Экс-супруг. Я тебя забыла (СИ) - Ладыгина Наталия - Страница 23

— Не согласен с тем, на что уже согласился?..

Тогда Мирон поднимается с дивана и, не отрывая от меня взгляда, двигается в мою сторону. Мне плевать, зачем ему это надо — я ему просто не позволю.

— Не подходи… — резко ретируюсь за другую сторону дивана.

— Чего ты боишься?

— Я ничего не боюсь.

— Тогда не бегай.

— Я просто не хочу, чтобы ты приближался ко мне. Держи дистанцию.

— Хочешь, чтобы я ушел сейчас?

— Хочу, чтобы ты понял, что сейчас мне твоя помощь не нужна. Я не буду работать в ближайшие два года точно. Буду сидеть с малышкой. Я о ней позабочусь. Знаю, как это делать. А ты…

— А я на хрен не нужен. Ты уже говорила.

— Я сделала, как ты хотел, Мирон. Я вернулась!

— Но ты не со мной…

Да сколько можно...

— И никогда не буду! Я думала, что ты уже перестал на это надеяться.

— Не перестал.

— Ну и дурак!

Глава 28.

Спустя три дня...

В тот день, услышав от меня, что ничего не изменилось и меняться не будет — Мирон ушел без единого слова.

Я потом долго плакала в своей комнате, пока Уля спала.

Остановиться не могла. Все лицо красным было.

Еще никогда я так сильно ненавидела себя. Даже тогда, когда была тряпкой, неспособной самой предложить ему развод, такой ненависти к себе не испытывала.

Я расклеилась.

Но сегодня… сегодня проснулась более или менее с ясной головой.

Мы не видимся. Только сообщения мне пишет. Одно и то же. Каждый день. В порядке ли мы. У меня для него тоже всегда один и тот же ответ.

Как могу, так и отвлекаюсь. С Ульяночкой не соскучишься. Но какая же радость заботиться о ней, быть его мамой и самой главным человеком в ее жизни.

Скоро Марина должна подъехать. Она теперь каждый день к нам заезжает. Влюбилась в мою малышку. Да и поговорить нам есть о чем. Темы не кончаются.

Смотрю на свою малышку, спящую после плотного обеда, и... боюсь. Так боюсь за нее. Каждую секунду. Особенно боюсь, когда мы гулять выходим. Но не гулять — не выход. Ульяне нужен свежий воздух. Поэтому мы по возможности ходим вместе с Мариной. Так мне спокойнее.

Когда раздается звонок в дверь, я нервно дергаюсь. Марина должна была позвонить, перед тем как прийти. Это точно не она.

Прикрываю дверь комнаты дочери и бесшумно направляюсь в прихожую. Смотрю в глазок, а там…

Завибрировав всем телом, я начинаю пятиться, после чего так же бесшумно отправляюсь в комнату дочери, чтобы взять телефон. С ним я ухожу в свою спальню, чтобы набрать Мирона. Тем временем звонки в дверь не прекращаются. Да она сейчас Ульяну разбудит!

Мирон не отвечает! Как назло!

— Ну давай же… Ответь мне...

— Да, Лиля, — все же отвечает мне.

— Угадай кого я сейчас увидела через глазок своей входной двери? — ставлю одну руку в бок.

Мирон молчит. Отгадать, что ли, пытается?

— Кого?

— Твою мать. Она заявилась сюда! До сих пор трезвонит! Не уходит!

— Успокойся, ладно?

— Ты обещал мне, что ее не будет рядом! Я этой женщине не доверяю! Откуда мне знать, что она чего-нибудь не выкинет? Или завтра, когда я пойду гулять с Ульяной, она не попытается нас выловить?!

— Я сейчас приеду.

— Нет! Позвони ей! Скажи, чтобы она уходила! И сделай так, чтобы она больше не приходила!

Но Мирон бросает трубку, а потом я звоню Марине. Она только через час с лишним будет, на работе ее задерживают.

Только я заканчиваю короткий разговор с Мариной, звонки в дверь прекращаются.

Ухожу в комнату дочери и сажусь в кресло. Жду чего-то. Звонка, например, от него.

Мирон звонит через полчаса примерно, я быстро выхожу из комнаты и отвечаю ему.

— Ты поговорил с ней?

— Я сейчас поднимусь.

— Погоди…

— Я уже вошел в подъезд. Меня тут пропустили твои соседи, — и отключается.

Закусив до боли нижнюю губу, я иду к двери ждать.

Едва он нажимает на звонок, я отпираю дверь.

Встречаю его коротким взглядом и молча пропускаю.

— Хорошо выглядишь, — делает мне комплимент, когда я закрываю дверь.

— В растянутой футболке и свободных штанах? Ну да… — оборачиваюсь, стараясь держаться спокойной. Мне тяжело видеть его. Каждую секунду. — Ты пришел сказать, что поговорил с матерью?

— Да, по телефону. Но я потом к ней еще поеду, — его глаза бегают по мне.

— Так ехал бы сейчас.

— Как Ульяна? Спит? — меняет тему.

— Да, отдыхает. Проснется — пойдем гулять.

— Отлично. Я с вами тогда.

— Нет. Марина скоро приедет. Мы уже договорились, что пойдем гулять вместе.

Мирон едва заметно кривит лицо.

— Тебе обязательно все время быть такой резкой?

— А что, тебе уже надоело? — склоняю голову чуть в бок.

Бывший муж слегка иронично прищуривается.

— Не дождешься, — говорит он и снимает обувь. — Я и так сегодня собирался к вам заехать. Уж два раза в неделю я имею право видеть свою дочь, — снимает пальто и вручает его мне. — Пойду, загляну к ней. Не волнуйся, я буду тихим.

Он уходит, а я еще стою в оцепенении с полминуты.

Даже возразить ему не смогла.

Договор чертов.

Повесив его черное пальто в шкаф, я иду вслед за ним. Не входя в комнату, нахожу его взглядом у кроватки Ульяны.

Замираю и дышу через раз от картины, как склонившись, он смотрит на нее спящую.

А ведь все могло быть иначе… Не так.

Я могла любить тебя всю жизнь, Мирон. Но ты этого не хотел.

А теперь… Теперь ты даже всей правды мне сказать не можешь.

Не став дальше поддаваться чувствам, я удаляюсь в кухню, чтобы сделать себе чашку чая.

Мирон появляется вскоре. Но я на него не смотрю. Продолжаю пить свой чай и рассматривать магнитики на холодильнике.

— Я дверь прикрыл. Она спит. Очень сладко.

Я лишь киваю едва заметно.

— По поводу матери не волнуйся. Я ей все сказал. Она больше не придет.

— Я понимаю, что ей хочется увидеть внучку, — произношу тихо. — Я бы на ее месте тоже хотела… Но мы все платим за свои поступки. Она платит сейчас за свой.

— И я.

Это заставляет меня взглянуть на него, но быстро отвести взгляд.

Мирон подходит ко столу, за которым я сижу, отодвигает стул и садится рядом.

— Насмотрелся на Ульяну? — спрашиваю и делаю еще глоток чая.

— Она чудо.

Да, чудо. Чудо вообще, что она родилась. Ее не должно было быть.

— Поговорим? — предлагает он.

Я убираю локти со стола и ставлю чашку на стол.

— Не о чем, Мирон. Но я рада, что мы почти соблюдаем наш договор.

Мирон тяжело вздыхает, складывая руки на стол.

— Ты очень изменилась, Лиля.

— Ты только заметил?

— Нет. Но я думаю, что мы все равно можем поговорить спокойно, без нервов.

— Говори.

— Если бы вы переехали ко мне…

— Стоп, — сразу поднимаюсь со стула и отхожу к окну. — Так и знала, что ты не успокоишься и будешь пытаться гнуть свое. Знала же...

— В моем доме есть охрана. Большая территория для прогулок с ребенком. Моя мать туда приглашаться не будет. А здесь…

— Что-то ты ничего не говорил об этом, когда мы договаривались? — оборачиваюсь.

— Я об этом подумал только после вот этого инцидента, Лиль, — поднимается со стула, пододвигает его обратно ко столу. — Я прошу просто подумать. Дом большой. У вас будет отдельная, большая комната, в которую я без разрешения не войду. Никто не войдет.

— Как здорово, — хмыкаю. — И ты считаешь, что я смогу так жить?

— Как, так?

— С человеком, которого я ненавижу? В одном доме? Да, Мирон, я тебя ненавижу. Каждую секунду, когда вижу.

— Мне казалось, когда мы договаривались…

— Да, я смягчилась. А сейчас поняла, что ничего не прошло. То, что ты сделал — никуда не делось. В любовь твою, которую ты типа прятал от меня — я никогда не поверю. Так не любят! — слегка повышаю голос. — Все, уходи.

Два часа спустя…