Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Младший научный сотрудник – 3 - Тамбовский Сергей - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

– По-моему это оно самое, – сказал я, озираясь по сторонам. – Радиосвязь с остальным миром.

– Знать бы ещё только, – добавил Ираклий, – как ей пользоваться, тогда вообще цены ей не было бы. Что тут написано-то, расшифровал бы…

Я с каменным лицом обследовал все приборы по очереди и ни черта не понял… если вы не знали, то скажу вам такую вещь – у корейцев в письменности используются не иероглифы, как у китайцев, а самый что ни на есть обычный алфавит (похожий внешне на иероглифы, это да). Называется он хангыль на Юге или чосонгыль на Севере и состоит из 51 символа, из коих собственно буквами являются 24 штуки, а остальные это слоги, сочетания 2-3 букв… получилась этакая переходная форма между китайской и европейской манерой письма. Китайские, кстати, слова, которые целиком заимствованы в корейский язык, обозначаются натуральными иероглифами.

Так вот – отец научил меня устной речи, а до письменной мы как-то не успели дойти, поскольку он умер, когда мне три года было. В дальнейшем я конечно немного углублялся в эту тему, но постольку-поскольку – не было задач, в которых оно могло бы мне понадобиться. Поэтому читал я корейские тексты примерно, как ребёнок… не трёхлетний, но где-то из начальной школы.

– А хрен его знает, товарищ майор, – честно признался я Ираклию, – что здесь написано. Речь-то я понимаю, но читаю с большим трудом.

– Ну хотя бы с трудом прочитай, – посоветовал он мне. – Мне сдаётся, что нам нужна вот эта вот штука, с наушниками которая, – и он показал направо.

Я взял эти наушники, надел на голову – ничего в них слышно не было. Затем покрутил верньеры на приборе, куда втыкались наушники, ничего не изменилось.

– Слушай, – сказал я капитану, – может нам твой помощник что-нибудь скажет?

– И точно, – задумался тот, – он же у нас бортинженером числится, радиосвязь это его забота. Давай пригласим. Или ещё может кто из пассажиров радистом работал…

Я без слов прошёл в кубрик, где наш народ уже расположился на чём смог, а один из пассажиров даже включил телевизор, прикрученный к полу в углу. Но там на всех каналах шла сплошная рябь.

– Ну чего там? – спросило у меня сразу несколько человек. – Где корейцы?

– Нету корейцев, – односложно ответил я, – а нам нужен человек, имеющий понятие о радиосвязи – может есть такой?

– Я, – немедленно встал со своего стула Виталик, – полгода отработал штатным радистом на прииске.

– Ну тогда пошли, – махнул я ему рукой (помощник Ираклия заснул, лёжа на трех состыкованных стульях, я его трогать не стал), а потом добавил остальным, – а кто готовить умеет, пусть пройдёт на камбуз и что-нибудь сделает на всех.

– Ну я умею, – подняла руку толстая пожилая женщина с зеленой куртке, – а куда идти-то?

Я показал ей направление, а мы с Виталиком вернулись в радиорубку… ну или в ту комнату, которую мы посчитали таковой. Я сказал капитану:

– Виталий вот говорит, что работал радистом, а помощник твой спит – его я будить не стал.

– Отлично, – отозвался Ираклий, – на какой технике-то работал, Виталик?

– Р-108Д Астра, – чётко доложил тот, – приемо-передающая, с частотной модуляцией, диапазон частот 36-46 Мгц, шкала через 50 Кгц, возможность работы от батареи или от сети.

– Молодец, – одобрил его доклад капитан, – а теперь попробуй разобраться с примерно такой же штукой иностранного производства, – и он жестом пригласил его к наушникам.

– Хм… – задумался Виталий, – тут всё позаковыристее будет, чем у нас на прииске… но попробую. Это вот скорее всего переключатель диапазонов.

И он щёлкнул пару раз тумблером слева от основной шкалы.

– А это плавная подстройка частоты… здесь наверно фиксированные настройки… а это что ещё за хрень?

И он внимательно начал изучать все оставшиеся кнопки и рычажки управления.

– Это похоже с шифрованием связано, – сообщил он нам по истечении некоторого времени, – трогать поэтому мы его не будем. Значит так, – и он решительно взял в руки наушники, – ты частоту, на которой передаются экстренные сообщения, помнишь? – спросил он у Ираклия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Тот покачал головой:

– У нас в АНе она жестко была закреплена за отдельной кнопкой – частоту называли когда-то, но я её не запомнил.

– Может ты знаешь? – обратился он ко мне.

Я включил глубокий поиск по своим мозговым отсекам. По обоим периодам моей длинной и бестолковой жизни, до переноса в 80-е и после. И вытащил таки оттуда две цифры, только не спрашивайте, как и зачем они в мою память попали.

– Их две, эти частоты, – ответил я, – одна килогерцовая, 500, кажется, кГц, вторая мегагерцовая – 156 МГц, но это неточно…

– А 500, значит, точно? Прищурился Виталик.

– Да, цифры круглые, вот и запомнил почему-то…

– Ну давай попробуем, – он посмотрел на меня с большим сомнением, но перещёлкнул диапазон и подкрутил верньером частоту, так что на красном индикаторе в центре прибора загорелось 500,00.

Затем он подкрутил регулятор громкости, так что даже мы за пределами наушников услышали шум и треск.

– А что говорят в таких случаях? – спросил Виталий, – ну не СОС же в самом деле… и как оно расшифровывается, это СОС, я так и не выяснил?

– Якобы на английском, – вспомнил обрывки знаний я, – это Save Our Souls или Ship – спасите наши души/судно. А на русском так и вообще Сигнал Особой Срочности. Но это уже народные переделки, а так вроде никак оно не переводится.

– А на английском, – добавил капитан, – СОС не говорят.

– А как же? – удивился Виталий.

– Mayday, говорят, майский день, – дополнил свой ответ Ираклий, – причем три раза подряд. А на русском и СОС сойдет. Может, ты знаешь, как это по-корейски будет? – обратился он ко мне.

– Боюсь, не справлюсь я с таким переводом… а при чем тут май? – не выдержал уже я.

– А этого я не знаю, – огрызнулся капитан, – мы сейчас чего, про лингвистику будем спорить или сигнал бедствия передавать?

– Конечно, передавать, – спокойно ответил Виталий, надел наушники и начал, – СОС, СОС, СОС, терпим бедствие. Mayday, Mayday, Mayday, we are drowning.

– Смотри, накаркаешь, – указал я Виталию на несоответствие его слов действительности, – мы ж пока ещё не тонем, – но он пропустил мою шпильку мимо ушей.

– Повторяй это дело в течение получаса хотя бы, – наставительно сказал ему капитан, – для надёжности.

– Ещё бы координаты свои знать, – вставил я свои пять копеек, – для этой надёжности.

Ираклий было дёрнулся идти в ходовую рубку, но не успел – плафоны под потолком вдруг начали резко бледнеть, пока совсем не погасли. Одновременно и наша радиостанция сдохла, издав напоследок прощальный писк.

– Зашибись, – сказал Виталий, снимая наушники, – вот и думай теперь, успел нас кто-то услышать или не успел.

– Надо поискать, где у них тут электричество вырабатывается, – спокойно предложил я, – может поправим ситуацию.

– А ты в этом что-то понимаешь? – спросил капитан.

– Что-то понимаю, – не стал вдаваться в детали я, – и мой напарник Сергей тоже

– Ну тогда бери напарника и вперёд… а я и Виталий с ходовой рубкой пока разберёмся.

И я вернулся в кубрик – повариха там сумела сделать из съедобного только два десятка бутербродов с сыром, я взял один, обрисовал Серёге проблему и мы вместе отправились на поиски генератора электрического тока.

– Это должно быть где-то недалеко от машинного отделения, – начал я размышлять вслух, – там у них двигатель работает, наверняка он и генератор крутит. Далеко эти две вещи разносить не с руки, верно?

– Да похоже, – односложно отвечал мне Сергей, – ты мне лучше вот чего объясни, друг ситный, куда все эти пограничники делись и почему мы одни-одинешеньки остались на этом корыте?

– Давай эту загадку на потом оставим, – предложил ему я, – не знаю я ничего о погранцах… а для успокоения можешь считать наш случай ещё одним вариантом «Летучего голландца».

– Это ж легенда какая-то, – возразил Сергей, – чуть ли не семнадцатого века, что-то там с проклятием небес, которое наложилось на нехорошего голландского капитана.