Ненужная дочь (СИ) - Брай Марьяна - Страница 5

— Мисс, Элоиза все рассказала мне, пока менялся дежурный у вашей комнаты. Мистер и миссис Вудстер еще не выходили из комнат. У нас, думаю, есть всего несколько минут, чтобы поговорить, - приятный баритон его заполнял комнату. Только сейчас я поняла, что речь совсем непривычная. Это не мой язык, но я прекрасно его понимаю. А когда говорила ночью с Элоизой, мой рот самостоятельно складывал эти слова.

— Мне нечего рассказать. Я не помню ничего. Я никого из вас не знаю. Скажу даже больше: вижу впервые. Я не знаю, где я, какой сейчас год и даже…. Не знаю, кто я, - быстро прошептала я в ответ и попробовала присесть в постели. У меня получилось это, как и вчера.

«Боже, это был не сон. Вчера я ходила, значит, и сейчас могу, значит…» - в голове была только эта мысль. Кто-то случайно или намеренно поместил меня в это тело. И оно здорово, оно молодо.

— Мне кажется, мне дали еще один шанс. Это моя новая жизнь, - зачем-то вслух добавила я и скинула ноги на пол. Хотелось снова ощутить под ступнями прохладный пол. Но там уже был ковер. Элоиза, вероятно, расправила его, когда уложила меня обратно в постель.

— Вы пугаете меня, мисс Виктория, - мужчина присел на одно колено прямо передо мной. Элоиза спешно прикрыла одеялом мои оголившиеся колени.

— А мне-то как страшно! И язык не поворачивается назвать вас мистером. У нас так не принято, - снова, не думая, ответила я. Теперь он стоял ниже меня и внимательно всматривался в мое лицо. Вернее, в то лицо, которое я видела в зеркале. Чтобы увериться, я потянула локоны к лицу и увидела темные густые волосы. Они были такие плотные, что даже не путались, хоть и не были заплетены. Мои-то три волосинки даже в юном возрасте вечно пушились, да и были светлыми, почти соломенными.

— Ладно, времени у нас совсем мало. Вам придется весь день делать вид, что вы все еще без сознания. Элоиза положит вам на лицо влажную салфетку. Так вам будет проще. Главное, не попадитесь. А ночью я вернусь и заберу вас. Элоизу попрошу собрать ваши вещи. Но и тогда нам не удастся поговорить. Вы поедете с Джоном. Он мой хороший друг и должник. И он пообещал помочь. Вы поедете туда, где вас точно даже не станут искать, а потом… Потом я приеду, и мы со всем разберемся, - он закончил говорить, как только услышал, как на улице остановилась лошадь, зафыркала, и кто-то тяжело спрыгнул с нее. – Приехал новый сержант. Он всю ночь дежурил в другом месте и сегодня будет невнимателен, а ночью проспит как убитый.

Он ушел,а Элоиза снова помогла мне дойти до туалета, вернула в постель и собралась было уже накрыть лицо, как велел этот незнакомец, но я попросила еще несколько минут. За окном был туман такой густоты, что его, казалось, можно собирать руками и лепить из него «снежки». Река теперь за новыми звуками была почти не слышна. Птичья перекличка, пофыркивание лошади, чей-то шепот под окном – это все оттягивало внимание на себя.

Я мотнула головой в знак согласия и решила, что смогу выдержать этот день, этих незнакомых мне людей, которых я даже не увижу в лицо. Если все, о чем рассказали эти двое, было правдой, то мне лучше послушаться их. Ведь это явно не сон. И коли мне предложили вот такую замену моей старой жизни… Я никогда не посчитаю ее жестокой. Ведь шанс снова обрести молодость, а главное: вернуть возможность ходить, дорогого стоит.

Я из Любови превратилась в Викторию. Из любви в победу – неплохой обмен. Я и раньше никогда не роптала на судьбу, а сейчас была на седьмом небе от счастья. И если даже дойти я смогу только до виселицы, о которой мне толмили всю прошедшую ночь… пусть будет так. Только вот я еще подерусь за свое право пожить. Побарахтаюсь!

Шаги и голоса я услышала сквозь свои раздумья, и сердце застучало сильнее. Страх, что меня раскроют наконец приобрел реальные очертания.

— И чего ей здесь лежать? Оливер так и не заговорил. Он не выходит из моей комнаты, - писклявый недовольный женский голос перебивал только глубокий мужской кашель. Мужчина как будто пытался что-то сказать, откашливался, но не решался начать.

— Оливия, душа моя. Она все равно придет в себя, и тогда мы узнаем всю эту историю. Она должна сама рассказать, что произошло, - мужчина наконец заговорил. Голос был приятным, но эти заискивающие нотки не сулили ничего хорошего. Особенно мне. Женщина была настроена боево.

— И что она расскажет? Что пыталась убить… Твоего сына, Джеймс. Здорового и красивого мальчика! Твоего наследника! Ее нельзя держать здесь! – говорящие вошли в комнату, и шаги остановились возле кровати.

— Она очень плоха, мистер Джеймс, - вошедшая Элоиза, видимо, отвлекала внимание на себя и специально не подходила ближе, чтобы они смотрели на нее.

Я все это чувствовала и понимала, и мне хотелось обнять эту добрую женщину, которую Бог, наверное, послал мне в помощь. Ведь у зла должны быть соперники.

— Вот и пусть бы лежала себе в камере и дожидалась суда, - провизжала опять женщина и, судя по решительным шагам, начала метаться по комнате. Она останавливалась возле окна, шла опять к двери, разворачивалась и шагала обратно.

— Дорогая, это слишком жестоко…

— Жестоко? Ты слышишь себя, Джеймс? Слуги сказали, что увидели, как они вместе идут к реке! – она начинала срываться на крик, но мужчина даже не пытался остановить ее. – Зачем она вела нашего сына к реке ночью?

Я старалась дышать так осторожно, чтобы даже движение груди было почти незаметным. Горечь от своего бессилия, невозможность оправдать эту девочку, тело которой стало моим домом – вот что я чувствовала, лежа в этой кровати рядом с людьми, которые должны были защищать Викторию, а не стремиться закончить ее жизнь.

Тогда-то я и поняла, что отец ее скорее согласится на доводы жены, чем станет слушать свою дочь.

«Снова ненужная, лишняя, снова нежеланная» билось в голове. Но другой голос, словно шепот моей бабушки: - Ты молода, ты полна сил даже с этими неприятностями… . Вся твоя жизнь впереди, и, несмотря на испытания, ты можешь прожить ее особенно.

«Ты права,бабулечка, ты снова права. Если бы не ты тогда, не знаю, как бы я жила», - пришло в голову, и сердце стало биться ровнее.

— Если до завтра она не очнется, я велю увезти ее отсюда. В тюрьмах ведь есть доктора? Пусть они и позаботятся об этой преступнице. Я не хочу бояться за жизнь своего сына, - женщина топнула ногой и вышла. Ее шаги долго были слышны за дверью, видимо, там был длинный коридор.

— Мистер Джеймс, прошу вас, проявите милосердие. Вы же знаете, что мисс всегда была добра к брату. Она только и делала, что ждала вашего приезда, готовила для мистера Оливера новые игрушки, сочиняла истории. Пожалейте ее, - голос Элоизы был так слаб и, казалось, вот-вот сорвется на плач, что мне стало жаль ее.

Мужчина снова откашлялся, прошелся по комнате и вышел молча.

— Жестокая тварь. Она просто жестокая тварь. Хуже животного, - прошептала Элоиза и направилась к двери.

Я услышала, как она ее закрыла и, вернувшись, присела рядом.

— Теперь вы понимаете, что шансов у вас нет? – не снимая с моего лица салфетки, спросила она.

— Да, Элоиза, понимаю. А еще… Понимаю, что у меня нет никого ближе тебя, - я сняла эту тряпку с лица и потянулась к ее руке.

Глава 5

Элоиза оказалась служанкой. Да, самой настоящей служанкой. Преданной Виктории долгие годы, потому что ее мать много сделала для нее. В свои двадцать пять лет Элоиза была одна-одинешенька и, живя в поместье с самого рождения, потеряв свою мать, обрела в лице Виктории и ее умершей матери свою семью.

— Если бы не миссис Вудстер, не знаю, где бы я сейчас была. Ваша мать была настоящим ангелом. Нынешняя миссис – дочь старого судьи Гордона. Его семья приехала в Америку совсем недавно, но с большими деньгами. Для того чтобы их приняло местное общество, ему пришлось отдать свою дочь за вашего отца. Мистер Вудстер – наследник известной фамилии, и с ним у миссис Оливии открывались двери всех домов, - с горечью рассказывала Элоиза, покачивая головой.