Ловушка для лжепринцессы (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 9

«Не ори!» — приказал полтергейст.

«Не командуй… те!» — откликнулась я.

Воспоминания о вчерашнем дне немилосердно дали под дых. Я оглядела прекрасную спальню принцессы. При дневном свете она выглядела ещё шикарнее, чем в свете ночника. Особенно витражи. От них я точно не устану.

«Сейчас придёт Амаикка и отведёт тебя на завтрак. А пока что позволь выразить свою глубочайшую озабоченность в связи с возникшей ситуацией. Если кто-то, кроме меня, догадается о подмене, то репутации Лалиссы и королевской семьи будет нанесён непоправимый урон, понятно? Так что я прослежу за тем, чтобы ты нас не подвела!»

«Почему урон?» — сонно переспросила я.

«Потому что королю не прощают обмана и подлога. Слово короля — основа, на которой держится Гленнвайс, и король должен быть безупречен. К счастью, ты напортачить пока не успела. Но любой призрак тебя с лёгкостью раскусит, потому что нам-то видно, у кого магия есть, а у кого её нет. Так вот, у Лалки она есть, а ты — бездарь!» — обвиняющим тоном заявил призрак старухи.

«Можно подумать, что я в этом виновата. Я как бы вообще в ваш цирк конём не напрашивалась. А ваша дражайшая безупречная Лалисса могла бы и предупредить, что тут в Таланне ещё и призраки водятся», — фыркнула я, протирая глаза.

«С этим трудно не согласиться», — задумчиво проскрипела Кроная.

«Как это вообще работает? Ну… с призраками?» — заинтересовалась я.

«Призраком может стать только маг. В момент смерти при наличии мотивации и должного количества магических сил, дух умершего остаётся воплощённым. Магия помогает ему не рассеяться, но на это требуется большое количество энергии, поэтому духи развоплощаются, если их не подпитывать или они не найдут подпитку сами. Например, к порталу можно присосаться. Или к ритуалу. На любой крупный всплеск магической энергии летят привидения. Некоторых, как меня, подпитывают родственники. Если сил много, то мы можем даже колдовать и двигать предметы. Но это скорее исключение», — поведала старуха, сверля меня прозрачным взглядом.

«Никогда не общалась с призраками…»

«Вздор! Что, разве тебе не снились умершие?»

«Но это же другое…» — с сомнением протянула я.

«Отнюдь, юная вайса. Просто слабые духи способны проникнуть лишь в подсознание и сны. А сильные — видны наяву и могут вести диалог. Вот и вся разница», — пояснила Кроная.

«Лучше называйте меня Лиссой, чтобы я привыкала».

На предложение привидение старухи ответило величественным кивком.

Я поднялась с постели, сходила в ванную и открыла гардеробную. Вещи у Лалиссы были красивы ровно настолько, насколько и развратны. С сомнением перебирая тончайшие платья, полупрозрачные блузки, кружевные брюки и юбки с разрезами примерно до пояса, выбрала самое целомудренное золотое атласное платье. Естественно, с открытыми плечами и вырезом. До чего красивое! Невесомая ткань бликовала на свету, превращая меня в золотую фею. Поверх пришлось надеть невесомый вязаный жакет, чтобы не замёрзнуть и прикрыть вышеозначенный вырез.

Одевшись, обернулась в поисках говорливого полтергейста. Он взирал на меня с осуждением, наполовину застряв в окне.

«А какая должна быть мотивация у мага, чтобы после смерти обратиться призраком?» — спросила я.

«Сильная. Например, месть. Незаконченное дело. Нежелание умирать. Изредка — любовь».

«И какая была у вас?»

На осторожный вкрадчивый вопрос старуха поморщилась, но ответила:

«У отца Сеолта, Браонна, была совершенно дурная жена. Глупая, неорганизованная неумеха, не способная позаботиться ни о моём сыне, ни тем более о внуке. А Сеолт был совсем крошкой. Разумеется, я не могла пустить ситуацию на самотёк и осталась, чтобы проследить за этой бесталанной меркантильной вертихвосткой».

Бедная женщина. Мало ей было такой живой свекрови, так её ещё и привидение потом третировало. Вот что хорошо в нашем мире — если зловредная свекровь умерла, то это хотя бы навсегда. Один раз тратишься на похороны — так сказать, инвестируешь в своё будущее спокойствие — и живёшь дальше припеваючи.

У мамы есть одна подруга, тётя Юля, чёрное траурное платье которой было куда наряднее свадебного. На похоронах свекрови она, конечно, плакала. Разумеется, от счастья. Самое забавное, что через год тётя Юля развелась. Оказалось, что их с мужем брак держался исключительно на нежелании тёти Юли уступать свекрови и дарить той чувство удовлетворения от развода сына с нелюбимой невесткой. Стоило свекрови почить, как тётя Юля в полной мере осознала, за какое сокровище всю жизнь боролась, и отправилась в свободное плавание.

«И как? Удалось проследить?» — пряча иронию, спросила я.

«Вполне. Эта полоумная через полтора года покончила с собой, оставив Сеолта сироткой. Если бы не я, они бы не справились», — уверенно заявило привидение, высокопарно поджав губы.

От такого заявления я аж вздрогнула и решила в дальнейшем быть поосторожнее с этим образчиком свекровожадности.

— Лалисса, ты уже проснулась? — раздался мелодичный голос из гостиной.

— Да… мама! — громко ответила я.

Вайсленира Амаикка нашла меня в гардеробной. Требовательным взглядом окинула наряд и удовлетворённо кивнула.

— Сейчас придёт твоя камеристка, чтобы тебя заплести и убрать комнату, — шепнула она мне на ухо. — А дальше мы отправимся на завтрак в узком кругу. Это означает присутствие Верховного распорядителя и канцлера. Завтрак в более широком кругу, включающий всех министров и других важных персон, мы устраиваем раз в дюжину дней, так что у тебя есть время выучить их имена. Но в случае необходимости вайсленира Кроная Банрий подскажет. Она вызвалась нам помогать, и мы с Сеолтом по достоинству оценили её щедрое предложение.

Тон у королевы при этом был не самый довольный. А я обрадовалась. Вот пусть вредная бабка мучает не только меня, но и всех остальных понемногу.

Принцессина камеристка Тигарна оказалась молчаливой и запуганной девушкой лет двадцати восьми. Быстро и искусно заплетя мне волосы в высокую причёску, она удалилась в спальню, старательно пряча глаза. Судя по всему, от Лалиссы ей доставалось регулярно.

На завтрак мы с королевой направились на первый этаж. Там находились большие гостиные короля и королевы, оружейная, библиотека, зимний сад и несколько залов для малых собраний. В королевское крыло допускались лишь доверенные лица, но даже их предпочитали держать подальше от личных покоев, находившихся наверху.

Первым я заметила Верховного распорядителя. Саркастичная усмешка не покидала узких, ярко очерченных губ, а серые глаза… раздевали. Домогаться вайсленир Манн Айдсар начал ещё из дальнего конца комнаты, молча и одним только взглядом. Уж не знаю, как именно он это делал, но от одного кинутого в мою сторону взора становилось если не жарко, то как минимум неспокойно.

Если черты блондина Эйрала пусть с натяжкой, но можно было назвать слащавыми, то Манн представлял собой образец концентрированной мужественности. Строгое лицо с острыми чертами, худощавая, тонкокостная фигура, высокий рост, крупный орлиный нос, который, впрочем, ни капли не портил образа, напротив, добавлял ему хищности. И глаза… Выразительные, чуть насмешливые, дерзкие. Взор распорядителя следил за каждым моим шагом. Огромных усилий стоило не споткнуться на подходе к богато накрытому столу и не сесть мимо резного посеребрённого стула. Но я справилась.

Однако праздновать победу оказалось рано. К нам подошёл вайсленир Салаир Бийден, канцлер. Пытливый взгляд Салаира не раздевал. Не мелочился — проникал сразу под кожу. Глава Тайной канцелярии был старше Манна, ближе к сорока, чем к тридцати. Массивный, он при этом двигался очень легко и изящно. Тяжёлые крупные кисти рук, покрытые с тыльной стороны тёмными волосками, лежали вроде спокойно, но почему-то заставляли задуматься о том, многих ли они задушили. По сравнению со стильно одетым распорядителем, канцлер действительно походил на деревенского клубного вышибалу. Простой чёрный сюртук с единственной яркой деталью — сиреневыми отворотами — смотрелся скучно и буднично. Но я не обманывалась. С такими глазами Салаир мог хоть в мешке ходить — стоило один раз в них взглянуть, и ты сразу понимала, что за мужчина перед тобой. Жестокий, решительный, безжалостный, умный и очень расчётливый.