Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 3 (СИ) - Март Артём - Страница 47

— Разрешите представиться, — Немного театрально начал паренек. — Александр Шелестов. Представитель охранного агентства Скорпион.

Глава 24

Армавирский масложиркомбинат

— Мы выбили, буквально выдрали из и так худенького бюджета страны деньги на восстановление комбината, вы же понимаете, Валентин Сергеевич, что брать и использовать их нужно, пока дают, — проговорил почти без акцента Джордж Нойзман — американец и, по совместительству присланный из Москвы сотрудник холдинга в экзотической должности генерального проверяющего.

— Работа и так идет с определенным опережением, — хмуро сказал Кондратенко, нервно перекладывая листы с отчетами, с места на место.

Нойзман ему не нравился. Кондратенко знал о нем немного, но то, что было известно директору комбината, настораживало.

Джорж Майкл Нойзман был американцем. Еще в советские годы он занимал довольно высокий пост в американском посольстве. В какой именно должности, Кондратенко не знал. Зато знал, что был у Нойзмана в собственности немалый пакет акций в холдинге. После развала страны, когда зарубежные «партнеры по опасному бизнесу» вгрызлись в новорожденную Россию словно стадо гиен, у Нойзмана начались проблемы.

Американец проиграл какую-то подковерную политическую игру внутри посольства, подал в отставку. Правда, совсем из строя его не вывели, только отодвинули подальше от главной кормушки. Будучи собственником акций, он поступил на работу в холдинг, и его направили сюда, в провинцию.

Кондратенко подозревал, что это была своеобразная и довольно мучительная для американца ссылка. Была ли это просто доля побежденного, которую Нойзману пришлось принять, или его сюда отправили с какими-то другими целями, Кондратенко не знал. Однако кое о чем догадывался. Догадывался, или, вернее сказать, слышал он также и о том, что Джордж Майкл Нойзман в прошлом служил в ЦРУ. Впрочем, это могли быть только сплетни.

Нойзман, одетый в дорогой, подогнанный по фигуре костюм громко засопел. Мужчина под шестьдесят, он был крепким и статным для своего возраста.

Идеальная укладка на на удивление пышной шевелюры темных волос с проседью, налаченая по-солдатски, всегда чистая обувь, дорогой подогнанный костюм — в этом был весь Нойзман. Осанка, манера держаться, властный и холодный голос — все в нем кричало о превосходстве над окружающими.

Американец считал себя выше любого на комбинате. На простых работяг Нойзман и вовсе смотрел как на дерьмо и нарочито избегал встречи с каждым из них.

Сейчас, сидя в кресле перед Кондратенко, он смотрел на директора почти так же надменно, как на простого рабочего. Разве что, не кривясь от отвращения.

— Чем раньше мы запустимся, тем быстрее комбинат начнет приносить прибыль, — холодно и очень угрюмо проговорил Нойзман. — Вы слишком медленно решаете проблемы по переоборудованию предприятия. Известно ли вам что-нибудь о неполадках в сушилке на элеваторе?

— Нет, — признался Кондратенко, — не известно.

— Очень плохо, директор, — снисходительно вздохнул американец. — Конечно же, вопрос с охраной вы тоже все еще не решили. А первые проблемы уже начались. Я слышал о хм… gangsters, братках, как вы их называете, что заявились на завод.

— Этот вопрос сейчас решается, — заметил Кондратенко. Я бы даже сказал, уже почти решен.

— Кого вы наняли?

— Единственное доступное официальное агентство в городе. Пусть молодое, но у него есть хорошие рекомендации от моих знакомых.

Американец снова засопел да так пренебрежительно, что Кондратенко захотелось скрипнуть зубами, однако он сдержался.

— Ох уж эти русские, — покачал головой Нойзман. — Если вы не можете наладить порядок на мелком заводике, что уж говорить о целой стране? Где б вы были, если б не мы?

— Не отвлекайтесь от рабочих вопросов, Джордж, — холодно проговорил Кондратенко.

— Oh my God… If you want to do it well, do it yourself, — покачал головой американец.

— Высоко взлетел да сел в курятник, — пробурчал себе под нос Кондратенко.

— Что? — не расслышал американец.

— Говорю, что работа в этом направлении ведется. Скоро подготовим договоры на оказание охранных услуг.

— Как это говорится у вас, у русских, клин клином вышибают? Наймите других бандитов. Оформите с ними договор. Документы и лицензии для охранной фирмы подготовим после, для отчета. За счет средств комбината.

— У комбината и так не очень много средств, — проговорил Кондратенко. — На охрану уже заложили.

— Молодое агентство «Оборона», — хмыкнул американец. — Да ваши «братки», порвут их, если захотят. Я навел кое-какие справки про этого Горелого. Настоящий бешеный пес. Холдингу нужен хороший отчет об охране. Напишите его. Я знаю ваших русских бандитов. Они будут неплохо охранять объект. Вот и наймите противоборствующую Горелому группу.

— Мы работаем только с официальными юридическими лицами, — напомнил Кондратенко.

— О нет уж, увольте меня от этих глупостей, — рассмеялся Нойзман. — Связываться с этой Обороной — рисковая затея. А если наймем каких-нибудь бандитов, и склад будет защищен, и отчет подготовим положительный.

— Бандиты хотят не просто работать на нас. Они хотят завладеть частью предприятия, — начал Кондратенко. — Скажите, Нойзман. Слышали ли вы такой занятный термин из современной российской действительности — «крыша»?

«Когда я тут закончу, владеть будет почти нечем», — подумал про себя американец.

Потом он поймал себя на том, что мысль прозвучала в его голове на русском языке. Он внутренне поморщился, подумав, что нужно скорее заканчивать в этой дыре и возвращаться на родину.

— За кого вы меня принимаете? Конечно, слышал, — солгал Нойзман.

— Вот, — кивнул Кондратенко. — Все начинается с охраны, а через полгода и моргнуть не успеете, как в учредителях сидят бандиты. Они не станут считаться ни с какими методами. Надо запугать? Запугают. Убить? Убьют. Власти ничего не смогут с этим сделать. Да и холдинг тоже. Просто не успеет. Таких как мы комбинатов по стране много. И у всех одни проблемы.

— Хватит нести мне этот bullshit, — отмахнулся американец. — Нам нужно сохранить активы, пока они не начнут, хм… приносить деньги. Потому работайте быстрее и наймите уже кого-нибудь стоящего.

Внезапно в дверь постучали.

— Да, да, — сказал Кондратенко, чувствуя на себя кислый взгляд Нойзмана.

Директор был рад, что кто-то еще заявлися сюда. Оставаться один на один с американцем совсем не нравилось Кондратенко.

Дверь приоткрылась, и внутрь протиснулся Агарков, при этом он упорно от кого-то отмахивался:

— Я же вам сказал, что не нужны нам ваши услуги! У нас уже есть договор!

— Оборона? Да это сборище дилетантов! — Сквозь дверной проем звучал высоковатый мужской голос. — Вы даже не представляете, какие люди стоят за Скорпионом! Очень серьезные люди!

— Прошу, уйдите, я занят! — Пытался отвязаться от назойливого посетителя Агарков.

Дверь распахнулась на полную, и в кабинет ввалились трое. Худощавый мужчина в костюме едва ли не хватал Агаркова за рукава. Вместе с ними тут оказалась перепуганная девчонка-бухгалтерша Галя, которая, впрочем, тут же пропищала извинения и убежала.

Агарков и незнакомец сконфузились, застыв в дверях.

— О каких «серьезных людях» вы говорили? — Надменно приподняв подбородок, спросил Нойзман. — Да-да, вы. Мальчик в отвратительном костюме.

— Я? — Удивился незнакомец.

— Да. Как вас зовут?

— Саша Шелестов, — сглотнул он.

— Проходите, Саша, — покровительственно улыбнулся американец. — Расскажите мне поподробнее про Скорпион и ваших «серьезных людей».

Офис Косого

Косой вычеркнул из блокнота несколько фамилий и прозвищ, обвел жирным овалом одну из них, а потом отложил паркер, откинулся на стуле. Закрыл глаза и принялся устало массировать веки. Больной глаз свербел. Надо бы уже закапать лекарство.