Прощай, Герой (СИ) - Француз Михаил - Страница 40

Почему именно овец? Не знаю, просто вот вдруг подумалось, что в моей долинке, овцы бы очень неплохо себя чувствовали. А виноград — всегда хотел завести себе нормальный виноградник. Дома ещё, на Земле. Да вот только там, климат не сильно к этому располагал — не вызревал в нашей области виноград толком, и хоть ты тресни. А тут — сам Бог велел, как говорится… осталось только разобраться, какой именно Бог, и по какому праву он мне вообще что-то велит.

Я опустил руку и сунул её в карман штанов (да-да: в моих штанах имелись простые, но вполне себе удобные и функциональные карманы). Затем сунул в другой карман другую руку, пнул какой-то камешек так, что он, крупнокалиберной пулей, взлетел и, ударившись о стену стоявшего на краю площади здания, разлетелся в пыль, оставив в этой стене не хилую такую выбоину. Почти как от той самой пули. Кхм… неудобно получилось. Всё время забываю про свои нынешние «Статы». Про то, что, по Земным меркам, я практически Супермен. Только что лучами из глаз не стреляю… а только волшебными пулями.

Аккуратнее надо быть! А что, если бы на пути этого камушка не стена встретилась, а случайный прохожий? Обычный непрокачанный горожанин? Стало бы на одного горожанина меньше. Я-то, понятное дело, отмазался бы всё тем же «четвёртым пунктом Уложения», но осадочек бы остался. И у меня, и у других, относительно меня.

Неловкая ситуация. Однако, злости, мной начавшей овладевать, она практически не остудила. Хотелось дать кому-то в рыло. К сожалению, безадресно, иначе бы пошёл и дал! А так, не возвращаться же бить беззащитного Жреца прямо под крышей Храма его Богини? Да ещё и рядом с Храмами ещё Семи. Среди которых, между прочим, ещё и некие «Белые Жрецы» имеются, специально обученные и тренированные профессионалы по «очищению в огне» таких вот охамевших ПК-шеров, как я. В общем, не лучшая идея. Совсем не лучшая.

Однако, делать-то что-то надо. Но особенно-то и нечего: не слишком велик выбор. Только, как и советовал Василий, идти говорить с Императором. Может, и правда, чего дельного посоветует. А ещё, очень бы хотелось с Альбиной пообщаться. «Перетереть», как говорится, этот вопрос. Мы ведь, как никак, с ней в отношениях состоим. Не знаю точно, насколько официальных, правда. Но это не так и важно. Ведь, кто как, а лично я к вопросу отношений очень щепетильно отношусь. Остался у меня такой пунктик… или моральная травма, после первого брака, когда со срочки меня благоверная не дождалась. Вторая хоть без измен обошлась… вроде бы: сперва развод оформила, а только потом себе другого мужика искать стала… по крайней мере, так это до меня было доведено ей и нашими общими знакомыми.

Я не знаю, как к нашей связи и сохранению верности относится сама Альбина. Вроде бы мы друг другу ничего не обещали. И, быть может, я для неё — не более, чем интрижка. Одна из. Но! Для неё — может быть. А я к любым своим обязательствам, моральным, в первую очередь, отношусь серьёзно. И именно поэтому, кстати, всеми силами и способами, стараюсь их на себя вешать самый минимум…

Мысли в голове толпились и толкались, пока ноги неторопливо несли всё туда же, в сторону Дворцовой площади. С другой стороны, а куда ещё? Если я и живу в том районе, и столуюсь, и основные мои «деловые партнёры» тоже там обитают?

Извозчика ловить не стал, решил именно пройтись, проветриться, охладить немного разгорячённую прошедшим разговором голову. И это… помогало. Как минимум, поубивать всех вокруг уже не хотелось… как минимум, не так сильно, как сразу после выхода из здания.

Что интересно, вот пока я с Василием разговаривал, рвать и метать не тянуло. Я был, скорее, в жесточайшем ступоре, изумлении и, частично, в прострации, самому себе напоминая Королевскую кобру, вставшую в полный рост напротив наглого человечешки, что посмел пересечь все мыслимые и немыслимые границы моего личного пространства, и теперь играет на какой-то дудке, считая себя в полной безопасности… при том, что змеи, вообще-то, глухи…

Однако, как это не парадоксально, а кобра факира всё-таки не кусает, пока он играет ей на дудочке. Так же и мне не хотелось размазать Жреца по полу, стенам и потолку его кельи, пока он мне улыбался и говорил так открыто, просто и дружелюбно…

Но вот, к моменту выхода из Храма, «анестезия» изумления как раз начала проходить. И беспардонная наглость требований этого охреневшего в край «жречишки» просто вскипятила кровь: в конце концов, я в своей жизни, ещё никому и никогда не позволял заглядывать мне под одеяло! С кем, когда и как я предпочитаю его делить — моё и только моё личное дело!

Но, возвращаться не стал. По ранее уже озвученной причине.

Да и получилось бы? Вернуться и размазать, я имею в виду. Ведь, насколько же хорош в забалтывании этот Василий! Вероятность существовала совсем не нулевая, что он сумел бы меня заболтать-заворожить снова, и я понял бы это, только вернувшись на то же место возле первой ступени нижней террасы лестницы, ведущей к Храму.

Надо запомнить его мимику и характерную жестикуляцию — скорее всего, это у Васи Навык какой-то специализированный, вроде «Харизмы» или «Убеждения», а, может быть, «Красноречия». Весьма будет полезным научиться «подсекать» подобных товарищей издали, не вступая с ними в беседу. Ибо, последнее — чревато.

Да — так-то, возможно, что чисто логически, в рамках своеобразной логики этого мира, такие вопросы, с такими требованиями, да и, вообще, отношением к вопросу… обоснованы. Ведь, по крайней мере из того, что было произнесено в слух, ничего плохого Жрецы не делают: лишь берут под охрану и опеку девушку, оставшуюся без мужчины, с ребёнком на руках. Причём, насколько я понял, всё равно, какого она статуса, достатка или сословия. И, с одной стороны, это слегка успокаивало: не надо волноваться за судьбу своего ребёнка, «если вдруг, что»: он точно не умрёт с голоду и не будет прозябать в нищете. В конце концов, быть Королём — не такая уж плохая судьба. Очень многие отдали бы правую руку за такую возможность. Или даже обе руки. А я вот артачусь… не нравится мне опять что-то. Такой вот я — неблагодарный привереда. Но вот с другой: делать детей по требованию, а не по велению сердца…

«Излишний потенциал рассеивается в действии» — который раз убеждаюсь в верности этого утверждения. Причём, совершенно не важно, в каком именно действии, и как именно относящемся к тому вопросу, что этот потенциал вызывает. Пусть даже в простой ходьбе или беге. Бег, конечно, лучше. Но и ходьба подойдёт — вопрос только в том, сколько именно пройти. Бывает, что от лёгкого беспокойства, недовольства или обиды, уже через пару-тройку километров следа не останется. А бывает, что и десяток «км» намотать надо, чтобы лишь слегка протрясти голову от застилающей взгляд красной кровавой пелены. И пару десятков, прежде чем сознание очистится, и лишняя хмарь с мыслей разойдётся.

Нынче был средний случай: хватило полутора десятков кварталов, накрученных мной по столице, чтобы прийти в себя и успокоиться настолько, чтобы можно было от мыслей и пинания камушков перейти к каким-то конкретным действиям. Я остановился и огляделся, чтобы сообразить, куда же именно завели меня ноги в моём бездумном вышагивании.

И это не была Дворцовая площадь. Вся видимая с моего места часть улицы была мне не знакома. Что, не то, чтобы удивительно — город я вообще знал плохо. Это ведь не Камиш, где я каждый дом, двор и закоулок изучить успел за время своего пребывания. Здесь, в Авалоне, я как-то постоянно озадачен был сильнее, чем в «Ганольском Мухосранске». Не оставалось ни возможностей, ни желания на то, чтобы просто гулять и любоваться видами.

— Ноги мои, однако, умеют думать… — пробормотал я, продолжая оглядываться и начиная понимать, где именно я оказался. — Местный «Квартал Красных Фонарей»… В логике не откажешь…

— Господин что-то хотел? — отреагировала на моё бормотание взбодрившаяся… леди, что была к остановившемуся мне, ближе всего. Так-то, дамочки тут не толпились, чинно расположившись по две — по три возле входов в «рекламируемое» заведение. Подозреваю, у них даже очередь своя на эту задачу имелась, расписанная на день вперёд. Просто, я, в своей задумчивости, остановился ровно напротив одного из таких входов, вот девочки и оживились — клиент я, по внешнему виду, не бедный.