Его строптивая любовь (СИ) - Краева Ирина Олеговна "kozyulya" - Страница 64

В библиотеке заставила тело расслабиться. Мышцы от напряжения сводило едва ли не судорогой — всё же поворачиваться спиной к трём опасным противникам — та ещё затея. Но так было нужно, иначе уважения в академии не заслужить. Не сомневаюсь, что каждая деталь нашей стычки будет обмусолена в каждой комнате общежития уже к завтрашнему утру. Здесь даже у стен есть уши.

— Добрый вечер, — обратилась к библиотекарю, стараясь говорить спокойно и тихо, не отвлекая прилежных студентов от занятий. — Прошу меня извинить за задержку, не могла прийти раньше, — произнесла, выкладывая из кармана маленькую, но такую полезную и своевременную книгу.

— Я знаю, — коротко ответила женщина, убирая её в ящик стола и запирая. — Что–нибудь ещё?

— Нет, пока достаточно. Благодарю, — с поклоном отозвалась я, затем подумала, что красавчики–шпионы могут находиться неподалёку, а встречаться с ними я не хочу. Посмотрела на тёмную нерешительно.

— Вам стоит поесть, вы очень худенькая и бледная, вам не хватает сил и нужно их восполнять сном, полезной едой и медитацией, — заметила та.

— Уже поздно, столовая не работает.

Женщина изогнула бровь и так на меня посмотрела, словно говорила: «Девочка, в своём ли ты уме? Для тебя всё здесь работает круглосуточно и так, как надо». А может, я не права, и она посылала иную мысль, например: «Тебя там ждёт моя подруга повариха, так что не тупи, девица, шурши ножками, куда велено».

Ещё раз поблагодарив даму, направилась к выходу. В библиотеку как раз заходили мои «внезапные воздыхатели» в окружении стайки девушек. Явно ведь про мою душу. А я ухожу! Усмехнулась про себя.

«Ах, подите–посмотрите, прямо–таки без фан–клуба уже и не передвигаются, боятся меня, видимо», — дал комментарий внутренний голос.

Кивнула парням и, ловко обогнув их компанию, выскользнула за дверь. Язык пришлось натуральным образом прикусить — боялась съязвить о том, до чего похвально такое стремление к знаниям. Сейчас любая моя фраза могла послужить им возможностью развернуться и пойти со мной. Я буквально слышала ответ Ликса на этот выпад: «Стремиться за такой девушкой куда интереснее!»

И всё! Потом не избавишься от этого коварного типа. А меня есть отправили, и делать это лучше в спокойной обстановке, а не зарабатывая несварение от «окружающего пейзажа», троица своими широкими спинами иного вида мне не оставит.

Ровным шагом продефилировала в столовую, где, к сожалению, не нашла свою любимую повариху, зато обнаружила дежурного поварёнка, который моментально налил мне чашку бульона с травами и выдал корзинку с пирожками, а затем, пока я ела, принёс небольшую корзину разноцветных ароматных фруктов и поставил на стул рядом.

— Всё съесть сегодня до сна, — велел он неожиданно строгим и низким голосом. — Каждый день приходи в это же время. Бульон лечебный, тебе нужно его пить постоянно. Ну–у–у, долго ещё. Так в меню написано, — сообщил он план по восстановлению моего здоровья.

— Спасибо большое, — ответила с поклоном.

Поварёнок удалился за стойку и больше не показывался, я же жевала и размышляла, кто взял надо мной шефство — сама Академия или все взрослые тёмные, которые увидели во мне маленького и беззащитного, оставленного родителями ребёнка? Отчего–то казалось, что верны оба варианта.

После ужина я решила прогуляться, но на миг подумала, не опасно ли это. Завтра первый учебный день, студенты уже вернулись и наверняка прежнего уединения я не найду. А оборотни… Вдруг столкнусь ночью ненароком, испугаюсь и ударю тьмой, выдав себя с головой?

«Огнём бей», — посоветовал сонный и вялый Огонёк, и я поняла, что зря не взяла ему еды.

«Яблочко будешь?» — спросила, направляясь к любимой беседке, где были чаши для стихий — чтобы студенты медитировали, отдыхали и тренировались.

«Яблочко ешь сама, а мне — корзинку», — тут же откликнулся троглодит, но прежней активности от него не чувствовала.

«Мне по голове потом настучат в столовой, лучше соберу тебе трав и веток».

«Тоже неплохо», — согласился друг мирно.

«Почему ты так слаб? Мир и из тебя тянет силы? Или это из–за моего состояния?»

«Всего по чуть–чуть и немного депрессии сверху», — неожиданно выдал Огонёчек земное слово.

«Депрессия? Почему?» — взволновалась я, отставив корзинку и включив несколько магических фонарей, чтобы найти дрова и ароматные травы.

«Скучаю я по полёту, Миа. Даже не думал, что настолько», — грустно ответил он. — «Но пролетели и я… ох…»

«Это намёк, что я должна вернуть тебя Рагнару?» — спросила, выпрямившись. Голос лязгнул сталью.

«Нет, дорогая», — заверил Огонёк. — «Я не собираюсь уходить, ты мне нравишься. Но, когда мы возвращались из нашего нового мира, подловил себя на мысли, что ты права, я неосознанно подталкиваю тебя к дракону, а это неправильно», — тихо–тихо закончил он.

«Неправильно, конечно», — согласилась, вновь возвращаясь к сборам и потихоньку наполняя ветками самую большую чашу для моего депрессивного чуда. — «И не стоит этого делать, я сама прекрасно справляюсь!»

Огонёк хихикнул, но я чувствовала его тоску и всё равно немного злилась. Понимала, что это неправильно, он ведь живой и тоже испытывает чувства, более того, честно в них признаётся, чтобы между нами не было недоговоренности, как я и просила, но… Всё равно чувствовала себя преданной.

«Я тебя не предавал и не предаю. Напротив, Миа. Увидев каплю твоей крови на ткани, я с радостью воспользовался возможностью связать нас более тесными узами и потом немало времени корил себя, что поступил бессовестно, не предупредив, какие плюсы и минусы несёт эта связь для тебя лично. Ты ещё дитя и нуждаешься в защите, я оправдывал себя тем, что забочусь о тебе. Точнее… Я сейчас сказал правду и неправду одновременно», — признал Огонёк честно. — «Дело также в том, что ты — наследница Хрустальных Чертогов, ты правитель по рождению, по призванию. Для любой живой стихии честь служить тебе. Это повышает и мой статус», — поделился друг тонкостями иерархии среди своих. — «Так что я… Извини, Миа, но я лишил тебя возможности найти себе более подходящую компанию».

От неожиданности выронила охапку хвороста, глупо хлопнула глазами. Вспомнила, с какими благоговейными интонациями Огонёчек говорил про живой огонь Маро, его древнюю суть. А затем стушевался, раздавленный чувством вины из–за своего проступка.

«То есть ты молодой огонь?» — уточнила, не позволяя себе лишних эмоций. Сперва нужно во всём разобраться.

«Да. Я вырастил лишь шесть поколений, ты — седьмая. Это как… В общем, я ещё очень молод и…» — Огонёк замялся.

«И–и–и?» — протянула, собирая в охапку выроненные ветки. Как по мне, семь — прекрасное число, а шесть поколений разных магов — вполне приличный послужной список.

«Ты могла получить древний огонь, он сделал бы тебя сильнее», — едва ли не пропищал мышью Огонёчек.

«Или превратил бы в жестокое чудовище, захватив власть над глупой и неопытной в магических делах девицей», — заметила, окончательно успокоившись. — «Не парься. Я не в претензии».

«Точно?» — протянул Огонёчек так мило и трогательно, что сердце забилось сильнее, а на глаза едва не навернулись слёзы.

«Точно. Не будь тебя, я бы уже была замужем за его величеством Орином Первым, ела рахат–лукум в гареме и делала мозг окружающим», — пошутила немного грустно.

«А ведь верно!» — обрадовался Огонь и приосанился, оживился. — «Я уже не раз тебя спасал! Без меня ты бы пропала!»

«Иди ужинай, спаситель», — хмыкнув, запустила руки в чашу, чтобы живая стихия незаметно слилась с зажжённым мной огнём. И только когда осталась наедине со своими мыслями, хмыкнула, сравнив Огонёчка с котом. Те вечно, как нашкодят, уши прижимают и прячутся, но стоит только понять, что гроза миновала, всё, они снова гордо задирают морду, хвост — трубой, и пошли тиранить семейство, требуя еды, ласки и беспрекословного подчинения.

Хмыкнула.

— Хотела бы я завести котика, но в академии, наверное, нельзя, — произнесла, глядя на радостно хрустящий ветками Огонёк. — Он бы мне мурлыкал на ночь, успокаивая и усыпляя. Красота!