Второе полугодие (СИ) - Ра Юрий - Страница 11

— Всем стоять! Что за движуха, народ?

— Преснякова расстреливаем!

— Понятно, чего ж тут не понять. А за что?

— Гад такой он! Кулак! — Понеслось отовсюду.

— А подробнее можно?

— Он налепил снежков больше всех и отказался делиться! В общий котел не сдаёт!

— Обождите. Теперь кто-то один и спокойно. Он у вас ударник производства и больше всех подготовил снежков к бою. Так?

— Так!!! — Прямо хоровое выступление обиженных ребят.

— А вы вместо того, что тоже налепить много снежков, решили все снаряды забрать себе, а товарища своего расстрелять. Так?

— Так! — Кричат, но уже не так уверенно.

— То есть вы все предатели и бездельники. Так?

— Не так! Мы не предатели! Он предатель!

— Ага. Вы своего решили прямо перед боем убить, чтоб ваш отряд был слабее. Так?

— Нет! Он не поделился с нами, значит не друг нам. И может подвести в бою! — Командир четко подвел основу под расправу, молодец.

— Понятно. А вы для него что-то сделали? Чем поделились с этим вашим Пресняковым? Чем помогли, когда он снежки лепил. Сами, кстати, чем в это время занимались?

— Мы это… вот.

— А тогда еще вопрос — зачем вам вообще снежки?

— Кидаться! Они к нам фиг подойдут, мы такие их сразу раз! Снежками!

— Боец, в тебя когда-нибудь снежком попадали?

— Тыщу раз!

— И что, ты после этого падал?

— Да мне вообще всё равно! Хоть сто снежков попадет, я ничего!

— Ну и зачем тогда этой хренью страдать?

— Как это?

— А так. Если на вас нападут ровесники из пятого «А», рвите с него погоны! И такой момент — погоны удобнее рвать голыми руками без варежек. Ну-ка, все сделайте «Р-р-р-р!» — Я выставил полусогнутые руки вперед с полусогнутыми пальцами как тигр перед броском. Практически все детишки повторили жест за мной, даже девочки. Страшное рычание накрыло пространство. Наши постарались не улыбаться.

— Вот ваше оружие, вот ваша сила! И еще: если нападут старшаки — двое кидайтесь в ноги и хватайте за них, а как повалите, третий пусть рвет погоны. Пусть вас все боятся, вы бешеный пятый «Б»!

— Мы бешеный пятый «Б»!

Тут делать больше нечего, надо идти к другим, а то меня самого порвут для тренировки. Видел я, как некоторые уже примеривались к моим ногам.

— Мишка, ты как настоящий Корчагин, умеешь воодушевить бойцов.

— Так я и есть Корчагин, почему «как»? Лучше скажи, Тихомирова, откуда ветер дует?

— В каком смысле?

— В прямом. Ты комсорг, должна лучше всех чуять, откуда ветер дует. Чтоб с дымом угадать.

— А, ты вот про что. Купил шашки всё-таки?

— Ну дык! Будет сюрприз Ашкам.

— А не задохнутся?

— Нет конечно, это просто белый дым, им деревья окуривают в заморозки. Чтоб майский цвет не помёрз.

— Вроде слева, точно слева!

Я вытащил палец из перчатки, облизал и поднял над головой. Холодно ему было… отовсюду. Поверим Светке? Жалко будет, если шашки запалю, а весь дым на нас пойдет.

— Миха! Вон они! — Ко мне бежал раскрасневшийся Корней, показывая рукой себе в тыл.

Ну что ж, прапорщик нас не обманул. А еще и не бухтел по поводу смещения места строительства крепости… Вообще шикарно. Особенно то, что он задолго до нападения на нас ушел встречать армию вторжения. Чтобы сгруппировать, посчитать и сделать то, ради чего он вообще тут находится: запустить зеленую ракету как сигнал к штурму крепости. Я подозреваю, что этот выстрел из ракетницы вообще апофеоз всей его военной карьеры. Это ж такое чувство, когда по твоему сигналу, по ракете сотня бойцов поднимается в атаку. Да ради этого можно всё стерпеть, даже меня!

Долгожданная ракета в недалеком далеке устремилась ввысь, через секунду до нас донесся звук выстрела. Вот она сделала «горку», мигнула и погасла. Зато над пустырем грянуло мощное «Ура!» сборной команды Ашек. Ну что, милости просим! Посмотрим, насколько вы готовы к нашим сюрпризам.

Я лежал, накрытый простыней, в сотне метров и сильно слева от отрезка, соединяющего дислокацию Ашек и Бэшек. Если верить комсоргу, то ветер сейчас дует поперек вектора их движения. Прикидываю время на воспламенение, время, необходимое для нормального дымообразования… Пора! Шашка стоит в сугробе, термитная спичка давно вставлена в запальное отверстие шашки, я чиркаю тёркой по спичке и галопом валю в сторону крепости!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Хорошо, что надо бежать не там, где сейчас пройдет штурмовая колонна, ведь в снегу натянуты верёвки, честно украденные нами у военрука. Он попытался после конкурсов их найти, а потом махнул рукой — потом найдутся! Найдутся, товарищ прапорщик, буквально через пару минут найдутся! Я бегу среди «кустов», стараясь их не свалить. Кусты изображают ветки, срезанные с молодых деревьев и воткнутые в снег с обеих сторон от крепости. Это чтоб ни у кого не возникло желание выбрать маршрут иной, кроме кратчайшего. Нормально, сейчас можно вторую шашку поджигать! Втыкаю шашку в сугроб, отработанным движение поджигаю запал, бегу за крепость. Охота посмотреть, что за спиной, но некогда!

Добежав до прямоугольника стен, останавливаюсь, наблюдаю. Наблюдаю лежащего под такой же простынкой, как и у меня, Подколзина. Его задача в нужный момент, то есть почти перед носом наступающих взорвать хлопушку. Хлопушка привязана к колышку, к её хвостику привязан шнур, конец которого у Андрюхи. Дёрнет — моментом рванет без всякого замедления!

А хорошо идут! То есть, по моему мнению, хорошо. Сначала-то бежали, да по ненатоптанному сугробу особо не побегаешь. Опять же, если у тебя в охапке куча заранее налепленных снежков. Стелющаяся над снегом полоса дыма добавляет атмосферности, передние ныряют в неё и начинают падать. Сказал бы, как срезанные пулемётной очередью, но нет. Смешнее падают, снежки теряют. Вторая полоса дыма и опять кто-то валится в сугроб. Жизнь, она как устроена: неважно, как часто ты падаешь; даже не важно, через какое время ты находишь силы подняться; важно другое — на каком разе ты научишься смотреть под ноги. А как тут смотреть под ноги, когда «Ура!» и атака, и дымовые шашки… А тут еще и взрыв, прямо как на войне! Ура-а-а!!!

Подколзин, инициировавший подрыв, бежит ко мне под прикрытие стен. А стены молчат. С них никто не обзывается, никто не кидается снежками. Там что, вообще никого нет? Как не быть, у нас тут спецгруцппа из самых отмороженных учеников седьмого и восьмого класса. Когда враг ворвется в крепость через единственный проход, а он ворвётся, они заблокируют доступ к флагу, торчащему над всеми на постаменте из комков. Основная масса защитников сгруппировалась на флангах, их задача — задержать противника, не давать обойти крепость. Вместо страдания фигней, вместо массового приготовления снежков все они укрепляли стены. Вон, их уже пытаются разбить, но это зря! У нас толщина в два ряда!

— Не бей! Не бей их лопатой, Ленка! Лопату дай! Все с лопатами, делай как я! — Показываю пример и отхожу со снеговой лопатой за наши ряды. Зачерпываю снег и кидаю через головы своих в набегающего противника. Всегда мечтал поиграть в снежки лопатой! Слегка утоптанный снег летит не пылью, а кусками, радостно стыкуясь в самых удачных случаях с лицами, попадая в открытые рты, залепляя глаза… Тут и целиться особо не надо — швыряй в сторону толпы! Моя спонтанная выходка была подхвачена, все имеющиеся шесть лопат пошли в дело! Крик наш полем битвы, ржание старшеклассников, надрывный визг девчонок, имитирующий свист мин — прекрасно было всё! Особенно бешеный пятый «Б», с голыми руками набрасывающийся на всех подряд.

Обидно, что в моем телефоне нет камеры. И что телефон нельзя взять с собой на Зарницу. А то бы такое можно было снять! Кинокамеры, что характерно, тоже ни у кого в школе нет. А если и есть, то её никто не додумался взять на мероприятие. С другой стороны, такая жёсткая борьба официально не поощряется. Противоборство должно быть дружеским в понимании педагогов. Они так и не поняли, что только остервенелый человек может достичь того результата, которым потом эти учителя так гордятся. Смотрите, какого мы школьника вырастили! Он в первенстве по боксу победил, учится хорошо, общественной работой занимается… А то, что он победил всех, потому что пробудил зверя в себе и наплевал на все нравоучения — это не то, что замалчивается педагогами. Мне кажется, учителя искренне верят себе.