Огромный хаос (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 46

— Не латы? — Удивился индус, для которого первое пережитое сражение в воздушном бою стало настолько уникальным опытом, что теперь опытному воину кошмары снились. А еще совсем не таким денежным, ибо пусть премию за участие в бою он получил, но она измерялась отнюдь не тысячами монет из драгоценных металлов, весящих многие килограммы. Ибо пусть он не струсил, но и на борт вражеского судна подняться не сумел, поскольку слишком плохо умел двигаться в воздухе. — Разве эту гору денег не должна была в первую очередь составлять цена волшебных доспехов?

— Мое снаряжение по большей части уже было именно моим, — пожал плечами китаец, чем вызвал у кшатрия завистливый вздох. Латы, которые он получил вступив в отряд, стоили дороже, чем все его имущество…И, возможно, все имущество его отца, включая и саму землю их семьи. Не очень большую и совсем небогатую землю, честно говоря. — Я ведь с господином Коробейниковым давно, помню, как он направлял первых солдат своего отряда улицы Нанкина мести, чтобы поверить, кто будет слушаться его приказов, а кто недостоин места в команде… Так что за автомат свой я деньги остался должен, а вот за все остальное — уже нет.

— Это получается, сколько ты уже на него работаешь? — Уточнил техасец. — Года три? Или лет пять?

— Меньше, чем хотелось бы, — фыркнул ветеран, которому вряд ли исполнилось больше тридцати. — Ведь все это время я жил словно герой легенд, а пировал как король! Пусть даже зачастую пир тот и был поминками по павшим товарищам…Не скрою, были конечно мысли уйти…Кстати, наливай уже, а то у меня с гидромантией никак, а руки трясутся — расплескаю…

— Так чего ж не ушел? — Хмыкнул американец, с готовностью повинуясь команде китайца, которых на его родине пускали далеко не в любые места, наравне с чернокожими или индейцами. — Я вот в России чуть не остался, контракт абордажника разорвав. Там конечно зимой холоднее, чем на дне морском, а за стену деревенскую без пулемета выйти страшно…Но зато девки красивые, да и другая работа мне бы точно нашлась, вот хотя бы корабли летучие собирать, я ведь не только кровь лить и воду заклинать могу, в рунах и технике понимать немного умею…

— Я — шестой сын не сильно-то счастливых родителей, чьим детям в жизни тоже не сказать, чтобы сильно везло… — Издалека начал китаец, потягивая очередную кружку пива и поглаживая живот, раздувшийся у него до опасных размеров. — Про отца и его долги уже говорил, мать навалившейся бедности не выдержала и вскоре слегла, сгорев в лихорадке, когда денег на лекарства тупо не было. Первый брат стал служить одному из мелких аристократов Нанкина, желая получить хоть какое-то нормальное обучение таинствам магии, и ему выпустили кишки якобы воришки, но на самом деле слуги другого дворянина, они особо и не скрывались даже. Второй устроился работать в порт чиновником, и пытался сделать карьеру государственного служащего, но был задавлен ящиком, упавшим с крана, хотя там точно без контрабандистов не обошлось. Третьего сожрали злые духи, когда он приводил в порядок могилы предков, оскверненные то ли гробокопателями, то ли некромантами. Четвертый смог пробиться в ученики к одному мастеру печатей, став для того бесплатным рабом на ближайшую сотню лет, но просто исчез однажды непонятно куда, ничего о нем узнать так и не вышло. Не верю, что бежал в неизвестность — скорее всего, попался черным алхимикам, варящим свои зелья из человеческих потрохов. Они в тот год много кого хватали, и пусть ублюдков в итоге нашли, казнив смертью от тысячи порезов, убитых это конечно же не вернуло. Пятый ушел в армию одного из кандидатов в императоры вместе с десятком приятелей, через год был жив лишь один из них. Судя по его словам, брату вошла в плечо измазанная в дерьме стрела, и через несколько дней он сдох то ли от инфекции, а то ли от тех снадобий, которыми пичкали раненных армейские целители, примерно из такого же дерьма свои никчемные настойки и делающие…

— Сочувствую твоим потерям, — нахмурился индус. — Судьба твоего рода печальна, но причем тут она?

— Умереть в этом жестоком мире, что лежит под равнодушными небесами, можно множеством разных способов, какие-то из них более гадкие, какие-то менее, но по большому счету итог все равно один. — Пожал плечами бывший житель Нанкина. — Однако мои близкие теряли свои жизни либо просто так, либо ради чужой гордости и славы, получая взамен своих трудов в лучшем случае красивые слова, горстку медных монеток и туманные перспективы жить хорошо когда-то потом…И это их «хорошо» точно бы было намного хуже чем то, чего я уже добился здесь и сейчас, пойдя на службу к господину Коробейникову. Мой вес в серебре, взятый несколько раз? Пф! Сомнений, что этот долг будет выплачен нет ни у кого, и даже сейчас я могу позволить себе сорить золотом, не испытывая ни в чем нужды. Таинства магии? Те, кому прислуживал наш род, отдали бы в наложницы собственных дочерей, лишь бы хоть один раз прочитать те древние книги, которые я могу просто взять с полки. И, кстати, одаренных третьего рода среди предков уже целые века не имелось, а я уже там и ничего кроме недостатка времени не помешает мне однажды шагнуть выше. Болезни и раны? Ну, мне отрубали один раз руку…Вот эту, которой кружку держу. И приставили её на место абсолютно бесплатно. Когда срок моего контракта кончится, я мог бы вернуться на родину и восстановить дом своего отца. Я мог бы создать новую обитель там, где захочу, выбирая любой город любой страны мира, и меня бы приняли там с уважением, ибо подмастерья — это всегда деньги, сила и власть…Но я останусь в отряде. Ибо риск смерти будет всегда, а такие достойные причины рисковать, как на службе у господина Коробейникова, еще поискать придется!

— Верно сказано, — расплылся в улыбке техасец, только что опустошивший очередную кружку. — Кем я был раньше? Обычным моряком, каких в любом порту как грязи! Всех достоинств — огрызки магического дара, которым с грехом пополам мог свою одежду высушить, но предложи мне кто поменять такой талант на кошель с золотом и прыгал бы до потолка от радости, что заключил такую выгодную сделку! Кого из меня сделал этот отряд? Того, перед кем капитаны кораблей, причем не только всяких рыбацких лоханок, но и вполне себе достойных торговцев или даже средней руки пиратов будут трепетать от ужаса, пока дочки их втихаря платья свои задирают…И, кстати, Сингх, думаю я знаю, как дать тебе причину позабыть о своих кошмарах! А лучше сразу несколько причин!

Несколькими минутами позже потомка длинной череды благородных воителей-магов, несмотря на попытки оказываемого сопротивления, втолкнули в одну из комнат на верхних этажах здания. И там его уже ждали. Хищно облизывающая вишневые губы обладательница алой кожи, коротких рожек и длинного хвостика с навершием-сердечком, определенно бывшая практически чистокровным демоном. Стыдливо прикрывающаяся пушистым хвостом и мило краснеющая кицуне. Очень редкая для этих южных краев натуральная блондинка, чье плотоядное выражение лица могло бы поспорить с явно уже предвкушающей грядущее веселье почти суккубой. И парочка происходящих откуда-то из родных для него краев близняшек, о чем-то друг с другом перешептывающихся и хихикающих. Из одежды на всех пятерых девушках были в основном чулки и сережки, а остальное в этой комнате, большую часть которой занимала застеленная шелковыми простынями кровать, было явно излишним.

— Не могу же я позволить себе струсить? — Мысленно задался крайне важным в данной ситуации вопросом опытный боевой маг третьего ранга, которого быстро и решительно превосходящие силы противника стали окружать со всех сторон. — Ну уж не-е-е-ет…

Глава 16

Глава 16

О том, как герой оказывается крайне удивлен внезапными действиями, принимает заклятых врагов и намеревается проверить паразитов.

— Ааа! — Посещение Олегом военного городка, где сейчас не только новобранцев боевой подготовкой мучили, но и много чем еще занимались, началось с воплей, криков, беготни и боевой магии. Причем на начальство, крайне удивленное таким приемом, внимания окружающие почти не обращали, ибо были заняты куда более важной задачей — прятались от воплощение гнева, хаоса и разрушения, в обычное время откликающееся на имея Мириам Кузнецова. — Убью! Кастрирую! Стой, паразит и прими свою смерть как мужчина!