Кровь ниори - Минич Людмила - Страница 42

ГЛАВА 9

Очнулся Леки в полумраке, напоенном смутно знакомыми душистыми ароматами. И сразу закрутил головой во все стороны. Шея скорее сильно затекла, чем болела, но голова, такая тяжелая, будто внутри мешок с песком, поворачивалась с трудом. Да и зрение так и не приобрело былую отчетливость. Но это не помешало ему оглядеться как следует. Постель, на которой он лежал, находилась у стены небольшой комнатки, слева от оконца, занавешенного какой-то плотной тканью, что плохо пропускала свет. Стены деревянные, крыша вроде тоже. Недавно, верно, домик срубили, потому что приятный запах смолы еще не успел выветриться до конца. Комнатушка маленькая, кроме двух кроватей и низенькой скамейки, больше ничего в ней и не было, только пол застлан чем-то темным. Чем-то вроде шкур, в густом полумраке трудно разобрать, тем более что обычная зоркость еще не вернулась к нему.

Но более всего внимание его привлек другой обитатель комнаты! На второй кровати, у другой стены. Седые волосы, явно немолод, хотя темнота мешала Леки разглядеть все мелочи. Глаза незнакомца были закрыты, и Леки, сначала хотевший окликнуть его, решил на этот раз промолчать.

«Куда же я попал?» – думалось ему. Он помнил лес, но смутно, и… все. Дверь комнатки обладала слишком притягательной силой, и Леки, жаждая разведать обстановку, в которой он очутился, присел на постели – и тут же боль и тошнота пропорола его изнутри, точно стрелой, и он со сдавленным стоном рухнул обратно. Уже придя в себя, он услышал голос справа:

– Не советую тебе, Леки, сейчас подниматься. И тогда, поверь мне, как лекарю, через два-три дня ты встанешь на ноги.

Леки повернул голову. Оказалось, незнакомец совсем не спал.

– Откуда ты меня знаешь? Кто ты?

– Ты уже слышал обо мне. Меня зовут Нок Барайм.

Придворный лекарь! Леки напрягся.

– А откуда ты меня знаешь? – настаивал он.

Нок Барайм почему-то улыбался там, в темноте.

– Иллири Дэйи рассказывал о тебе.

– Он был тут? – воскликнул Леки с надеждой.

– Он и сейчас тут, – ответствовал собеседник. – Вчера ночью тебя привез. Без памяти. Но Лисс – ниэдэри, настоящий мастер, и ты встанешь на ноги совсем скоро. Если не будешь торопиться.

– Это ж просто ушиб! Почему же мне так плохо?

– Не так просто. Как лекарь тебе говорю, не выпей ты вовремя иттэвити, огневица началась бы уже к вечеру. И лежать бы тебе тогда не меньше цикла.

– Иттэвити? – повторил Леки, наморщив лоб. – Это что? То тошнотворное пойло?

– Здесь, в Кромае, эти ягоды называют аттейван. Их можно найти в Тэйсине. И на вкус они совсем не тошнотворны, хотя сушеный аттейван, конечно, совсем не то, что свежий.

– Да ничего более отвратительного я в жизни не пробовал!! – возмутился Леки.

– Это не аттейван. Это другое снадобье. Надо было остановить внутренний отек, чтобы ты мог добраться сюда.

Леки поймал себя на том, что болтает с незнакомцем так, будто они уже давно знакомы. Этот седовласый старец вызывал безотчетное доверие, и было это удивительно и очень приятно: он ведь тоже ниори, но ничего таинственного в нем нет. Наоборот, он даже представлялся Леки чем-то вроде связующего звена между двумя непохожими мирами: между Дэйи, которого никогда не понять, и Леки, которому никак не понять этого самого Дэйи. Но что-то со стариком не так, раз он тут, вместе с Леки.

– Я ранен, – внезапно ответил тот. – Не очень серьезно, но… тебе придется разделить мое общество.

– Мы в Эгрос к тебе спешили, но… – Леки нахмурился, – не попали, и в том моя вина.

– Не кори себя. Вы с Иллири все равно бы опоздали. Нам помогли другие. Да и они едва успели.

– Нам?

– Мне и моей семье.

– И они все тут?

– Конечно. Куда им теперь? Только в Идэлиниори. Но на время укрыться надо. Чувствую, нас будут разыскивать везде.

– Кто? Король?

– То-то и оно, что не Король. Обвинение в колдовстве против короны – обычное дело. Повод.

– А причина?

– Она-то нам и неизвестна.

– Тебе и твоей семье?

– Нам всем. Иллири тоже. За ним, похоже, тоже охотятся. – Леки услыхал беспокойство в голосе, до того столь ровном и дружелюбном.

– Дэйи… то есть Иллири… его тоже схватить приказали?

– Нет, не слышали мы о таком, – теперь в его голосе звенела насмешка. – Да кто же до такого додумается! Просто нужен он кому-то позарез. Вот и засада ваша в лесу…

Он смолк, видно, задумался, и Леки подтолкнул старого лекаря:

– Так что засада?

– Иллири говорит, не похожи они на грабителей. Наемники. Очень опытные наемники. И, верно, кого-то ожидали. Уж не вас ли?

– Он мне ничего не сказал!

– Не до того было. И не любит он лишний раз говорить… пока точно не узнает. Да и тогда не любит.

– Это верно, – мрачно подтвердил Леки.

– Сам его потом расспросишь.

Леки задумался. Вспомнился ему и человек у дороги, похожий на шекима, и все эти тела. А ведь и ему тогда показалось, что это треи, никакие не лиходеи. Больше-то он рассмотреть не успел. Но сколько их, неудачливых треев, сколачивают свои шайки, промышляя грабежом?

Дверь внезапно отворилась, и в комнатку проник незнакомец. Именно проник, потому что зашел он совершенно бесшумно, даже дверь не скрипнула.

– Это Лисс, – подал голос Нок Барайм, – хозяин этого обиталища. Ему гораздо лучше, Лисс. – это он уже о Леки.

– Слышу, как вы тут разговорились, Нок. Нет ничего хуже для меня, чем пользовать лекаря.

Голос у него был мягкий и очень приятный, под стать его движениям, плавным и легким. Лисс, которого Нок Барайм называл таинственным словом «ниэдэри», подошел к окну и поднял плотный полог. Потоки весеннего солнца хлынули в комнатушку. Лекарь повернулся к Леки.

Он был чем-то похож на Дэйи. Очень высокий и немного нескладный, со слишком длинными руками. Но кожа его не столь сильно сожжена загаром, как у Дэйи, да и черты помягче. Портили его только очень уж редкие брови клочками. И волосы его не отливали иссиня-черным, как уголь, а казались гораздо светлее, как у южных кромов. Короткая бородка. А вот глаза совсем такие же: большие и темные, как ночь. Но нет, его бы Леки никогда не счел пришельцем с юга. Возраст лекаря выдавали разве что мелкие морщинки, лучившиеся из уголков глаз. Видно, что этот ниори привык улыбаться, в отличие от Дэйи. И даже сейчас его участие к Леки, почти незнакомцу, было хорошо заметно. Получается, что, встретив одного лишь Дэйи, Леки рано свое суждение о ниори сложил. Не так уж они суровы. А если судить по этому старику Барайму, да еще по ниэдэри, которого он только что увидал, то… Леки не знал, что и думать.

– Меня зовут Лисс, я лекарь, ниэдэри. – Он подвинул низкую скамью к постели Леки. – И это действительно мой дом. Я знаю, что у тебя заготовлено множество вопросов… но сначала я посмотрю, как у тебя дела.

Он откинул одеяло, повел открытой ладонью над телом Леки, задерживая местами плавное движение руки. Потом начал мягко дотрагиваться пальцами, то тут, то там. Гораздо слабее, чем Дэйи, когда тот наскоро осматривал его ушибленный бок на опушке. Наконец лекарь аккуратно опустил руки на колени, и Леки решился нарушить молчание.

– Кажется, я уже рукой двигать могу, я показать могу…

Ниэдэри мягко, но настоятельно удержал его за плечо.

– Я вижу все и так, – сказал он. – Незачем торопить исцеление. Я сделал все, что мог. – Он улыбнулся Леки успокаивающе. Его улыбка расслабляла, освобождала Леки от ненужного напряжения. – Своей неуместной поспешностью ты разрушаешь то, что делаю я.

– Прости меня, – пробормотал Леки неловко.

– Завтра вряд ли, а вот послезавтра к утру ты легко сможешь вставать, если не будешь торопиться, обещаю тебе, – продолжал лекарь, не обратив, кажется, ни малейшего внимания на слова Леки. – Еще через пару дней – сядешь в седло.

– А рука? С ней все в порядке? – робко поинтересовался Леки. Этот человек его завораживал.

– Ничего плохого нет. Иллири Дэйи совершенно прав: очень сильный ушиб, не более. Но после этого нельзя было садиться в седло… Твоих сил для этого оказалось маловато. Но ты сам виноват, – неожиданно серьезно добавил он. – Стража надо слушаться. Всегда. Это простое правило, которое ты должен запомнить. Как любой из нас.