в которых светился ум и нечто, не поддающееся расшифровке. Тонкие губы, сжатые в линию, волевой подбородок, гордый постав головы. Статная фигура, слегка ммм… голая.

Но на это никто, кажется, не обращал внимания. По крайней мере, он и Алтынай. Она завороженно смотрела ему в глаза и… плакала. Не навзрыд, ибо это помешало бы любоваться на такое родное, такое любимое лицо, просто слёзы сами катились по щекам и даже носу, ибо тот был коротким и слегка курносым.

— Алтынай, — прочистив горло, Айтбай хрипло, вспоминая каково это — говорить, вымолвил её имя.

То самое, которое не давало спать по ночам, спокойно жить днём и соблюдать правила строгой иерархии общества.

— Айтбай, — не менее хрипло от переполнявших её чувств ответила девушка.

И столько любви, нежности и тоски прозвучало, что больше не понадобилось никаких слов, дабы понять, что он любим ею до сих пор, несмотря на замужество и двоих детей.

Шаг, второй, и вот он обхватывает её своими сильными руками, укутывает в объятья и целует, целует, как в последний раз. Словно завтра потоп, ураган, метеорит или что-то в этом роде.

Ренату затрясло от сопереживания. Она всеми фибрами ощущала жажду, тоску, искренность, а ещё решимость. После того, что он пережил, после возвращения в нормальность, шаман не отступит. Он будет бороться за своё счастье до победного! И пусть весь мир вздрогнет, если что-то пойдёт не так!

А он мог при желании это устроить. Допустим, не на весь мир, но степи точно бы изрядно досталось…

[1] Песня Александра Маршала «Орёл».

Глава одиннадцатая, в которой Рената поёт второе предсказание

Когда первые эмоции схлынули, Айтбаю поднесли одежду. С поклоном подали и на полусогнутых вернулись обратно в общий строй. И только после этого шаман заметил, что стоит голыми ступнями на снегу. Хмыкнул, дёрнув уголком рта, быстро оделся и обулся, а после вновь взглянул на свою ненаглядную. Нахмурился.

— Кто это сделал? — в его голосе буквально звенела сталь.

Он еле сдерживал ярость, что проскакивала в его слегка безумном взгляде.

— Муж, — коротко ответила Алтынай и горестно всхлипнула. — Разозлился, когда узнал, что у нас была любовь.

— Она никуда не ушла, — он вновь укутал её в свои объятья. — И не уйдёт. А он больше никогда к тебе не притронется. Клянусь! Я совершил ошибку, струсил, — он зажмурил глаза, кляня себя за слабину, — но теперь я понял, что нельзя отступать.

Недаром орлица, за которой он ухаживал, столько времени твердила, что он живёт не своей жизнью. Правда, он почти уговорил её на брак… Вовремя его нашли!

И тут подал голос Батыр-хан. Он радостно поприветствовал блудного брата, обнял его, оттеснив «наживку», но Айтбай мигом уловил его настрой и вернул любимую обратно. Себе под подмышку. И весьма ясно выразился насчёт условий своего возвращения в орду. Иначе какой смысл всего этого?

Батыр-хан недовольно скривился. Закатил глаза к небу, получил снежинку в глаз и окончательно понял, что треклятая провидица оказалась права. Вся эта эпопея с уходом в птичью ипостась оказалась из-за какой-то низкорожденной! С другой стороны, брат, он же великий шаман, был ему нужнее, да и Рената слегка подправила отношение к девам не очень высокого происхождения. Но у той талант, а эта что? Обычная замухрышка, ничего особенного — такой только кобыл доить да шерсть прясть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но его мнение никто не спрашивал. Что ж, хочешь иметь большую силу, придётся уступить.

— Ладно, — кивнул Батыр-хан упрямому брату. — Будет вам свадьба. Вот только куда ты собираешься девать её мужа и детей?

Рената даже похолодела от язвительного тона басурманина. Неужто всех убьют? Ну а что, видя местные порядки, она не удивится.

Но в отличие от правителя, шаман оказался куда более справедливым человеком. Мужу он собирался всего лишь начистить морду, и то исключительно из-за рукоприкладства к Алтынай, а после дать откуп. В детях и вовсе врагов не видел, как и помехи, ведь их родила его любимая женщина.

Рената не удержала слёз. Всё-таки есть в этой орде хорошие люди! Тот же Шынгыс, Айтбай с Алтынай и, наверняка, еще не один и не два, с которыми она не успела познакомиться. И хорошо, что такая личность, как этот шаман, вернётся в стан! Будет остальным пример подавать человечности и адекватности. Насколько человечным и адекватным может быть мужик, периодически оборачивающийся орлом.

Утерев украдкой слёзы, Рената поняла, что пора отчаливать. За эту парочку она больше не волновалась, так что пора и честь знать, то есть искать остров Пасхи, а остальным пусть путь открывает новообретённый шаман. Правда, на песню призыва, которую с большим интересом слушал Айтбай, пришёл короткий ответ:

— Не сейчас. Людям нельзя слишком часто ходить по воздушному пути. Завтра. Откроешь свой путь завтра, а сегодня отдыхайте.

— Он прав, — оказывается, ветер слышала не только попаданка, но и Айтбай, что, в общем-то, было неудивительно. — Сейчас действительно нельзя идти путём ветра.

Батыр-хан, в отличие от Ренаты, об этом прекрасно знал, и спокойно отдал приказ обустроить стоянку. Оказывается, воины прихватили с собой всё: войлок, каркасные палки, казан и прочее, и прочее. Спустя пару часов на поляне, очищенной от снега, уже стояла юрта, а в ней в казане готовился плов с бараниной.

— Быстро работают ребята, — подивилась Рената.

— Да, в степи мешкать нельзя, — отозвался Айтбай, которого очень заинтересовал необычный дар симпатичной девушки.

Он явственно чувствовал, что она сильна и в то же время строптива, как вольная степная кобылица. Такую укротить — умение надо! Которым явно не обладал его братец, тот мог разве что сломать. И то не факт, что вышло бы.

Устроившись рядом с прорицательницей, шаман, не забывая обнимать и периодически целовать то в макушку, то ещё куда свою возлюбленную, принялся расспрашивать Ренату о житье-бытье: как попала в орду и прочее, и прочее. Скрывать от него правду Рената попросту не смогла, ибо когда пыталась приврать, тот ехидно ухмылялся и просил не делать из него облезлого шакала.

Так что волей-неволей, он таки выведал её историю, умудрившись поставить слуховую завесу, дабы их разговор никто не расслышал. В этом ему помог друг ветер, незаметно обволокший их незримым коконом из слабого потока воздуха.

— Спасибо за конфиденциальность, — Ренате было приятна такая предусмотрительность.

Правда, ей пришлось расшифровывать значение незнакомого слова, но разве это проблема? Нет, проблема оказалась совсем в другом, ведь встречным условием Айтбаю Батыр-хан выставил… помощь по удержанию Ренаты! Да-да, дождавшись, когда брат закончит беседу с пленницей, он отозвал его в сторонку и изложил суть проблемы.

— Ты ведь и сам понимаешь, как нас укрепит такая прорицательница, — резюмировал он свою речь. — Уж ты-то должен меня понять — сам идёшь против правил. И я тебе в этом помогаю! Вот и ты мне помоги: посоветуй, как её покорить? Я думал о кандалах на первое время и кляпе, чтобы петь не могла, а то вызовет свой ветер, и поминай, как звали, но сомневаюсь. Я ведь её и как женщину хочу. Посмотри! Губы — ягоды, задница — орех, а сама, словно молодая кобылица, которую хочется оседлать!

— О, небеса, избавь меня от подробностей, — скривился Айтбай. — Эту деву силой не возьмёшь.