Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Вычислитель. Тетралогия - Громов Александр Николаевич - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

Продолжала всхлипывать Кубышечка.

– Зря, Юст, – сказал Эрвин. – Тебе такой вес по болоту не снести, да и ему, – лезвием ножа он указал на Хайме, – тоже.

Юст будто не слышал его. И демонстративно не замечал.

– Вы! – выдохнул он, обращаясь к остальным, и начал цедить медленные слова – словно тянучку жевал: – В первый раз вижу столько слабаков. Саргассово болото сожрет вас в один прием и не заметит. Поэтому тот, кто хочет живым добраться до Счастливых островов, будет слушать меня. Я знаю, как вести себя на болоте, а вы нет. Поняли? Беспрекословно выполнять все, что я скажу. Тогда, может быть, вы останетесь живы. Кто не хочет, пусть убирается. Есть такие?

– Я желаю убраться, – сказал Эрвин. – И она. – Он указал на Кристину и на этот раз заслужил беглый взгляд Полярного Волка.

– Разве я против? Убирайтесь.

– Сперва мы получим свою долю.

– Ну так иди и возьми! – ухмыльнулся Юст.

Эрвин успел сделать лишь один шаг, прежде чем на него кинулся уловивший движение брови Юста Хайме. Легко уклонившись от ножа, Эрвин ударил мальчишку по шее и не дал ему разбить голову о гранит. Со стороны это выглядело так, будто один споткнулся, а другой неловко поддержал его. Хайме взвыл, когда чужая ступня притиснула его запястье к гранитному щебню, но ножа не выпустил. Голос Эрвина остался ровным:

– Не лучше ли тебе поделиться с нами, Юст?

Одно мгновение Полярный Волк колебался – метнуть в Эрвина топорик или уступить? По всему было видно, что он не из тех, кто уступает. Но видно было и то, что он оценил квалификацию невзрачного с виду противника: не диво сбить с ног сопляка, труднее догадаться раньше дележа взрезать швы на обтягивающих тюремных штанах, что сковывают движения не хуже кандалов. Он, Юст, не догадался… Вдобавок еще двое – чернявый живчик и смуглокожая женщина – отделились от кучки осужденных, легонько наметив заход с тыла.

– Мы тоже хотим получить свое, Волк.

Теперь Юст заговорил без ухмылки:

– Хотите сдохнуть в болоте – дело ваше. Группа может дойти, одиночка – нет.

– Нас двое, – возразил Эрвин, указав на Кристину. – Мы хотим попробовать.

Юст не удостоил его ответом. Хайме дернулся, пытаясь высвободиться, и снова взвыл.

– Мы тоже, – сказал живчик. – Только мы никуда не пойдем, верно, Лейла? Надо быть идиотами, чтобы верить в Счастливые острова.

– Не понимаю, с какой стати нам делиться с самоубийцами? – Юст смачно сплюнул, но наклонился к ящику. Шесть запакованных в пластик пищевых брикетов полетели в сторону одной пары – шесть в сторону другой. – Подавитесь. Болотные твари жирнее будут.

– Это не все, Юст.

Стуча по камням, к ногам Эрвина покатилась зажигалка.

– Вторая.

Снова стук по камням.

– Замечательно, Юст. Я бы назначил тебя старшим по блоку. Теперь два рюкзачка, две миски и нашу долю веревки. Кристи, подбери.

На глаз в отрезанном Юстом куске веревки было от силы пятнадцать метров вместо двадцати, но Эрвин не стал спорить.

– Теперь топорик.

– Подавишься.

– Зря, Юст. Заметь, я не требую ни компаса, ни фонарика. Только топорик, и то всего на один час. Потом ты получишь его обратно.

– Я сказал, подавишься!

– Мне кажется, ты боишься. – Эрвин обаятельно улыбнулся. – Всего на один час, Юст. Обещаю.

– Лови!

Умышленный недолет, топорик зазвенел по камням. Прежде чем Хайме успел схватить его и рубануть Эрвина по ноге, оружием завладела Кристи. Юст уже держал наготове второй топорик, но метнуть все же не рискнул.

– Ты добрый человек, Юст…

Лицо Полярного Волка искривила короткая судорога.

– Попадешься ты мне на болоте… Убирайся!

– Сей момент уберусь, – сказал Эрвин, улыбаясь. – Но видишь ли, мне нужно еще кое-что. Этот ящик. Понятно, когда он опустеет.

Кажется, ему все же удалось привести Полярного Волка в некоторое замешательство.

– На кой он тебе, умник?

– Он большой и без дыр. Когда вспотею, нацежу воды и приму ванну.

Юст колебался. Кое-кто хлопал глазами.

– Купи.

Эрвин показал издали три пищевых брикета.

– Мало. – Губы Полярного Волка тронула усмешка. – Гони все шесть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Согласна? – Эрвин посмотрел на Кристи.

– Нет.

– Да, – сказал Эрвин. – Да.

* * *

Огромное кирпично-красное солнце, изнемогая, валилось куда-то за плоский берег, за единственный на планете Хлябь материк по имени Материк, за низкий кусок суши с заболоченным шельфом посреди чуть солоноватого океана. Две луны – одна маленькая, серпиком, другая большая и почти полная – висели в потемневшем небе. Мошкары стало больше. В воздухе посвежело. Ветер дул с берега на болото, унося миазмы.

Болото дышало приливами и отливами. Сейчас был отлив. На обнажившейся литорали грудами лежали водоросли, живые и разлагающиеся. Некоторые лениво шевелились. Мелкие существа суетились в них – не то рачки, не то насекомые. Во множестве появились крылатые твари. Они пикировали и жировали. Жизнь поедала жизнь, хищная плоть проедала себе дорогу в иной плоти, менее хищной.

– Ты уверен, что сделал правильно? – спросила Кристина.

– Ты о еде? – Эрвин повернул голову. – Абсолютно правильно. Лучше сразу перейти на местную пищу, да и груза меньше. Эти брикеты больше чем на неделю не растянешь, а нам в лучшем случае идти недели три. Что с брикетами, что без – шансы равны.

– Ну ладно, компас не нужен, пойдем по солнцу и лунам… А почему ты не выторговал фонарик?

– Компас не нужен еще и потому, что он в этих местах врет. А фонарик – зачем таскать лишнее? Ночи здесь светлые. Кроме того, свет привлекает змей.

– Откуда здесь змеи? – Кристину передернуло.

– Моллюски, – пояснил Эрвин. – Беспозвоночные, вроде голых слизней, только здоровенные и чертовски проворные. Кстати, отнюдь не вегетарианцы. На болоте много всякого зверья… Ты плети, плети! Думаешь, по одной паре мокроступов нам хватит?

– Пальцы устали. – Кристина виновато улыбнулась, помахав кистью.

– Отдохни и продолжай. Вон те кустики на болоте видишь? На них не надейся: прутики ломкие, плести их невозможно. А дальше и кустов не будет. Пока мы здесь, глупо не попользоваться местными ресурсами.

– Сколько еще? – спросила Кристи.

– Чего сколько?

– Сколько осталось до срока?

– Три часа десять минут. Плюс-минус три минуты.

– Откуда ты можешь знать так точно?

– У меня вообще хорошее чувство времени, – пояснил Эрвин. – Мы успеваем. Осталось сделать не так уж много.

– Например, придумать, чем крепить эти плетенки к ноге…

– Разрежь на полоски один рюкзачок.

В двухстах шагах от них все так же лежал на брюхе тюремный автобус со значком департамента юстиции на борту. Солдатам давно уже надоело торчать возле невидимого кордона, лишь наблюдатель на вышке, изредка окидывая равнодушным взглядом опостылевшее болото, проявлял какой-то интерес к происходящему на берегу.

Некогда на краю мыса, уступом выдающегося в болото и отсеченного кордоном от материка, росла рощица. Тощие хлыстоватые стволы, сумевшие зацепиться корнями за гранит, служили осужденным на протяжении многих десятилетий, пока роща не расточилась по деревцу, по шестику, по гибкому прутику с верхушки. Разве что совсем глупый не понимал: без оснастки, хотя бы и примитивной, на болото лучше не соваться, ступишь в невидимое «окно» – и нет глупого.

Теперь от рощицы осталось немного. Несколько десятков обреченных топору деревцев из тех, что потолще или потоньше, чем желательно, или вовсе кривых, еще росли в окружении частокола пеньков, покорно дожидаясь своего часа. Большинство пеньков давно почернело от старости, но некоторые выглядели свежими.

Кремнистая древесина сопротивлялась топору со всей яростью: не час, а целых три часа понадобилось Эрвину, чтобы вырубить два кривоватых шеста – себе и Кристине. После этого он в самом деле отдал затупившийся топорик белому от бешенства Юсту.

– Не завидую тем, кого приведут сюда через год, – заметил он, указав на жалкие остатки рощицы.