Пожиратель костей - Панарин Антон - Страница 7

Услышав эти слова, Мышкин не сдержался. Он со всего размаха влепил капитану тростью прямиком по стальному шлему. Металл звякнул, сорвав шлем с головы служивого, и из рассечённого виска побежала струйка крови. При этом капитан всё так же смирно стоял и смотрел на своего обидчика.

– Если ты, паскуда, не найдёшь беглеца, я вырежу твоё сердце и скормлю волкам. Ты меня понял? – прошипел граф, нависнув над воякой.

– Я приложу все силы, ваше сиятельство, – решительно сказал капитан.

– Конечно приложишь, ведь от результатов поиска зависит твоя жизнь. – Мышкин обжёг капитана ненавидящим взглядом и, резко развернувшись, пошёл обратно в лагерь.

Ветер насмешливо бросал в лицо графа капли воды, хлестал по щекам, как будто унижений на сегодня было недостаточно. Мышкин в ярости потянулся к мане и, взмахнув рукой, создал вокруг себя огненный барьер.

Бушующее пламя лизало деревья, поджигая их и испаряя всю влагу, посланную природой. Но словно насмехаясь над мощью человека, ливень мгновенно тушил загоревшиеся деревья.

– Проклятье! Если император узнает о моём провале, князем мне не бывать, – выругался Евгений Александрович и сплёл между ладонями шар огня.

Размахнувшись, он зашвырнул его в ненавистные небеса – просто так, чтобы выпустить пар. Шар пролетел десяток метров и взорвался, разбросав искры по округе. Но природе было плевать на неудачи амбициозного графа, как и на его злость.

Я очнулся от тычка в бок. Что-то мягкое и массивное выталкивало меня в сторону выхода, обдавая горячим смрадным дыханием. Открыв глаза, я остолбенел.

Из глубины ямы вылезло волосатое чудовище с огромными клыками и когтями. И прямо сейчас эта тварь пыталась выпихнуть меня наружу своей мордой. Вскрикнув, я на четвереньках вылетел из укрытия, сжимая клинок, и рванул в лесную чащу.

За спиной раздался оглушительный рёв, а яма, в которой я только что прятался, взорвалась разлетевшейся во все стороны землёй. За мной гнался грёбаный медведь!

Я перепрыгнул через заваленное дерево, поднырнул под другое и резко ушёл влево от третьего. А позади неслась огромная туша и просто сносила все завалы, даже не замечая их. Похоже, убежать не выйдет. Остаётся только сражаться.

Я обернулся и увидел медведя в пяти метрах от себя. Оскаленная пасть, из которой ручьями стекает слюна, разъярённые карие глаза, когти, вспарывающие воздух. Ну и как с ним сражаться? У него ведь когти длиной в половину моего клинка.

– Отрицаю храбрость! – выкрикнул я на бегу, надеясь, что медведь струсит и убежит.

Вот только я просчитался. Медведь напал на меня не потому, что хотел сожрать, а как раз потому, что я до чёртиков его напугал своим воплем, когда выбирался из ямы. Атаковал он не из-за храбрости, а из-за страха за свою жизнь. Отринув храбрость косолапого, я лишь подстегнул его бежать ещё быстрее.

Понимая, что через пару секунд умру, я призвал Гоба. Зелёный выскочил из моей тени и, скользнув под брюхом медведя, рубанул кинжалами по лапе. Увы, косолапый этого даже не почувствовал. Но зато он отвлёкся на гоблина.

Развернувшись на ходу, он встал на задние лапы и начал вспарывать воздух массивными когтями. Гоб крутился как волчок, уходя от ударов из стороны в сторону, попутно он наносил собственные, оставляя на теле медведя неглубокие порезы. Вот только такими ранами эту громадину не убить.

Гоб отскочил влево, поскользнулся на мокрой ветке и потерял равновесие. Медведь с радостью воспользовался секундным замешательством и рубанул лапой изо всех сил. Удар пришелся в бок гоблина, и он как пушечное ядро улетел в кусты, растущие в двадцати метрах от поля боя.

– Гоб! – выкрикнул я и рванув вперёд, со всего размаха вогнал меч в спину медведя по самую рукоять.

Глава 4

Медведь крутанулся на месте, едва не запустив меня вслед за Гобом. Ноги оторвались от земли, а я вцепился в рукоять меча изо всех сил, понимая, что если потеряю оружие, то мне конец.

Косолапый метался из стороны в сторону, грозно ревя и размахивая лапами, но достать меня всё никак не получалось. Не знаю, что испытывал в этот момент медведь, а я радовался.

Радовался тому, что по рукояти клинка поползла белая полоса костной ткани. Жидкость окутала левую руку, потом правую, создав костяную пластинчатую броню вплоть до самого плеча.

На секунду мне показалось, что бой вот-вот закончится, вместе с костями косолапого. Но этот ублюдок завалился на бок и резко крутанулся через живот, запустив меня в полёт.

Выдернув меч, я пролетел добрых пять метров и рухнул в бурелом. Острые ветки ударили в спину, выбив дыхание, щепки расцарапали кожу, но клинок я не выпустил.

Воин выпускает клинок в двух случаях. Когда занимается любовью и когда умирает. К сожалению, красоток я здесь не вижу, а значит, нужно вставать побыстрее, если не хочу подохнуть.

Оперевшись на меч, я с трудом поднялся. Косолапый стоял напротив и вспарывал острыми когтями землю. Заревев, он рванул в атаку! Я попробовал отпрыгнуть в сторону, но тело едва слушалось. Косолапый напружинился, готовясь к прыжку, и…

Задние лапы медведя сложились пополам. Шкуру пробили острые кости, и косолапый взвыл от боли. Разъярённый зверь пополз ко мне, оставляя за собой кровавый след. Неужели его кости стали тоньше и не выдержали веса, после того как клинок украл немного костной ткани? Впрочем, какая разница?

Я закончил бой за два удара. Первым пронзил косолапому подмышечную впадину, парализовав левую лапу. А вторым ударом вогнал клинок между позвонками в районе шеи. Зверь затих, а я, задыхаясь, рухнул сверху. Задрав рубаху, посмотрел на стремительно синеющие рёбра. Ну что, Авдеев? Поздравляю с первой гематомой.

– Эх. Это тело никуда не годится, – тяжело вздохнул я. – Гоб! Ты там жив?

прохрипел гоблин из-за кустов. Странно, обычно он говорит четверостишьями. Должно быть, ему крепко досталось.

Поднявшись, я пошёл искать друга. Впрочем, найти его было несложно. В кустах отчётливо виднелась траектория полёта, отмеченная поломанными ветками и обрывками одежды. Прорубив себе путь, я обнаружил товарища.

– Прирос к дереву, говоришь?

Я покачал головой, глядя на изломанное тело гоблина. Руки сложились гармошкой, подставив солнцу белёсые куски костей, а грудь его была пробита сучком дерева. При этом Гоб казался бодрым, улыбался и совершенно не собирался помирать. Всё это выглядело странно.

Наклонившись, я аккуратно взял зеленомордого под руки и с чавкающим звуком снял с сучка. В груди гоблина виднелась сквозная рана, через которую можно было рассмотреть всю округу.

Так вот эта рана стремительно затягивалась. Сломанные руки рывками выпрямлялись, как будто кости сами собой вставали на место и срастались.

– Носатый, я бы на твоём месте вопил от восторга. В прошлом мире ты бы точно помер от таких ран, – усмехнулся я, наблюдая, как неведомая сила исцеляет гоблина.

– Я смотрю, тебе уже намного лучше? – Я щёлкнул говорливого по носу и помог встать. – Бери кинжалы и вперёд. Выбирай самую вкусную часть косолапого. А я пока разведу огонь.

Пока гоблин прыгал вокруг медведя, выбирая, какую часть сожрать первой, я нашёл толстое, давно упавшее бревно. После ливня древесина отсырела, и разжечь её не представлялось возможным. Но если ты всю жизнь провёл в походах, то для тебя нет ничего невозможного.

Используя меч в качестве клина и палку в качестве молотка, я расщепил бревно на две половины. Как и ожидалось, древесина внутри оказалась сухой. Пришлось повозиться, чтобы отделить сухую часть от мокрой, но за полчаса я управился.