Кай из рода красных драконов 2 (СИ) - Бэд Кристиан - Страница 30

Я тоже устал. Но уработали меня не занятия, а мысли, что кучами лезли в голову. Я же видел всю ставку сверху. Видел каменный круг. И мне просто чесалось туда забраться, а как?

Перебрал все возможные варианты, но ничего дельного придумать не смог. Ну, видел я белые юрты внутри малого каменного круга. Но где искать меч?

Без меча с колдунами так просто не справиться. Первым делом надо найти его, а как? Я же даже не помню, как должен выглядеть мой второй меч. Вот будь у него какой-то особенный запах, тогда Бурка бы мне помог…

Прибежал Шонк, начал командовать.

Я лежал возле очага и первым попался ему на глаза. Толстяк попытался отправить меня за мясом, пришлось встать и отодрать от лежанки Тоша.

В конце концов у нас есть старшие — им и отдуваться, решил я и опять завалился на войлок. Бурка прижался к моему боку. Потом и голову «в меня» спрятал.

— Ты чего? — спросил я, наблюдая, как мальчишки под крики толстяка разводят огонь.

Наоравшись, Шонк увёл Тоша за мясом, а Байсур, которому толстяк поручил принести воды, взялся перекладывать свои обязанности на незнакомого пока парнишку.

— Он всё помнит, — прошептал Бурка. — Помнит, как рос на высокой скале, помнит своё имя и род, я даже семью его знаю.

Голос волколака дрожал.

— Ничего, — пообещал я. — Разберёмся по ходу. Может, есть какое-то средство, вернуть твоим собратьям способность оборачиваться?

— И что тогда? — Бурка засопел, видно гнев душил его и не давал говорить. — Они же больные! Родственники их уже оплакали. Какими они вернутся? Сумасшедшими?

— А может, они снова станут детьми? — предположил я.

Бурка замолчал, задумался и даже приободрился немного. Я, может, и соврал ему, но надо же было как-то утешить?

Вернулся Тош с кожаным мешком. Мяса там было не так уж много на нашу ораву. Он и сам это понимал, и выглядел растерянным.

— Сейчас господин Шонк ещё ячмень принесёт, — выдавил парень на мой немой вопрос.

Толстяк и правда нарисовался, когда вода в котле закипела. Ячменя он принёс тоже немного, но по здешним меркам и немало — килограмма три.

Мешочек с ячменём толстяк должен был отдать Тошу, парень у нас уже определился как главный по хозяйственной части. Но Шонк вдруг сунул ячмень мне и, гнусно ухмыляясь, ушёл.

Тош захлопал глазами, словно он тут не при чём.

Я демонстративно вздохнул и встал с войлока.

— Тош? — позвал я. — Ты зачем рассказал толстяку, что мы подрались с Байсуром? Тебя сейчас прибить или утром, чтобы ты не вонял тут ночью?

* * *

*Знаменитая гора. Нья́уи (исп. Ñahui, ˈɲa.wi, испанская форма слова ñawi (глаз) языка кечуа) — гора в регионе Куско, Перу. Высота 4208 м.

Рядом с горой находится небольшое поселение Ньяуи-Чапи.

Глава 20

Длинная ночь

— Я ничего не говорил! — испуганно выпалил Тош. — Господин Шонк сам обо всём догадался! Сам!

Парень попятился. Видел он меня и в драке, и на тренировке с палками, и всё понял правильно.

Я ему, разумеется, не поверил. Если бы нас подслушивали, Бурка сказал бы мне сразу. Байсур пожаловаться на моё самоуправство не мог — не тот типаж. Значит, Тош. Больше ни у кого из мальчишек такой возможности просто не было.

Вот жалко, что палки отобрали. Нож-то у меня имелся, и даже не один, но не убивать же в самом деле этого болтливого дурака. Что я, маньяк?

Подростки, однако, решили, что немедленная смерть Тоша — это верняк развлечение. Не просмотреть бы.

Все, кто был не занят костром и мисками, обступили нас тесным и любопытным кругом. Довольно тесным — места в юрте было немного.

Лица были напряжены, глаза блестели. Интересная же штука: Тоша сейчас убивать будут! Страшно… интересно, ага?

Смерть эти пацаны «причинять» умели. Кто-то охотился, кто-то резал домашних животных. Вот только людей убивать они пока ещё не доросли.

Один Байсур не повёлся. Остался лежать в своём углу в позе: «да не царское это дело — смотреть на всякую ерунду». Этот, может, уже и людей убивал. Большой мальчик.

— А врёшь зачем? — мрачно спросил я Тоша, не зная, как разрулить этот доморощенный театр. — Я же знаю: кроме тебя — некому.

А сам думал: «Ну, толстяк, ну скотина! И ведь тут же мальчишку выдал! Похоже, нарочно нас стравливает. Понять бы — зачем?»

— Лучше сейчас его убей! Пока ночь! Утром — сразу увидят! — загомонили пацаны.

Оправдания Тоша их не интересовали.

Подумать о более дальних последствиях убийства им даже в голову не приходило. Жизнь приучила здешних парней к тому, что оступившихся убивают, это закон. А что с нами потом за такое сделают — это «только Тенгри знает».

— Говори, что ты наболтал! — приказал я Тошу и достал свой любимый нож.

Тут уже и пацаны, возившиеся у котла, побросали дрова и миски, почуяв, что запахло жареным. И Байсур, развалившийся в углу, вскочил.

— Я сказал, что ты ведёшь себя с нами как главный! — пискнул Тош. — Что все боятся с тобой спорить! Не убивай меня! Я больше ему ничего не скажу!

— Клянись мне, что больше не будешь врать и стучать! — приказал я.

Тош, всё ещё испуганный, отреагировал странно: вытаращился на меня и даже глазами захлопал.

Я нахмурился. С Шасти же такое прошло, а этот чего завис?

— Клянутся только перед богами или своим родом, — сказал Лойчен не очень неуверенно. — Не перед человеком.

Только тут до меня дошло, как неудачно я выразился. Потребовал клятвы не перед Тенгри, а себе. Но даже Лойчен опасался теперь со мной спорить. Мировоззрение я ему пошатал сильно.

— Тош будет клясться мне! — отрезал я. — Или сдохнет.

— Гэсар — великий воин, — «помог» мне Бурка. — Вы увидите, что будет, когда он получит меч! Ему можно клясться!

Я чуть воздухом не подавился: великий воин? Ну, волколак, ну собачий сын!

Мальчишки же просто обалдели от такой новости и стали разглядывать меня в поисках дырки, где во мне этот воин спрятался.

Пользуясь моментом всеобщего замешательства, я шагнул к Тошу:

— Клянись!

— А как? — растерялся он. — Я верю, что ты — великий воин, но не знаю, как давать тебе клятвы!

— Клянись, что не причинишь вреда — делом или словами — мне и всем, кто здесь сейчас стоит. Иначе провалишься в мир Эрлика, и духи будут жрать тебя заживо, выплёвывать и снова жрать! Повторяй за мной!

— Клянусь! — ошеломлённо прошептал Тош. — Клянусь, что не причиню тебе вреда, или провалюсь в мир Эрлика. Клянусь, никогда больше не буду ничего никому говорить!

— Ну, уж нет, — усмехнулся я. — Ты у нас теперь будешь официально передавать толстяку, что у нас тут творится. Но только то, что я прикажу — то ему и расскажешь, понял?

— А если он не поверит? — совсем растерялся Тош.

— А ты постарайся, — рассмеялся я и отдал ему мешочек с ячменной крупкой. — Командуй! Жрать хочется. И больше не вздумай мне врать! Говорят, в царстве Эрлика как раз жрать некого.

Тош, испуганно косясь на меня, подошёл к котлу. Сыпанул туда половину ячменя.

— Другая половина — на утро, — пояснил он дрожащим голосом.

Мальчишки, стоявшие вокруг довольно плотно, молча наблюдали за ним. Я сделал то, чего они не могли понять: не убил, клясться заставил странно. Они не понимали, хорошо это или плохо.

Пацаны бы так и молчали, если бы паузу не сломал Багай. Этот был слишком простой и отчаянный, чтобы заморачиваться.

— Скажи толстяку, что нам мало, Тош! — Багай задрал рубашку, демонстрируя впалый живот. — Во! Всё брюхо ввалилось!

— Скажи, — кивнул я. — Мол, надвигается голодный бунт! Грозились тебя сожрать. Думаю, ты даже не соврёшь почти?

Тош с готовностью закивал. Я знал: толстяк всё равно спросит, и что-то говорить парню надо. Может, и пригодится нам после такой обратный шпион?