Русская война 1854. Книга вторая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич - Страница 22

— Мне кажется, что столько всего удержать в голове просто невозможно.

— Всего можно достичь упражнением, — я улыбнулся. — И талант полководца определяется той глубиной, на которую его разум может охватить всю эту собранную и систематизированную информацию.

— Вы хотите сказать, что вся русская армия думает и сражается подобным образом?

— Пока нет, — я развел руками. — Но я хотел показать вам, куда мы движемся. Какими станем уже скоро. На земле, в море, в небе…

* * *

Рассел ушел, потирая виски и на ходу читая сделанные во время разговора записи. Я же остался на своем месте.

— Вы меня ждали? — по лестнице поднялся Дубельт и занял кресло, где еще недавно сидел журналист. — Тоже какие-то сложные умственные упражнения помогли догадаться?

— Мой денщик, Ефим, приглядывал за домом и доложил, что вы заняли комнату прямо под крышей, — я не стал делать тайны из такой мелочи. — Вот я и подумал, что это не просто так. И как вам разговор?

— Скажу честно, поначалу возникло желание выйти и пустить вам пулю в лоб.

— Но вы сдержались?

— Представил, как подобный материал будет читаться англичанами: и лордами, и работягами из доков. Как будет беситься Наполеон, когда осознает, что его уже в который раз обходят и информация, и интересные предложения. А еще я помню, как вы объясняли свои ответы для чужой газеты после прошлого интервью — суть ведь осталась той же. Показать свою силу и заставить врагов сомневаться.

— И все? — я не удержался от этого вопроса.

— А еще в отличие от рыжего ирландца я знаю, как все на самом деле устроено в нашей армии, — Дубельт усмехнулся. — И я правильно понимаю, что все сказанное было посланием не столько лондонской публике, сколько еще и нашему императору.

Я просто кивнул. Увы, у меня не так много возможностей, чтобы упускать шанс донести какие-то важные мысли на самый верх.

Дубельт некоторое время молчал. Потом, так ничего и не сказав, поднялся и двинулся обратно к лестнице. Лишь в последний момент он остановился и обернулся.

— Не знаю, что именно из сказанного вами напечатает британец, но лично я передам императору полную версию. Вас услышат. Только… Узнайте все же, где империя строила каждый из своих кораблей.

Неожиданно. Я запомнил это пожелание, а пока… Я благодарно кивнул генералу третьего отделения и вот теперь уже окончательно расслабился и откинулся на спинку кресла. Не знаю, почему Дубельт решил рассказать мне о своем решении и почему вообще принял его. Может, дело в нашем соглашении об охоте за предателями, а может, он просто поверил мне. Не знаю, но буду ждать, что же принесут мне в будущем эти разговоры.

Ждать и работать сам!

Я собрался, сжал кулаки, напрягая мышцы, а потом резко вскочил на ноги. Надо еще столько всего успеть!

* * *

Джеймс Томас Браднелл примерил перешитый по его приказу теплый свитер. Проклятый холодный ветер пробирал до костей. И дело тут не в пятидесяти семи годах, которые должны были стукнуть через пару недель — здесь мерзли и старые, и молодые.

— Мой лорд, — слуга поклонился. — Мы все сделали, как вы просили. Расширили ворот прямо под крой мундира. Теперь можно надевать его снизу, и со стороны никто ничего не заметит.

Лорд Кардиган, носивший этот титул уже почти двадцать лет, кивнул. Действительно хороший получился свитер, и при этом никаких нарушений. Его кавалерия, как и раньше, будет выглядеть идеально[3].

Мимо, даже не повернувшись и сделав вид, будто никого не заметил, прошлепал шотландец из 93-го стрелкового. Его правый сапог, как и у многих уже, успел прохудиться и щеголял неровными заплатками. Лорд Кардиган подумал, что шотландцы всегда были ушлыми ребятами, которые всегда что-то придумают. Тем не менее, спускать неуважение он не собирался, сделав себе мысленную пометку поговорить с их командиром, Колином Кэмпбеллом.

— И, мой лорд, — слуга снова подал голос, — вас искал генерал-майор Лукан.

— Зять хочет поговорить со своим шурином, — Кардиган прищурился.

Отношения у них с Джорджем не сложились. Тот слишком много возомнил о себе, не сделав при этом ничего достойного. И что особенно раздражало лорда Кардигана, его непосредственный начальник даже не пытался. Как командир всей английской кавалерии он совершенно ей не занимался, и если бы сам Джеймс не взял на себя экипировку своих эскадронов, то во что бы они превратились?

Он за свой счет купил легкие кирасы, лично оплачивал овес для лошадей и дополнительный паек для всадников. И многим, как ни странно, это не нравилось. Тот же лорд Раглан, командующий всем корпусом, почему-то считал, что он подкупает таким образом молодых представителей высоких семей, чтобы использовать потом этот политический капитал.

Возможно… Лорд Кардиган не стал обманывать сам себя. Возможно, в будущем он действительно воспользуется этими связями, но не ради власти, а чтобы разобраться с тем хаосом, что творился в стране. После того, как уже старый лорд увидел в небе русские летающие корабли, в его голове поселилась мысль, что, возможно, Британия движется не туда. И все эти идеи Дизраэли, с которыми носятся очарованные юнцы — не более чем утренний туман, которому пришло время уйти.

* * *

— Степан! — ору я через трубку.

— Работает, ваше благородие! — отвечает казак, лежа на месте второго пилота.

Внизу под нами раскинулись павильоны нашей с Волоховым мастерской. С высоты видно целых два больших кольца для будущего дирижабля. Лучше бы их хранить в помещении, но главный ангар, вернее, два — один просто для хранения, второй со стапелями — еще строятся, так что приходится обходиться только навесом. По крайней мере, для крупняка, мелочь занимает не так много пространства, и мы разместили ее рядом с рабочими местами.

Но это я отвлекся. На самом деле мы сейчас занимаемся проверкой первых приборов для моих рыбок.

— Точность? — спросил я у казака.

— А хрен его знает! — радостно ответил тот и сразу же добавил. — До ста метров мы же по канату проверяли и калибровали, так что все идеально. Да и все сейчас похоже на правду.

Это он про высотомер. Я вспомнил, что чем выше поднимаешься, тем ниже давление, а в этом времени уже были барометры, чтобы это самое атмосферное давление мерить. Вот мы эту штуку откалибровали, приделали циферблат и стрелку — получился высотомер. Вышло: один миллиметр ртутного столба соответствовал примерно двенадцати метрам высоты. Что удивительно, кажется, нам что-то такое еще в школе рассказывали… Чертова физика, знал бы — учил бы ее гораздо усерднее.

— Что с дальномером? — уточнил я.

Это второй прибор, который мы испытываем. Тоже довольно простая идея, которую я накопал в закромах своей памяти. Сколотили полуметровый пенал, с одной стороны поставили зеркало под углом в сорок пять градусов, намертво приклеив на что-то вроде эпоксидки. Там же дырка, чтобы смотреть. А с другого конца пенала такое же зеркало, но которое можно крутить, и еще одна дырка.

Наводишь такой прибор на нужный объект, потом крутишь за гайку правое зеркало, чтобы в левом увидеть отражение цели. Как увидел — значит, зеркала синхронизировались, можно смотреть, куда указывает связанная с правым стрелка.

Ее мы тоже полдня калибровали, отмеряя уже известные на земле расстояния, а потом перенося их на шкалу. Сначала намучились с короткой стрелкой, которой не хватало точности, потом догадались заменить на более длинную, и дело пошло. И вот сейчас пришло время учиться делать то же самое на высоте.

— Степан! — позвал я казака.

— Да не получается! — пожаловался тот. — Трясет… Хотя… Вот! Кажется, я понял, как лучше смотреть.

Казак довольно присвистнул, и мы продолжили кружить, набивая руку и нарабатывая будущие регламенты для обычных пилотов. Как ориентироваться на высоту, чтобы не попасть под точную вражескую пулю. Как отслеживать дистанцию до противника, чтобы потом выставить нужное расстояние подрыва на ракете.