Покров (СИ) - Моденская Алёна - Страница 46

Василиса дёрнулась было, чтобы рассказать, что Короедов и его семейка, оказывается, были всего лишь пешками. Но передумала. Вместо этого попросила:

– Зоя, там где-то моя куртка должна быть.

Зоя с готовностью нашла в тумбочке свёрнутую курточку Василисы.

– Хочешь, я её постираю?

Василиса, мысленно застонав, только покачала головой. Засунув руку в карман куртки, нащупала маленькую угловатую вещицу. Вытащила свой собственный крестик. Оставив логические рассуждения о его местонахождении на потом, полезла в другой карман. Там оказался сложенный в несколько раз листок. Это была считалочка, написанная Дианой. Её Василиса тут же спрятала обратно, не давая памяти возможности воспроизвести ни одного слова. И наконец, нащупала то, что искала.

– Держи. – Она протянула Гаврилу деревянный мозг.

– Ух ты! – широко улыбнулся Гаврил, взяв мозг с ладони Василисы. – Где ты его нашла?

– В лесу. – От воспоминания о Васе, проводившего её до ритуальной поляны, Василиса сухо сглотнула.

– А, вот ещё что. – Гаврил бережно протёр мозг носовым платочком. – Этот новый инвестор, оказывается, бывший наш земляк. Он будет баллотироваться в депутаты и уже кое-что придумал. Предлагает переименовать Покрышкино обратно в Покров.

– Грядут перемены, – пробормотала Василиса, вспомнив Дашины слова. И вдруг ей так сильно захотелось домой, причём не в Добромыслов, который она всё ещё продолжала мысленно называть своим домом, а именно в Покров (да-да, в Покров, а не Покрышкино). В таунхаус с её собственной комнаткой под крышей, с отцовским кабинетом, где в сейфе хранились ружья, и плетистыми мамиными розами в саду. Аж до слёз захотелось домой, даже глаза защипало.

– Ты чего это? – хмуро спросил Гаврил.

– Тебе плохо? Позвать врача? – Зоя приподнялась со стула.

– Не надо. – Василиса быстренько проморгалась, чтобы не заплакать. – Ты говоришь, там где-то мои родители?

– Ясно, мы сейчас. – Зоя встала и, толкнув Гаврила в спину (так мягко, как будто погладила), пошла к двери. Спохватилась и оставила пакет на тумбочке.

– Ещё увидимся! – Гаврил махнул рукой и вышел, Зоя засеменила следом.

Вспомнив, как недавно вышла Даша, сказав на прощание те же слова, Василиса, улыбнувшись, кивнула одноклассникам.

Чтобы отвлечься, достала смартфон и открыла свою страницу. Вереница фотографий с сельскими пейзажами и похвальбой об экологии, свежем воздухе и близости к природе. Хотела выложить видеообращение к друзьям, но передумала. Сочувствие ей не требовалось, особенно их. Лицемерное, выраженное только в лайках и пустых словах.

Зато в школьном чате нашлось забавное видео – Виола Альбертовна таскала за длинные светлые волосы Маркету Павловну. Потом та извернулась и укусила директоршу в ухо. Рядом в пыли, сплетшись в ком, валялись и драли друг друга их дочки.

Оказалось, мамаша Дианы первой настрочила донос на бывшую подругу в департамент образования, та в ответ всем рассказала о прошлом самой Короедовой. Видимо, и в школе ожидались перемены.

Василиса отложила смартфон. Вот бы ещё классной и библиотекарше досталось. Хотя библиотеки, судя по всему, больше нет. Вот пусть теперь эта грымза сидит со своими обожаемыми и совершенно невоспитанными детками.

За дверью слышался приглушённый голос мамы, отца и кого-то ещё. Наверное, врача.

Василиса положила смартфон на тумбочку, куртка комом плюхнулась на пол. Кое-как извернувшись, чтобы её поднять, Василиса вытянула руку аж до боли и зацепилась за карман. Грязная куртка, да ещё и с пола. На постели ей самое место.

Вытащила листок со считалочкой. В пыльном рюкзаке, который кто-то заботливо оставил в тумбочке, нашёлся пенал. Достав ручку, Василиса, не читая стишок, написала внизу «Кролик никогда не прыгает наугад». Быстро спрятав бумажку в пенал, чтобы поразмыслить обо всей этой истории как-нибудь на досуге, бросила куртку и рюкзак на тумбочку.

Голоса родителей становились всё отчётливее. Наконец, дверь открылась, и вошёл отец.

– Ну что, Васька? – отец, широко улыбаясь, потрепал Василису по голове. – У тебя аж две подушки?

– Ну, как ты? – Мама обеспокоенно осматривала гипс.

– Ничего, заживёт, – отмахнулась Василиса. – Домой очень хочется.

– Куда? В Добромыслов? – спросила мама, усаживаясь на край кровати.

– Нет, в Покров.

– Покров? – переспросил отец. – А, ты уже в курсе. Но это ещё только предложение.

Василисе почему-то так не казалось. Название выскакивало так свободно, будто никакого другого вообще никогда не существовало.

– Так когда домой? – умоляющие спросила Василиса.

– Да хоть сегодня, – весело ответил отец.

– Ещё чего, – строго сказала мама.

– Домой! Домой! – заголосила Василиса. – Сейчас!

Но до выписки пришлось ждать ещё две недели, врачи не хотели слушать никаких уговоров, и нытьё со слезами на них тоже не подействовало. Так и коротала Василиса длинные больничные сутки то в обществе Даши, проходившей сквозь кона и стены, то посещавших её почти каждый день Зои и Гаврила (эти двое каждый раз нудели о домашних заданиях). Один раз из лунных отсветов материализовался Ксерампелин-Вася, принёс книжку о Вражьей Горе. И два раза в день палату посещала баба Рая (от сырников, оладушек и пирожков, похоже, прибавились килограммы).

Наконец-то родители утрясли все вопросы с докторами и приехали забирать её домой. Пока мама собирала вещи, Василиса, прыгая на одной ноге, кое-как самостоятельно оделась. Костыли решено было взять с собой, а для транспортировки до машины привезли коляску. От желания оказаться дома даже руки тряслись. Специально уговорила отца сделать небольшой крюк, чтобы осмотреть весь посёлок.

Школа без крыши выглядела как будто обезглавленной. Музей чернел окнами и подпалинами на стенах. Видимо, с подработкой придётся пока повременить. Да и куда ей с такой ногой.

Дом Короедовых стоял и без крыши, и без башни, отсутствие которой сильнее всего бросалось в глаза, потому что это было самое высокое строение в посёлке, оно просматривалось с любого места.

Поваленных заборов почти не осталось – повсюду стучали молотками хозяева полуразрушенных домов. Люди молча и угрюмо оттирали окна, заляпанные грязью, сгребали мусор со дворов в аккуратные кучки, кое-кто даже подметал тротуары.

Таунхаусы оказались в полном порядке. Пару заборов, конечно, свалило, клумбы и качели кое-где отсутствовали, но в целом, всё было на месте. Как и обшарпанная церковь и домовый храмик отца Павла.

Отец помог Василисе выбраться из машины. С непривычки она чуть не упала, попытавшись пройти пару шагов с костылями. Опираться на них оказалось жутко неудобно, сильно давило на подмышки, а наступать на ногу нельзя.

– Давай я тебя отнесу? – предложил отец, пока мама вынимала из машины вещи.

– Ещё чего. Такую здоровую девку таскать. Ну-ка, посторонись. – Бабушка Зои, невесть откуда вынырнувшая, обошла отца, даже чуть подвинула его тазом. Хмуро окинув взглядом Василису, балансирующую на одной ноге, Ядвига Мстиславовна хмыкнула и удовлетворённо кивнула. – На-ка, возьми.

Зоина бабушка протянула Василисе деревянные костыли странного вида, сделанные в форме изогнутой буквы «г». На середине каждого крепилась ещё ручка. Василиса, криво улыбнувшись, передала свои костыли маме и, чтобы уважить пожилого человека, приняла подарок, даже не надеясь, что он ей подойдёт.

Но ручки легли точно в ладони, подмышкам стало на удивление удобно. Василиса легко передвигалась по двору, почти скакала, радостно улыбаясь. Теперь не придётся постоянно торчать дома.

– Сколько мы вам должны? – спросила мама.

– Ещё чего! – возмутилась Ядвига Мстиславовна. – Как поправишься – вернёшь. До свидания.

– До свидания. Спасибо! – Василиса так и продолжала перепрыгивать лужи во дворике.

– Спасибо вам! – крикнул отец вслед Зоиной бабушке, ковылявшей прочь от таунхаусов.

Но преодолеть лестницу Василиса не смогла даже с такими удобными подставками, и отец, не слушая больше никаких протестов, легко и весело внёс её домой. Только войдя в свою комнату, она наконец ощутила теплоту внутри. Теплоту и предвкушение.