Огромный хаос (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 38

— Давно, почитай с того самого дня, когда силы зла по вине осман вторглись в наш мир, и тем самым защиту нашего измерения ослабили. — Поморщился медленно и осторожно обследующий внутренности хлева священник то ли от самого факта присутствия архидемонов в одной с ним реальности, то ли из-за необходимости наступить в особо свежую партию навоза, дабы продолжить свою работу. Грязную, но вне всякой необходимости — нужную. — Троих детишек уже выпил досуха, еще человек десять просто покусал и обескровил, всякими жуткими болячками заодно наградив…Того и гляди, размножаться начнет, пакость гермафродитная…Поздно в нашу церковь обратились, очень поздно…Сначала люд местный сам тварь, что вроде противная, но не сильно опасная выследить пытался, потом брахманов подключали для изгнания, а те, во-первых, зашиваются из-за обилия работы, а во-вторых, эту дрянь первый раз видят, ибо как-то раньше не водилось серных пересмешников здесь у них…Мигрировал, наверно, паразит, к кому-то из более серьезных демонов захребетным нахлебником прицепившись.

— На что оно хоть похоже? — Принялся изучать хлев всеми имеющимися обычными чувствами боевой маг, но ничего кроме ужасной антисанитарии и воистину скотского обращения со вроде бы как священными для индусов животными обнаружить не смог. Все было настолько плохо, что вполне себе уважающий говядину волшебник начал испытывать неподдельное сочувствие к коровам, заключенным в подобном аду из-за удивительно наплевательского отношения их хозяев к гигиене. Разумеется, подобным грешили не все…Но многие, ибо в культурных традициях местных жителей подобное наплевательское отношение укоренилось давно и прочно. Чародей, конечно безжалостно штрафовал тех своих подчиненных, кто мог поковыряться в заднице, а потом как ни в чем не бывало продолжить прерванную ради сего важного дела работу, а парочку поваров так вообще уволил с позором и без выходного пособия, однако его усилия пока еще даже в Новом Ричмонде очевидных плодов не принесли. А про всю страну или хотя бы её мятежную северную часть, отделившуюся от английской колонии, и говорить-то было смешно. — Блин, ну и срач же тут развели хозяева…Законов о жестоком обращении с животными на этих живодеров нет…

— Ну так введи, ты же в городе этом теперь главный…Лет на сто. — Замерший перед очередной коровой священник начал крайне медленно посыпать мелкими белыми кристалликами из мешочка, прятавшегося в рукаве его лохмотьев. Животное к неожиданной процедуре отнеслось крайне благосклонно, слизнув часть посыпки со своей морды и даже лизнуло в благодарность отца Ерафима, что может и был польщен данным знаком внимания, но искомого демона явно предпочел бы обнаружить поскорее. — А на что похож серный пересмешник…Сложно сказать. Он слизень, который как и все слизни боится соли, мимик и в то же время паразит. Отгрызает часть какого-то животного и занимает её место, делая вид, будто был тут всегда. К человеку эти твари тоже могут прицепиться, но люди как правило не настолько глупы, чтобы обнаружив, что их рука теперь уже не рука, и даже не их, а кроме того периодически отправляется погулять, дабы из кого-нибудь еще крови насосаться, данный факт проигнорировать или с ним смириться…Хотя встречаются иной раз такие идиоты, что прости меня Господи…

Вторая корова, которую священник на глазах Олега осторожно обсыпал солью, выглядела совершенно обычной. Тощая, меланхоличная, спокойно пережевывающая клочок сена, задержавшийся внутри её кормушки, даже в узком стойле, что почти жало ей в боках, не было абсолютно ничего примечательного…Покуда коричневая от природы и въевшейся грязи шкура животного не пыхнула клубом жирного вонючего дыма, отвратительно воняющего серой. И сразу же вслед за этим чуть ли не четверть туши животного, остающегося все таким же отрешенным и безучастным, рванула в разные стороны, будто брызги воды из озера, в которое рыбаки-браконьеры целую связку динамита зашвырнули, чтобы рыбу глушить. Эти жидкие комки еще в полете стали словно бы выцветать, уходя из реальности, но буквально на мгновение раньше, чем они успели смыться, хлев наполнился яростным белым светом, источаемым фигурой священника, и почти уже просочившуюся на иной план бытия аморфную мерзость резко дернуло обратно, сделав вполне себе материальной.

— Лови! — Не своим голосом заверещал Ерафим, хватая сияющими руками источающую густой серный дым аморфную массу серой плоти, весящую килограмм двадцать или тридцать, что напрыгнула на лицо священника, выпустив из себя дюжину тонких сегментированных трубок, похожих не то на жала комаров, не то на хвосты скорпионов. Вряд ли пересмешник всерьез надеялся отобедать православным монахом, которого судьба занесла на просторы Индии. Скорее уж сгорающий заживо монстр пытался дать удрать паре дюжин куда более меньших по объему капелек слизи, пусть и ценой своей жизни. Ведь они были его детьми, и пусть разумом или хотя бы его подобием это существо явно не обладало, но инстинкт защиты потомства у него оказался весьма силен. — Не дай приплоду разбежаться! Или я посвящу тебя в сан и заставлю без фильтров в носу самолично освящать все коровники, курятники и свинофермы на сотню километров вокруг!!!

Олег ударил огнем, пугая и без того уже мычащих и беснующихся в своих стойлах животных и поджигая всё, что могло гореть. Яростный пламенный вал захлестнул собою даже не площадь, а объем, наполнив собою сарайчик от пола и до потолка. Он слизал перемешанное с навозом сено, слегка обжег и основательно продезинфицировал коров везде и сразу, заставил затлеть рубище священника…Но самое главное — высушил и спалил слизнеобразных гостей из нижних планов, которые вполне себе собирались обосноваться и размножиться на новом месте. Правда, уже через секунду после этого подвига его чуть не затоптали, ибо разломавшие свои стойла копытные рванули кто куда, от страха открыв в себе просто таки невероятные силы и прыткость. Особо отличились как раз та корова, которая резко сбросила половину своей массы, ни капли не смущаясь обнажившимися костями позвоночника и ребер или пульсирующими прямо в изъеденном мясе внутренними органами. Но к ударам судьбы, а также попытка тарана и затаптывания от мечущихся туда-сюда в панике зверей волшебник был готов, а еще умел летать, благодаря чему прилип спиной к крыше помещения, и Ерафима туда же выдернул. Ну а созданный им же самим пожар погасить для опытного пироманта по определению проблемой быть не могло.

— Вот как раз ради того, чтобы поговорить о посвящении в сан, я тебя и искал, — обрадовал чародей своего идеологического противника, начиная стягивать пламя пожара в одну точку, вернее сферу, которая вокруг этой точки и крутилась. Испуганные животные, конечно, продолжали орать дурными голосами и метаться туда-сюда, всей толпой атакуя дверь сарайчика и мешая друг другу выбраться наружу, но это с точки зрения Олега являлось вполне приемлемой ценой уничтожения целого вывода демонических слизней. Если один из них убил нескольких человек и еще больше отправил в больницу, то десятки подобных тварей могли бы устроить Новому Ричмонду настоящие проблемы, сравнимые с налетом какой-нибудь бандитской шайки или обстрелом из вражеских орудий. Часть ущерба сами твари нанесут, часть местные жители, которые будут паниковать, истреблять скот, который может оказаться рассадником для демонов и видеть в своих соседях потенциальных одержимых, ибо сложно окажется объяснить крестьянам, что конкретно этот вид обитателей нижних планов — не так работает…

— Хм, внезапных мутаций у тебя вроде нет, существенных изменений психики пока тоже не заметно, аурных деформаций не вижу, контроль энергии совершенно точно не ослаб, — Ерафим внимательно изучил своего давнего знакомого, а после озадаченно почесал в затылке, взирая на чародея со странной смесью изумления и подозрения. — Не похоже, чтобы ты лишился какого-то из темных благословений, без которого жить не можешь в прямом или переносном смысле…Олег, ты что, искренне раскаялся в своих грехах и уверовал⁈

— Спокойно! Я ж не для себя! — Поспешил Олег слегка осадить священника, чья картина мира, кажется, начала весьма активно трещать. А заодно он разобрал при помощи телекинеза потолок, на удивление крытый пусть гниловатыми, но все же досками, и вылетел на свежий воздух, заодно священника за собой утаскивая. — Речь идет о том, чтобы ты и твои братья по вере начали вести среди моих подчиненных вести пропаганду, то есть тьфу ты, проповеди им читать. И всех, кого только можно, пусть даже с натяжечкой, зачислять в свои ряды. Хорошо бы еще и женщин вам своим вниманием охватить, ибо их в Индии много, и всерьез их почти никто не воспринимает, а монахини нам вот прямо очень нужны…