Сломанная печать (СИ) - Осипова Иванна - Страница 84

— Она нашла меня, — на мгновенье он снова потерял отстранённую холодность. — Они не сказали в чём обвиняют магистра? Какую назвали причину? — маг искал подтверждение своим мыслям. — Впрочем, не важно. Я должен действовать. Со службой безопасности свяжусь сам. Ма́ри… Как она себя чувствовала, когда Фолэнт увёл их?

— Сильная девочка. Держалась с достоинством. Виктор позаботится о ней. Не тревожьтесь, Северин. Если есть способ бороться, идите до конца, — Астрид устало прикрыла глаза.

Попрощавшись, Рин отправился в обратный путь. В своей комнате он извлёк папки из тайника и покинул территорию Академии. Ему предстоял долгий и тяжёлый день, который мог стать поворотной точкой в судьбах многих людей и всего королевства.

59.

Если бы не Виктор, сидевший рядом в экипаже, Мариса вряд ли спокойно выдержала бы дорогу. Фолэнт изредка оборачивался, бросал оценивающие взгляды на двух пленников. С лица советника не сходила довольная ухмылка. Трудно было поверить, что кто-то знает так много об Элери Талес. Имена прозвучали точно приговор. От известия о безумии и смерти Лидии Юинг у Марисы заболело сердце. Из всех, кого она помнила девочкой, Лидия единственная относилась к ней с добротой и заботой. Смерть Винсента убила хозяйку имения. Несколько лет Мариса ничего не знала о последствиях событий на Дозорной Башне. Прошлое вернулось неприятными вестями.

Высокий и невероятно похожий на младшего брата Грэмис Фолэнт не нуждался в доброй воле Марисы Дэй. Он сразу дал понять, что заберёт её с собой в любом случае, применит силу, если это необходимо. В его притворно ласковом тоне слышалась угроза. Имя Северина прозвучало так, словно он уже держал кинжал у горла ментала. И люди с закрытыми лицами, что пришли с ним, только и ждали приказа. Сопротивление неизбежно провалилось. Силы были не равны. И сейчас взгляд Виктора успокаивал её, поддерживая с мягкостью, но несгибаемостью, эмпата.

Их долго вели галереями, лестницами и переходами в огромном и неприветливом замке. Королевская резиденция строилась в те времена, когда больше ценили безопасность, нежели удобство и роскошь. Вспоминая уроки магистра, Мариса позаботилась о защите хрупкой жизни внутри себя, хотя сама обмирала от ужаса. Лекарь заметил и кивнул, одобряя.

Она не представляла, чего от неё хотят враги Северина. Ведь он называл имя Грэмиса рядом с именем Делвина Брума. Верховный толкователь нашёл новый способ уничтожить племянника? Или всё дело в Лирое, и Фолэнт борется за свободу брата? Мысли метались в голове Марисы. Неизвестность сплела в теле тугой узел в центре дара.

Грэмис завёл их в дверь внизу крутой лестницы.

— Принимай подарок, Дэл, — довольно ехидно бросил советник в глубину странной комнаты, напугавшей Марису не меньше стремительных событий.

Среди нескольких столов с многоярусным нагромождением стекла и металла, шкафов с книгами они не сразу заметили невысокого худощавого человека. Чёрные волосы растрепались, рукава рубашки были закатаны до локтя, показывая узкие кисти. Несмотря на изящность форм, подтянутое тело казалось сильным.

«Рин?!» — она невольно подалась вперёд.

Мужчина развернулся, и Мариса поняла, что ошиблась. Он, несомненно, принадлежал к роду Брумов, но седина на висках, сухая кожа и морщины выдавали возраст. И лицо… Черты лица Делвина — более резкие и хищные — напоминали о Северине, но и отталкивали.

Безразличным взглядом Делвин окинул фигурку девушки и мага с опалённой стихиями бровью. Яркий амарантово-алый оттенок глаз верховного толкователя смутил Марису. Дорожки сосудов под кожей, наполненных той же силой, выглядели неестественно тёмными, уродуя облик Брума. Она помнила, что этот человек использовал иллюзорную магию, чтобы создавать образ Вистианы. Неужели чужеродная сила оставила свой отпечаток на теле мага?

— У-ух! — Грэмис невольно сделал шаг назад. — Говорил же не пользоваться этой жидкой дрянью!

— Точно она? — вместо ответа Дел с сомнением продолжал разглядывать Марису. — Выглядит младше.

— А мы сейчас спросим, — полные губы Фолэнта исказила улыбка. — И проверим дары. Лирой утверждал, что она обратила в иллюзию половину дома. Братец не понял, какой магией владеет девица.

Белокурый гигант нахально протянул руку и сжал крупными пальцами подбородок Марисы.

— Балуешься запретными чарами, милая?

— Не смейте меня трогать, — с силой дёрнув головой, она освободилась из его рук.

— Вспомните, что вы мужчина и человек!

Требовательный тон Виктора, его решительность, с какой лекарь втиснулся между девушкой и советником, лишь позабавили Фолэнта. Он отмахнулся от магистра, точно от назойливого насекомого.

— Довольно бойкая, — усмехнулся Грэмис, отходя к соседнему столу, заставленному различными мелкими колбами, кристаллами и непонятными инструментами. — С удовольствием посмотрю на лицо малыша Рина, когда он поймёт, куда пропала его девчонка, — он обратился к магистру. — Она дочь Фроста?

— Да. Никто не осудил девочку вместе с отцом. У вас нет прав преследовать её. Вы готовы поссориться с Талесами, как и с Юингами?

Виктор не сумел или не счёл нужным скрыть правду, но не забыл уколоть брата Лироя, напомнив о скандале. Весь разговор лекарь медленно изучал подземелье, узнавая приспособления и инструменты. Взгляд магистра Дэя мрачнел. Пришло понимание, куда они угодили.

— Сила креаторов, Грэм, — напомнил Брум.

— Мне дела нет до Талесов или Юингов, — фыркнул советник в пространство. — Проверим, что ты из себя представляешь, малышка. И что только Лирой нашёл в тебе?!

У него действительно был вид человека, которому глубоко плевать на чьё-либо мнение или чувства. И Виктор нахмурился, плотно сжав губы — взывать к совести или чести здесь бесполезно.

Фолэнт зажал в широкой ладони небольшой кристалл. Затем ловко перехватил, удерживая за изолирующую подставку. Делвин молча наблюдал за происходящим, словно его совсем не интересовала ни дочь Фроста Талеса, ни реальность в целом. Изредка Брум вздрагивал, в нервном нетерпении потирал ладони, будто ожидая чего-то важного и желанного.

Кристалл вспыхнул смесью амаранта и золота, стоило магу поднести его ближе к девушке и коснуться кожи. Медленно, с пугающим наслаждением, исказившим красивые черты, он провёл холодной гранью по лицу Марисы.

— Оставьте девочку в покое! — не выдержав, Виктор поднял руки, собираясь применить чары.

Делвин хлопнул в ладоши и из-под тёмной арки в помещение вошли трое мужчин. Мариса опасливо посмотрела в их сторону. У двоих, похожих точно братья, с неприятно бесстрастными лицами, был совсем неживой взгляд. Однако и он вспыхнул неприятным огнём при виде девушки. А третий…

— Арвел, — прошептала Мариса, не сдерживая изумления.

Бывший приятель Северина оставался единственным живым и чувствующим человеком здесь. Не считая самой Марисы и магистра Дэя. Смутившись, Арвел отвёл глаза, когда лаборанты взяли под руки Виктора и отвели в сторону.

— Ах, Арвел, — верховный толкователь наморщил лоб, словно только что вспомнил об эмпате искусств. — Эта девушка та, о ком ты упоминал?

Мариса заметила, как вначале Арвел хотел всё отрицать, даже покачал головой, но рот испуганно скривился и язык сам произнёс подтверждающее «Да».

Фолэнт продолжал то подносить кристалл к лицу пленницы, то отводил в сторону, чем вызвал нетерпеливый гнев в Делвине.

— Примесь от магии ментала. Держи его ровнее! Или изолятор сломан?

Устранив помеху, Делвин вырвал кристалл из пальцев советника. Покрутив прибор, толкователь сам приложил ладонь Марисы к тусклой поверхности кристалла. Еле заметный отсвет зелени опять проступил через амарант и золото.

— Не понимаю, — пробормотал Дел.

«А я, кажется, понимаю. Ребёнок Рина. У него дар ментала», — с волнением подумала она.

Усилием воли Мариса остановила собственную руку, которая невольно хотела прикрыть живот. Частичка Северина ещё не имела ни формы, ни зримого образа, но уже несла в себе дар отца. Мариса старалась избегать взгляда Брума, будто тот был способен угадать тайные мысли. Тонкий багровый рисунок сосудов возле глаз делал его лицо пугающим. Только Мариса ничего не чувствовала, отстранившись от неизбежной беды. Все её мысли сосредоточились на крошечном существе в собственном теле, на сохранении его жизни. Она не знала каким образом вырвется на свободу, но понимала, что сделает всё возможное, чтобы спастись.