В стране слепых - Флинн Майкл Фрэнсис - Страница 12

Сара обошла комнату. Ей почему-то стало жутко. То один, то другой предмет вдруг появлялся в луче фонаря, словно актер, дождавшийся своего выхода на сцену. Она была первым человеком, попавшим сюда за бог знает сколько лет. Судя по виду, этот этаж был заброшен намного раньше нижних. Интересно, могут ли жить в мастерской привидения?

Она попыталась открыть крышку одного бюро, но та не поддалась. Сара налегла посильнее, и крышка чуть приподнялась. Сару вдруг охватил безотчетный страх, она отступила на шаг и затаила дыхание. Она направила луч фонаря в щель, хотя точно знала, что ни за что на свете не сможет туда заглянуть.

«Это все от темноты, – подумала Сара. – Наверное, скоро мне начнет чудиться, что тут есть кто-то еще».

Она подошла к столам посредине комнаты и принялась разглядывать стоявшие на них механизмы. Они состояли из множества кулачков, шестеренок, храповиков и рычажков. Изнутри под самыми разнообразными углами торчали какие-то планки с делениями. Каждая машина имела клавиатуру с клавишами на рычагах, как у старых механических пишущих машинок. В центре клавиатуры – десять рядов клавиш, по десять штук в каждом. Сара стерла пыль и увидела, что на клавишах стоят цифры – от нуля до девяти. Ради любопытства она попыталась нажать одну клавишу, но рычаг давно приржавел намертво.

Очевидно, это были старинные счетные машины. С тех пор как Сара увлеклась компьютерами, ее всегда пленяли подобные механизмы. Она вспомнила выставку первых механических счетных устройств, которую давным-давно видела в Чикаго. В 1885 году появился комптометр Дорра, в 1911-м – машина Берроуза. Судя по исполнению, здешние машины еще старше. Похоже, что кулачки вытачивали каждый отдельно и вручную. Сара посмотрела, нет ли где-нибудь таблички с названием фирмы-изготовителя, но ничего не нашла. «Может, что-нибудь удастся выяснить в бюро патентов», – подумала она.

Она протерла еще несколько клавиш и увидела, что на них стоят символы арифметических действий. На других клавишах были знаки

. Были и такие значки, каких она никогда не встречала. Что бы могло обозначать –| ? Или C– ? Или (x) и (+) ?

Она решила, что нечего попусту ломать голову, и занялась шкафами, выдвигая ящик за ящиком. Но большинство их оказывалось пустыми, лишь в некоторых валялись разрозненные листы бумаги, исписанные какими-то математическими расчетами. Свет фонаря упал на обрывок, где можно было прочесть заголовок: «К вопросу о возможной бифуркации динамических комплексов с прочными связями».

Один из ящиков был заперт. Она посильнее потянула за ручку и услышала, как поддается язычок замка и трещит дерево. Еще рывок – и язычок отогнулся. Ящик выехал наружу под протестующий скрип ржавых роликов и покоробленных деревянных направляющих. Внутри лежали две толстые папки. В тусклом свете фонаря Сара попыталась разобрать, что на них написано. Чернила были старые, выцветшие, почерк витиеватый.

«УКАЗАТЕЛЬ».

Она вынула папку из ящика и отнесла на стол. Держа фонарь в левой руке, она открыла папку и стала читать заголовки. «Оптимальная политика закупок предметов потребления с использованием интегральных упрощений». «Разветвленно-граничный подход к проблеме найма рабочей силы». «Об n-мерной структуре графов наследования по женской линии у ирокезов». «Применение функции Грина к очередям в полузакрытых сетях». «Уравнения динамики распространения идеонов».

Что это? Математические исследования? Да нет, не совсем. Некоторые из заголовков касались антропологии или экономики. Значит, прикладная математика. Странная смесь, и место для нее странное! Даты, проставленные после заголовков, кончались 1892 годом. Самая ранняя работа некоего Джедедаи Кроуфорда была датирована 1833 годом – это было нечто совсем непонятное: «Некоторые стохастические процессы с поглощающими барьерами».

Сара еще раз осветила фонарем шкафы. Архив математических исследований за шесть десятилетий? Институт, упрятанный на четвертом этаже какой-то мастерской?

Она вынула из ящика другую папку и посветила на ее обложку. «Эксплуатация и ремонт аналитических машин Бэббиджа».

Она застыла. Чарлз Бэббидж был профессором математики колледжа св.Луки в Кембридже с 1828 по 1839 год. Про него знает всякий, кто интересуется вычислительной техникой. Он описал счетную машину нового типа, которая намного превосходила механизмы для сложения и вычитания, существовавшие в то время. По его утверждению, такая «аналитическая машина» смогла бы самостоятельно проделывать целые цепочки операций без участия человека, который задавал бы промежуточные действия. Кроме того, она была наделена способностью выбирать одну из двух альтернативных цепочек в зависимости от результата предшествующих вычислений.

Запоминающее устройство у этой машины было чисто механическое, состоявшее из валиков и перфорированных карточек, но в сущности Бэббидж описал не что иное, как цифровой компьютер. К сожалению, воплотить его идею в виде реальной «аналитической машины» оказалось не под силу технологии середины девятнадцатого века. Ни одного ее экземпляра так и не было построено.

Сара похолодела. Она обернулась и посмотрела в темноту, где стояли машины. Те самые, которые так и не были построены.

Мурлыкая под нос старую песенку из «Зоны сумерек», она отнесла папку на стол и начала ее листать. Страница за страницей шли технические чертежи с подробными спецификациями и деталировкой. Кошмар, похожий на рисунки Руба Голдберга note 11. Однако машина – вот она, на столе. Дальше начинались рукописные инструкции, написанные вычурным спенсерианским почерком.

Рассматривать это в темноте не имело смысла. Сара решила взять папку с собой и уже закрывала ее, когда ее взгляд упал на пометку, сделанную на полях одного из чертежей.

«Когда был в Менло-Парке, обсуждал с Томасом возможность электрического привода. Пока неосуществимо. Б.Куинн. 21 июля 1881 г.».

Ее брови поползли вверх. «Б.Куинн». Брейди Куинн? Ну и ну! Похоже, Карсон не просто купил особняк Куинна. Не были ли они деловыми партнерами?

И партнерами Эдисона тоже. По крайней мере, Сара не знала, с каким еще Томасом можно было обсуждать «электрический привод» в Менло-Парке в 1881 году.

«Вот теперь это становится похожим на дело», – подумала она. «Квартал Брейди Куинна» – название звучало все лучше и лучше. Куинн не просто здесь жил. Он был с Эдисоном на «ты». И, очевидно, каким-то боком был причастен к первым в мире компьютерам.

Да это может стать сенсацией! Пыль на полу и на столах лежит толстым слоем. В комнату уже много лет никто не заходил. Много десятилетий. «Никто, кроме меня, не знает об этих машинах, – подумала Сара. – А когда я куплю это здание, машины тоже станут моими».

Фонарь опять стал гаснуть, и она наградила его новым шлепком. Но на этот раз свет не стал ярче. Мысль о том, что обратную дорогу придется искать в полной темноте, не понравилась Саре. Она закрыла папку и вместе с «Указателем» сунула под мышку. «Вернусь сюда позже, с более подходящим освещением».

В дверях она остановилась и напоследок окинула комнату взглядом. Луч пробежал по черным, едва различимым в темноте механизмам. Первые в мире компьютеры. Стоят здесь, заброшенные и забытые. Странно. Имея в руках такое изобретение, они могли бы делать историю.

Когда она возвращала фонарь Эбботу, тот заметил папки у нее под мышкой и ехидно ухмыльнулся.

– Трофеи, а? Ободрали бы еще немного латуни с прессов. За нее неплохо заплатят на любом складе металлолома.

Сара понимала, что Эббот не подозревает о заколоченной лестнице. Она надеялась, что он не станет выяснять, где она взяла папки. Пусть лучше беспокоится о другом.

– Уайднер знает, что вы таскаете его имущество на продажу?

– Уайднер? Да он в жизни сюда не показывался. Я да Бэбс – она мастер дневной смены, – только мы здесь всем и пользуемся. Никто из инвалидов не может подняться по ступенькам, так что они даже не знают, какая золотая жила там наверху. А вы ничего не расскажете, леди, иначе я скажу, как вы тоже кое-что с собой прихватили. – Он с самодовольным видом откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.