Другая единственная - Колесникова Наташа - Страница 28

Если все сложится…

Машина скользила на заснеженном асфальте, шла юзом на поворотах, но он успевал уклониться от столкновения на обочине с сосной или пышной красавицей елью, которая запросто могла стать последней красавицей в его жизни, поскольку скорость была за сто.

Вернувшись домой, он выпил пару рюмок водки и лег в постель. Наступило самое напряженное время — время ожиданий и опасений. И думать он мог только об одном, вернее, об одной Габриэле.

Она пришла ровно в семь, удивилась обилию роз, а потом до одиннадцати вечера они были в постели. Этот сумасшедший вечер окончательно разрушил все его представления об отношениях между мужчиной и женщиной.

— Паша, не уезжай в Москву, прошу тебя. Мы сейчас поедем ко мне, бабушке ты очень понравился, и будем жить здесь… Я тебя научу испанскому, найду работу тебе, а если не найду, я буду одна работать, пока ты не освоишься тут.

— Габи, милая, как ты себе представляешь это? Я буду сидеть на твоей шее?

— У меня есть деньги, какое-то время потерпим. Да и у тебя что-то есть, нам хватит.

Ну вот этого он никак не мог сделать. И дело даже не в том, что негоже русскому мужику жить и чужой стране, да ещe и за счет любимой женщины. Это было просто опасно для них, потому что его обязательно будут искать и скорее всего найдут. Подвергать опасности двух прекрасных женщин, да-да, и бабушка была прекрасной женщиной, — верх идиотизма. А она смотрела на него так, что сомнений не оставалось: говорит это вполне серьезно и даже верит, что он может остаться…

— Габи, ты такая красивая, мне не хочется расставаться с тобой. правда.

— Паша, ну и не надо. У нас есть дом, будем жить… Да вместе все проблемы решим. Ну зачем тебе возвращаться в эту криминальную Москву? Там же тебя могут убить… Я не переживу этого, Паша.

— Знаешь, я там не последним человеком был. И стану опять. Габи, я хочу не только для тебя загородный дом построить, но и бабушку Марию Рубеновну потом перевезти в Москву, она все же русская испанка, ей там будет приятнее жить.

— Какой ты… Паша! Мне очень не нравится твоя драка с Хосе, он прямо-таки сумасшедший.

— Да мне плевать, какой он. Готов и дальше драться с ним за тебя, Габи. И буду бить этого дебила до тех пор, пока он не поймет — ты не для него.

Она поцеловала его синяк, потом губы, потом тихо сказала:

— Он опасен. Паша. Знаешь, я завтра приеду и отвезу тебя сама в аэропорт, такси не заказывай, ладно?

— Зачем тебе везти меня? Я поеду на арендованной машине и оставлю её на фирме. Если хочешь, поедем вместе, я доплачу, и тебя отвезут обратно.

— Heт, Паша, я сама… Ты будешь звонить мне из Москвы, когда прилетишь туда?

— Каждый час! И буду считать дни до нашей встречи. Знаешь, у меня были варианты, но я их даже не принимал в расчет, казалась, это ниже моего достоинства… Но теперь ради тебя я готов на все. Я сделаю это, Я coглашусь, и мы будем вместе. Это самое главное для меня. Ты, Габи, — самое главное.

— Мне пора, Пашa… Ох, как же не хочется с тобой расставаться.

— А мне каково?

— Ну и зачем это?

— Для нашего будущего.

Она выскользнула из-под одеяла и побежала в ванную. а он обалделыми глазами смотрел ей вслед. Всегда считал себя скептиком, холодным аналитиком, но это красивое обнаженное женское тело просто сводило его с ума. Никогда прежде не замечал за собой такого.

На стоянке машин, после того как Габриэла положила на заднее сиденье своей «рено» красные розы, они еще долго целовались, не могли никак расстаться, он опустился на колени, сжал руками ее ноги, прижался головой к плоскому животу и долго не мог оторваться от него. Но она ласково взъерошила его волосы, отстранилась.

— Паша… я все-таки завтра приеду за тобой. Пожалуйста, не отказывайся, хорошо? А машину свою верни фирме прямо здесь, скажи Мануэлю, он все сделает. Обещаешь мне?

— Габи, может быть, останешься до утра?

— Нет, меня бабушка ждет.

— Ну тогда я отвезу тебя.

— Нет. Я же должна завтра приехать за тобой. До завтра, Паша, до завтра, мой хороший… Ох, какие розы… Бабушке они понравятся.

— Будь осторожной, Габи. Погоди, это глупо… не даже, как сказать…

— Не надо, Паша, деньги тебе самому нужны.

— Ты еще и мысли умеешь читать?

Она грустно улыбнулась, села в «рено», помахала ему и уехала. Он долго смотрел вслед ее машине, тогда еще не зная, что это последняя их встреча. И никогда больше он увидит свою Габи.

Глава 16

Лена проснулась в семь утра, долго лежала в постели с закрытыми глазами, вспоминая события вчерашнего вечера. Голова болела жутко, да ведь она и выпила прилично, а еще и понервничала изрядно, потому и развезло, пока добиралась к Самарину. И уснула в его машине по той же причине. А вот когда он привез ее домой, немного пришла в себя, поспала и уже могла крепко стоять на ногах, но схитрила немного, хотелось, чтобы он ее привел в дом, раздел, уложил в постель. Надеялась, что после этого все же останется. Правильный мужчина Самарин сделал то, что она и хотела, не мог бросить подвыпившую даму на кровати в одежде и уехать. Он даже поцеловал ее, а потом… все же уехал.

Теперь она сожалела о том, что решила поехать к нему. И о том, что отправилась в ночной клуб. Вот же дура, подумала, что можно найти мужика в клубе, где ее мужа знают как облупленного и наверняка донесут о ее знакомстве! Совсем заработалась девушка, дальше плыть некуда. А с другой стороны, идти одной в ресторан, где она никого не знает, просто опасно.

Голова болела, и настроение было паршивым. Теперь же нужно как-то объясняться с Самариным, извиняться за то, что приперлась… как говорится, без звонка. А у него сейчас и без того нервы на пределе, самое сложное время наступило — время ожидания. Деньги заняты и отданы, а ведь всякое может случиться. Тем более что они новая, мало кому известная фирма. Из-за нее Самарин, наверное, не выспался, да и вообще… Он хотел остаться, она это чувствовала, но почему-то не мог. А значит, она изрядно напрягла его своим капризом.

Вот и думай теперь, как ехать в офис, как показаться ему на глаза! А ехать надо.

Она так и осталась спать в трусах, как он раздел ее, так и спала, хотя могла бы принять душ, надеть ночнушку7. Оставила такую комбинацию из белья и собственного тела, какую он сотворил, почему-то хотелось, чтобы хоть в этом он был с ней минувшей ночью.

«Ох. Паша Самарин, что ж ты за мужик такой, совсем непонятный?» Холост, к женщинам неравнодушен, незамужние бабы из бухгалтерии и даже более-менее симпатичные уборщицы с придыханием рассказывали о славных ночах, проведенных на его даче. Гак почему же к ней он так холоден? Боится Булыгина? Но теперь, когда у него своя фирма, когда перехватывает у Булыгина давних партнеров по бизнесу, может не бояться. Может и поласковее с ней быть, ведь сколько уже намекает ему, что готова уйти от мужа, если он только поманит…

— Паша…

— Да, Лена? Какие-то проблемы?

— Нет, просто пришла… Знаешь, у нас вчера все было так замечательно… Только ты очень спать хотел.

— Да, знаешь, я думаю о пропорции импортного товара и отечественного на нашем рынке. Все сводится к тому, что наши подтягиваются и можно предположить, что в ближайшем будущем станут доминировать. Этому есть несколько причин…

— Паш, можно не о работе? Знаешь, мне понравилась твоя дача, симпатичная. Если хочешь, я могу тебе подсказать кое-что по интерьеру.

— Нет, спасибо, я сам все знаю.

— Или посоветовать классных дизайнеров…

— Нет. Лена, я все уже продумал, строителям показал, рассказал и даже нарисовал эскизы. Вот смотри, наши закупают классное оборудование, леса у нас много, умных голов тем более. Могут делать классную мебель, сантехнику, но себестоимость на порядок ниже получается. И если…