"Фантастика 2024-21". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Липарк Михаил - Страница 41

Махнул рукой Армону и лег на тюфяк, отвернулся к стене. Мне надо было подумать и как-то переварить тот факт, что преследовал меня один из сильнейших чернокнижников Империи, Меченый Шинкар, тот, что, поговаривают, пытался открыть проход между мирами. Тот, что, как утверждает Дорс, мертв уже лет десять. И тот, кто вполне вольготно чувствовал себя в мире живых.

И тот, что появился в то время, когда я начал свои самопроизвольные перемещения на Изнанку.

И все это мне просто до тошноты не нравилось.

Дорс вызвался нас проводить.

— Давно пора подправить указатель, — сказал страж портала, приторачивая к лошади склянку с алой краской. — Да и вас направлю, чтобы снова не заблудились.

И чтобы куда не надо не ходили, — дополнил я про себя.

Отвязаться от Дорса не удалось, так что из ворот дома-крепости мы выехали впятером. В свете зарождающего дня окраина Империи вовсе не выглядела пугающей, напротив, здесь было весьма красиво. Озеро лежало голубым зеркалом, над поверхностностью то и дело взлетали стайки летучих рыбешек, у берега раскрылись озерные цветы, привлекая сладким запахом мошкару и бабочек. Чуть дальше темнела кромка леса и поле, густо заросшее высокими травами.

— Туда, — махнул рукой Дорс.

Я обшарил взглядом местность, но Кархана видно не было, значит, ему хватило благоразумия не показываться на глаза посторонним. Потому что хоть он и был похож на исхудавшего и безобразного шакала, опытный взгляд мага вполне мог и распознать суть бывшего учителя.

Дорс кряхтел и ворчал о недавнем урагане, осматривая свои угодья и наваленные на берегу ветви и мусор. Одри зевала, Ланта осматривалась с любопытством. Армон, как всегда, держал наготове оружие и принюхивался, пытаясь уловить опасность.

При свете дня мы увидели колею-тропку, что вела в сторону леса, по ней и отправились.

— И далеко до Пустоши? — добавив в голос беспокойства, осведомился я.

— Да скоро ограничитель и будет, — махнул рукой Дорс и изумленно присвистнул: — А это что за ерундовина? А ну тпру, коняка!

И поцокивая языком, страж портала остановился у валуна, преграждающего нам путь. Я ничего интересного в нем не увидел — обычный камень, размером с меня, светлый, с голубыми прожилками, похож на кусок мрамора. Дорс же слез с лошади, обошел камень по кругу и даже пальцами постучал.

— Вот так ураган! — восхитился он. — Неужто такую махину принес? Нет, вы видали? Не было же здесь ничего! Раньше пустая колея была, а теперь — нате, ешьте!

— И часто у вас такие ураганы? — поежилась Одри.

— Непогода случается, — Дорс вновь обошел валун, приложился ухом, послушал. — И бури такие проносятся, что держись за печку, а то сдует! Видели, какие стволы на берег накидало? Откуда ж такое притащило? Вроде поблизости светлых скал нет…

Бывший ловец задумчиво поскреб макушку.

— А в Пустоши тоже нет? — протянул я.

— А кто его знает, — Дорс сплюнул на землю и залез в седло. — Далеко я не заходил, а поблизости не видел. Там, может, и есть. Там, может, все есть, только кто о том знает?

— А как далеко ты бывал? — скучающе спросил я. Дорс хмыкнул.

— Любопытно, понимаю… всем любопытно. Недалеко, до Белой рощи. А дальше развилка и… Пустошь не пускает.

— То есть как это не пускает? — удивился Армон.

— А вот так. Идешь вперед, а возвращаешься к месту, откуда пришел. И это еще в лучшем случае, мой преемник так почти месяц по кругу ходил, вокруг этой рощи проклятой. Два шага в сторону — и тропка, а он найти не мог. Хорошо, что я помог… Пустошь, она — живая. И недобрая. Играет с людьми, словно кошка с глупыми мышатами. Не шутки это… А дальше рощи вообще никто не ходил, а если и есть такие, то уже не вернулись. — Дорс с досадой пнул камень ногой. — Вот же напасть, и прямо на дороге встал! Объезжать теперь!

Через час неспешной прогулки мы достигли покосившегося указателя. Светлый достал инструменты и махнул нам.

— За лесом выйдете на тракт, а там день пути до ближайшей деревни. Главное, держитесь указателей и дороги, днем — не заблудитесь, а к ночи будете уже в поселении. — И радушно улыбнулся, правда, исключительно Лантаарее. — Ну и появитесь в наших краях — милости прошу. Заглядывайте.

Ланта склонила голову и поправила волосы, вызвав у мужика восхищенный вздох. Я покосился на девушку, но промолчал.

Распрощавшись с Дорсом, мы отправились в указанном направлении, проехали вдоль молодой поросли на краю леса и вернулись, сделав небольшой круг. Начало Пустоши было обозначено лишь магической линией — тонкой серебряной паутиной, зависшей в воздухе. Подпитываясь от самой Пустоши, эта сеть не преграждала дорогу путникам, а служила лишь предупреждением.

И не сговариваясь, мы остановились перед ней. Я окинул задумчивым взглядом своих спутников: Одри повернула голову к Армону, и он что-то тихо ей говорил. Успокаивал? Наверное. Надо признать — вместе они смотрелись превосходно. Высокий, широкоплечий, темноглазый и смуглый Армон и хрупкая златовласка Одри. С них можно было рисовать картинки для слезливых женских романчиков, коими зачитываются дамы императорского двора. Они обрыдались бы, глядя на эту пару.

— Полюбовались и хватит, — буркнул я и дернул поводья. Лошадь недовольно фыркнула и послушно сошла с дорожки, ступив в высокую траву. Серебряная паутинка тихо звякнула, пропуская меня. Собственно, больше ничего не случилось, и я оказался на землях Громовой Пустоши. И не оглядываясь, поехал вперед, почти желая, чтобы мои заклятые друзья остались там, за защитной нитью, и за мной не поехали.

Но, судя по звукам, все слаженно отправились следом, и почему-то это вызвало у меня новый приступ раздражения, столь сильный, что пальцы закололо от формирующегося сгустка огня. Я ударил пятками по бокам лошади, увеличивая между нами расстояние. Густо заросшее лебедой поле было самым обычным и мирным, тренькали в ветвях пичуги, и остро пахло землей и травами. В Белую рощу я въехал первым, опознать ее было несложно. Тонкие снежно-белые стволы шелестели над головой кронами и, казалось, были укутаны снегом.

— Красиво как, — протянула за спиной Одри. — Никогда таких деревьев не видела.

— Это илландр, — неожиданно сказала Лантаарея. Мы все так привыкли к ее молчанию, что слаженно и удивленно обернулись на девушку. Она гладила рукой белую кору и улыбалась.

— Илландр? Я думал, что хорошо знаю фауну Империи, но о таком и не слышал… — пробормотал Армон. — Где он растет?

— Далеко. — Ланта убрала ладонь и, нахмурившись, отвернулась.

— А вот и злосчастная развилка, — прервал ее я. Мы все кисло уставились на дорожку, расходящуюся в три стороны.

— И куда дальше? — хмыкнула Одри. — У нас есть хоть какой-нибудь план? Где искать этого Люка? Если он вообще жив, конечно.

Я кинул злой взгляд на Армона, вот трепло.

— Девушки имеют право знать, куда и зачем мы направляемся, — напарник даже и не подумал устыдиться.

— Ваша идея кажется мне бредовой, но что я могу понимать в великих мужских замыслах! — задрала нос Одри, а Ланта неожиданно рассмеялась. Я смерил обеих уничтожающим взглядом.

— Ты права, детка — ничего. Поэтому лучше молчи.

— Надеюсь, мы не будем ходить месяц кругами, как тот бедолага, — буркнула Одри.

— А мы никуда не торопимся, крошка. Зверушек здесь полно, вода рядом, вы — тоже. Так что нам с Армоном тревожиться не о чем. И климат здесь мягкий, можем считать, мы на отдыхе.

И, насвистывая что-то веселое, я свернул на левую дорожку.

— Почему сюда? — спросил Армон, а я лишь пожал плечами. Если не знаешь, куда идти, то иди налево. Меня этот принцип всегда выручал.

— И почему мне кажется, что ты сейчас говоришь не о дороге? — проворчал Армон.

Снежная роща осталась позади, дорожка пропала довольно скоро, и теперь лошади брели по траве. Местность оказалась холмистая, мы ехали под уклон, а потом начали взбираться на пригорок. Неладное началось, когда вновь нырнули с пригорка вниз. Здесь трава была влажной, словно от росы, хотя солнце уже давно поднялось и грело по-летнему. Но в низине было ощутимо холоднее и неприятно сыро. Белый туман плескался на дне разлитым молоком, и лошади фыркали, не желая в него вступать.