Ратибор. Окталогия (СИ) - Фомичев Александр Игоревич - Страница 4

Сам государь был строен, подтянут и мускулист. Суровое лицо его с правильными чертами обрамляла копна светлых волос и небольшая щегольски подстриженная бородка. Двадцати семи лет от роду, Святослав являлся практически ровесником находившимся с ним в трапезной богатырям. Последние восседали за столом вальяжно, не стесняясь при князе пить, закусывать да говорить, что думают. И это неудивительно, ибо росли они вместе. Вместе бегали мальчишками на реку рыбачить, вместе осваивали ратное дело, вместе помогали Святославу занять его теперешнее положение и удерживать его. И уж кому-кому, а сидевшим перед ним трём витязям владыка Мирграда верил безоговорочно, и им он давал самые опасные и сложные поручения. Потому что знал, эти трое не подведут и всё сделают как надо. А коли не смогут, то и никто не сдюжит. Так, несмотря на княжий чин, сохранилось между князем и Ратибором, Мирославом да Яромиром то, что вполне можно назвать дружбой. Он знал: они будут биться за него не на жизнь, а на смерть, и он сам встанет за них горой, если понадобится. И трое товарищей тоже знали это, поэтому порой дозволяли себе разные вольности в присутствии Святослава, которые никто более позволить себе не мог.

— Ну, рассказывай, княже, не томи! — сытый Ратибор закончил свою трапезу, отодвинув в сторону блюдо с обглоданными костями только что единолично умятого им ягнёнка, громко рыгнул и тут же заёрзал в нетерпении.

Последние две недели службы у князя навевали на него скуку лютую и вгоняли в тоску дикую. Сидеть без дела он просто не переносил! Его душа требовала приключений, путешествий, кипучей деятельности да хорошей драки.

— Чего вызвал, что стряслось? Надеюсь, враг у ворот? Это хорошо! Давно я никому макушки не откручивал… Недели две точно… — Ратибору аж взгрустнулось от такой вопиющей несправедливости.

Святослав мрачно посмотрел на него. Государь пребывал явно не в духе.

— Накаркал ты, Рат (так Ратибора называли друзья), — наконец хмуро молвил Святослав. — Наши хорошие знакомые у дальних границ спорных территорий с Хазарским каганатом на днях весточку нам передали, что хазары поход против нас готовят и вот-вот выступят! Всех собирают своих. Всех! А это может значить только одно: это не простой набег, как раньше, отнюдь нет! На этот раз они планируют захватить наши земли… Что это значит для всех нас, надеюсь, объяснять не надо…

В обеденном зале на минуту наступила гробовая тишина. Лишь Ратибор довольно осклабился.

— Источник надёжный? — поинтересовался Яромир.

— Более чем, — князь был мрачнее тучи. — Неслабое войско они на нас собрали, около тридцати пяти — сорока тысяч голов. Их разведывательные отряды уже вовсю снуют возле наших границ. Как бы нас не постигла судьба Удвальда Удачливого и его княжества. Все, надеюсь, помнят, что три года назад хазары с ними сделали? Напоминаю, если кто запамятовал: в первую очередь вырезали мужчин всех возрастов, даже маленьких мальчиков! Видимо, чтобы отомстить не смогли, как вырастут. А женщин в неволю уволокли… Молодых женщин, естественно! Всех остальных — опять же, под нож. Ну а самого Удвальда на кол посадили вместе с его воеводой Брыгом и особо приближёнными…

Святославу такая перспектива закончить свою бренную жизнь явно пришлась совсем не по душе.

В трапезной на несколько секунд опять повисла тишина. Но лишь на несколько…

— Да пусть приходят! — взорвался наконец Ратибор. — Не пристало нам всякую нечисть бояться! Да, нас втрое меньше, но нам не привыкать! Каждый наш витязь пятерых этих поганцев стоит! А то и десятерых! Как придут, так и лягут в чистом поле! Я на их могилы опосля ходить буду! И по-маленькому, и по-большому, это уж как приспичит…

— Сколько у нас воинов на данный момент? — Святослав, молча выслушав гневную тираду Ратибора, выжидательно зыркнул на Яромира.

— Как и сказал Рат, примерно втрое уступаем, то есть под четырнадцать тысяч рях будет, если всех собрать… Ну, тысяч пятнадцать-семнадцать максимум, если вообще всех призвать, в том числе с окрестных деревень, кто в состоянии держать меч в руках. То есть всех стариков, калек, сирых, убогих да совсем юных…

— А что там друг наш, Изяслав, что в Орёлграде заседает? — Мирослав вопросительно глянул на князя. — У него примерно столько же ратников, как и у нас. В тридцать тысяч супротив сорока всяко веселее будет! А ежели он откажет и мы не сдюжим, он ведь может быть следующим у них на пути…

— Я как раз думал над этим. По идее, помочь должен! Но он хитрый, засранец! Выгоду свою везде ищет! Может и условие поставить какое-нибудь… Уж больно капризен стал в последнее время, аки красна девица!.. В общем, я вас для этого и вызвал! Поедете втроём к нему на поклон. Делайте что хотите, лишь бы он согласился нам помочь! Голубей я к нему отправил уже с письмецом, так что он в курсе, что трое моих лучших витязей к нему едут по делу важному… До Орёлграда сколько? Дней десять пути, если поспешить и сегодня выдвинуться… Медлить нельзя! По грамоте верительной каждому из вас вручат на выходе из дворца моего, что послы вы мои и имеете право вещать от моего имени! За главного — Яромир, как воевода мой.

Святослав испытующе посмотрел на давно уже невесёлого Ратибора.

— Послом мне ещё бывать не доводилось, — уныло буркнул тот.

Видно было, что эта затея не по душе ему пришлась. Он-то рассчитывал на хорошую драку, на шайку разбойников, которую истребить надобно! Ну, на вторжение вражин, наконец!.. А тут… посол… М-да уж…

— И что значит «делайте что хотите»? А если он нас станцевать попросит? Нам тут же в пляс пуститься надо будет? Я что, на скоморошьего медведя похож? — Ратибор всё мрачнел и мрачнел. — Я ему тогда по тыкве дам, и всего делов! До конца жизни у меня плясать будет, дурачок…

Раздался громкий стук, и в обеденный зал неуверенно заглянул дружинник Бронислав, возглавляющий в этот день охранный караул Святослава.

— Княже, — молвил тот несмело, — к тебе тут купцы какие-то пожаловали! Пришлые! Говорят, из Орёлграда… Жаловаться изволят! Плачутся, что обидели их тут крепко, в «Четырёх копытах»! Ну, в трактире нашем. В суп моськой кунали, избили… Угрожали расправой лютой и тем, что палки об их спины переломают и из города выкинут… Ещё каких-то страстей наплели про злого рыжего исполина, что всех их напужал жутко… — при этих словах Бронислав быстро покосился на сидящего мрачнее тучи Ратибора и инстинктивно поёжился. — Я б их выгнал пинками, да ты велел в таких случаях всех обиженных немедля к тебе приводить, дабы по горячим следам бороться с беззаконием и самоуправством в Мирграде… Тем более если речь идёт о барышниках пришлых…

— Вводи их сюда немедля! — князь глотнул кваса из стоящего перед ним резного кубка. — Из Орёлграда, значит… Какое совпадение, однако! Поглядим, что это там за птицы…

Мирослав и Яромир угрюмо посмотрели на своего рыжего друга. Тот насупился:

— Ента я, княже, торгашей этих взгрел сегодня слегка… — Ратибор несколько смущённо пожал плечами. — Обидели Феофана с дочкой его и хамили. В том числе и мне.

Святослав нахмурился. В этот миг в чертог княжий ввели уже успевшего переодеться Крямзия с двумя его приближёнными.

— Здравствуй, владыка! Низкий поклон тебе из Орёлграда! Я, купец Крямзий, пришёл к тебе по делу важному! — не до конца ещё протрезвевший Крямзий и два его прихвостня согнулись в низком поклоне. А как разогнулись, так у них челюсти и отпали при виде князя Святослава и сидевшего рядом с ним порядком уже злого Ратибора с Мирославом и Яромиром в придачу, которые так же недовольно рассматривали незваных гостей. Крямзий вдруг нутром почувствовал, что ещё сильно пожалеет об этом своём визите к правителю Мирграда.

— Что у тебя случилось, уважаемый? — Святослав вопросительно смотрел то на Крямзия, то на троих друзей. — Давай выкладывай, коли пришёл!

А Крямзий, как громом поражённый, в ужасе таращился на рыжеволосого великана, и ноги его предательски затряслись.

— Ты бы, Свят (так называли князя Святослава в лицо только приятели), велел убрать шкуры из-под его ног, а то наш гость слаб на корму. Того и гляди прорвёт плотину! Опять… — Ратибор грозно воззрился на Крямзия, отчего тот затрясся ещё больше, как тонкая осина на ветру.