В стране слепых - Флинн Майкл Фрэнсис - Страница 8

– Должно быть, кодовое имя.

– Да ну?

Чарли кисло взглянул на него.

– Не морочь мне голову. Что это за пометка и чья она? – Он уже нажимал клавиши, загружая код предупреждения. Компьютер сверит, совпадает ли его команда с командой Реда. Не столько для защиты от преднамеренной дезинформации, сколько на случай ошибки при наборе команды.

Ред перелистал текст на своем экране. Он прочитал вслух сетевой пароль доступа к файлам, а Чарли повторил его. Активная и пассивная проверка.

– Искали слово… э… «Куинн», – сообщил он Чарли. «Куинн? – повторил он про себя. – Ну-ну». И продолжал вслух: – Здесь сказано, что за последнюю неделю капкан срабатывает на это слово уже в третий раз и вызывает его один и тот же пользователь. Третий раз – это уже занятно, правда? Сигнал тревоги включается трижды подряд на одно и то же ключевое слово. Сдается мне, кто-то собирается пошарить в чужом банке данных.

– Не забивай себе голову чепухой. Какие были коды центрального процессора? Все три.

Ред прочитал их номера, Чарли повторил их.

– Пользователь сейчас в последнем? – спросил Чарли.

– Да. Знаешь, где он находится?

– Нет, и знать не хочу. Тебя это тоже не должно волновать.

– Ага. Так вот, приставка «восемнадцать» означает, что это автономная программа – она хочет проникнуть в сеть, но она ей не родная. Следующие девять цифр – обычный почтовый индекс, а остальные – шифр входного порта, где стоит модем. Не так уж трудно расшифровать, если все это знаешь.

– Прямо Шерлок Холмс! Послушай, все, что нам полагается знать, – кодовый номер входного порта. Эта «Борзая» или ее дрессировщик сами найдут его адрес. Это их забота. Инспектор пометил файл как запретный, значит, у него есть на то причины. Все, что от нас требуется, это следить за сетью и замечать любую попытку проникнуть в этот файл. Мы не знаем, что это за инспектор и кто этот пользователь. Мы не знаем, где находится его терминал и что означает ключевое слово.

Ред усмехнулся.

– А что-нибудь мы вообще знаем?

Чарли развернулся в своем кресле.

– Знаем. Я знаю, как играть в рамми, а ты нет. Ты столько времени их тасуешь, что уже стер картинки. Ну-ка, сдавай.

Ред сдал карты с проворством, говорящим о долгой практике.

– Это самое волнующее событие за две недели нашего дежурства. У меня даже сердцебиение началось.

Чарли хмыкнул.

– Те, кто работает с сетью, обычно не суют нос, куда не надо. Ты уже решил, как проведешь отпуск?

Ред положил остаток колоды на середину стола и перевернул верхнюю карту. Это была дама.

– Да. Пойду в поход.

Чарли взял карты.

– В поход? А мне казалось, ты терпеть не можешь подобные развлечения.

– Так оно и есть. Потому и иду. Самодисциплина. Чтобы воспитать характер, надо делать что-нибудь очень неприятное.

Секунду Чарли озадаченно смотрел на него. Потом грустно покачал головой и сказал:

– Скоро начнешь жарить крыс на завтрак. Чудак ты. Я тебе это когда-нибудь говорил? Ты просто чудак.

Сара сидела в зале истории Запада Денверской публичной библиотеки, когда запищало ее карманное сигнальное устройство. Был понедельник, и весь день она просидела за библиотечным компьютерным терминалом. От непрерывного вглядывания в экран глаза у нее воспалились и слезились. Брейди Куинн никак не давался в руки. В поисках его она безуспешно просматривала один файл за другим. Продав дом на Эмерсон-стрит, он не купил другого, по крайней мере в Денвере. По сути, кроме упоминания вскользь еще в одной газетной заметке, он не оставил никаких следов за все время, начиная с продажи особняка и до самой своей смерти шестнадцать лет спустя.

Впрочем, сто лет назад остаться в тени было гораздо проще, чем теперь. Тогда гражданин мог прожить всю жизнь, не имея почти никаких дел с властями. Это сейчас никто не может даже чихнуть, чтобы об этом не осталось записи в каком-нибудь банке данных.

Впрочем, эта вторая заметка в газете дала Саре ниточку, которая привела ее в Национальный архив, и там она наконец напала на след Куинна. Она как раз читала распечатку оттуда, когда запищал сигнал. Читатели, сидевшие рядом, обернулись. Сара смущенно улыбнулась им и пошла вниз, где стояли телефоны-автоматы, чтобы позвонить к себе на работу.

Звонок был от Денниса. Он просил позвонить ему, если она сейчас в центре города и в настроении: они могли бы пообедать вместе. Он угощает.

Сара не могла устоять, если ее приглашали. Она позвонила Деннису и договорилась о времени. Затем снова поднялась на третий этаж, чтобы собрать свои вещи.

В дверях она застыла. Рядом с ее портфелем стоял какой-то человек и читал ее заметки. В первый момент она была настолько поражена, что только изумленно уставилась на него. Какая наглость!

– Я могу вам помочь? – язвительно осведомилась она.

Человек обернулся и взглянул на нее. Он был высокий и мускулистый, с худым носатым лицом, на котором не появилось и тени смущения или удивления. Глаза, пустые и лишенные всякого выражения, смотрели на нее, как на мебель.

– Нет, – сказал он. – Не можете.

Говорил только его рот, а все лицо оставалось неподвижным. В этом человеке чувствовалось что-то зловещее. В его манере держаться, в чертах его лица сквозила почти нескрываемая угроза. Сара закусила губу. Какой-то сумасшедший забрел с улицы? Может, позвать полицию?

– Я буду благодарна, если вы оставите все это в покое, – сказала она неуверенно – ей показалось, что он вот-вот на нее кинется.

Человек улыбнулся. Улыбка была холодная и безжизненная, только губы на мгновение изогнулись в странной гримасе. Затем улыбка исчезла. Она напугала Сару почище любой угрозы. Нет, он не сумасшедший. Не вполне, по крайней мере.

– Я все это сейчас оставлю в покое, – сказал он. – А вот вы – нет.

И он пошел напрямик к двери, так что Сара поспешно отпрянула в сторону, чтобы не оказаться слишком близко к нему. Но он прошел мимо, не обратив на нее никакого внимания.

Сара смотрела ему вслед, пока он не исчез из вида. Только потом она судорожно перевела дыхание.

– Ушел?

Сара, вздрогнув, обернулась. Рядом стояла одна из соседок по читальному залу. Маленькая женщина неопределенного возраста с дочерна загорелым обветренным лицом, в грубой хлопчатобумажной куртке.

– Я говорила ему, чтобы он не трогал ваши вещи, – сказала она с сильным акцентом жительницы гор. – Но он на меня глянул, как на какую-то козявку.

Сара потрясла головой.

– Кто это был?

В ответ женщина пожала плечами.

– Никогда раньше не видела. По-моему, из Нью-Йорка – там все такие нахалы.

– Он ненормальный?

– Кто его знает. Вот что, мисси, может, это не мое дело, только… Вы заметили, как он на вас посмотрел?

При одном воспоминании об этом Сару бросило в дрожь.

– Как?

– Я такое видела один раз. Объезжала свое ранчо на Баффало-Крик и увидела, как гремучая змея уставилась на птичку. Овсянку. Так вот, змея смотрела на нее точь-в-точь как этот тип на вас.

Сара сглотнула подступивший к горлу ком. Сравнение было точным: этот человек действительно очень напоминал змею.

– Спасибо за сочувствие, – сказала Сара. – Меня ждут обедать, так что если вы не возражаете, я… – Она прошла на свое место, собрала бумаги, сунула их в портфель и застегнула его. Когда она уходила, женщина снова остановила ее.

– Мисси, я все про ту змею. Я ведь ее не остановила. Так уж устроено в природе, даже змее надо что-то есть. Только та птичка…

– Что птичка?

– Та бедная птичка просто сидела и ждала. Даже не пыталась спастись. Сидела на месте и ждала, пока змея ее не схватит. – Она улыбнулась Саре. – Будьте осторожны, мисси, слышите?

Сара думала о человеке из библиотеки все время, пока ехала в автобусе по Шестнадцатой улице. Она продолжала думать о нем, когда вошла в ресторан и увидела, как Деннис из глубины зала машет ей рукой.

Он встал, пока официант усаживал Сару, затем снова опустился на стул.