128 гигабайт Гения (СИ) - Журба Павел Терентьевич - Страница 71

В течение получаса мы пытались найти общие темы для разговора и болтали о всяких нелепых вещах, как и полагается на первом свидании. Но неожиданно передо мной возникла новая угроза.

— Говорят, ты лучшая спортсменка в своём классе, — сказав это, парню почти удалось отвлечь меня и положить руку на моё бедро, и только резкое движение ногой спасло меня от этой участи.

«Наверное ему ещё никто не отказывал, раз он так уверен в себе» — подумала я, смотря на этого наглеца, лицо которого словно говорило: «а я тут не при чём!».

Мне пришло сообщение. Я увидела, что оно было от Насти. Поначалу я не планировала его читать, но, заметив, что подруга прикрепила к нему фото, я всё же решилась его открыть.

На фотографии, которую мне отправили, был изображён Наумов. Моя любимая игрушка, которая вносит краски в мою скучную жизни старшеклассницы… И сейчас эта игрушка находится в караоке с другими хозяевами. Мысль об этом заставила меня вспыхнуть.

— Что случилось, малыш?

Отвернувшись от своего спутника, я ещё раз посмотрела на фотографию и тут же резко встала со стула.

— Ты ку…

— Прости, мне надо идти. Утюг не выключила.

Услышав моё оправдание, парень изменил выражение лица на более серьёзное.

— Лучше бы тебе сесть. — властно заявил он.

«Что?» — я непонятливо посмотрела на парня.

— Не играй в недотрогу. Тебе же лучше, если…

Решив не затягивать с этим, я облила парня остатками недопитого лимонада. Эту ситуацию наблюдало всё кафе.

— Что ты творишь, сучка!

— Иди сам в свою квартиру, придурок. — заявив это на всю громкость, на которую я была способна, я обошла растерянного парня, продолжающего сидеть на стуле, и побежала в караоке.

С каждым пройдённым метром моё сердце билось всё чаще. Под конец оно уже было готово просто выпрыгнуть из груди.

Это тяжёлое состояние не могло не сказаться на моём лице. Когда я пришла в караоке, по нему тёк пот, и моя тоналка немного пошла по щекам.

Работники караоке помнили меня и легко сказали, в какой кабинке находятся мои подруги. Я зашла к ним и тихо раскрыла дверь, как главный антагонист из фильмов ужасов.

Ощутив моё присутствие, главные виновницы торжества опустили микрофоны на половине песни и, оглянувшись по сторонам, наконец заметили меня.

— Вы…

— Ника, мы не хотели, честное слово! Он сам нас заставил!

Сжав руки в кулаки, я повернулась к Наумову. И в то время, как я отвлеклась на него, Настя и Ира резко рванули в дверной проём. Я попыталась схватить их, но они ловко избежали моих пальцев и поспешили покинуть караоке бегом. Из-под их ног подымалась пыль, и такая, что как только они выбежали на улицу, мне стали видны только их макушки.

Решив, что я разберусь с ними потом, я вернулась в кабинку. Наумов занимался тем, что доставал из открытого рюкзака осколки. Я поняла, что это была ваза.

— Дай сюда!

Я подошла к Наумову и выхватила сумку из его рук.

— Но ты можешь порезаться!

Злобно замотав головой, я принялась активнее вытаскивать осколки из его сумки и, конечно, порезала руку одним из них. Мне не было больно, но вид крови нервировал.

— Э-это к-кровь? — спросил Наумов, смотря на мою руку. Я быстро её спрятала.

— Нет…

Неожиданно Наумов резко дёрнулся и забрал у меня рюкзак. Он достал оттуда бинт и какую-то бутылочку.

— Дай руку.

— С чего бы мне делать такое… — ответила я, и мой голос почему-то задрожал.

— Не переживай, это не больно.

— Я знаю! Просто не трогай меня и всё! — сказав это, я немного отошла от своего одноклассника, и тогда он сделал то, чего я больше всего боялась: придвинулся ко мне.

Я сделала обманное движение и побежала от Наумова. Парень утверждал, что это не больно, но дело было не только в боли: просто я боюсь, что он…

Я споткнулась и упала на диван. Наумов не ожидал этого и на полной скорости врезался в меня. Поняв, что его локоть находится прямо напротив моих бёдер, я заорала что было сил:

— Извращенец! Извращенец!

Моё губы задрожали. Чтобы не выказывать своего волнения ещё больше, я принялась обзывать Наумова разными нехорошими выражениями. Он молча выслушал всё это, но затем упрямо взял мою руку и принялся лить на неё перекись. Это была терпимая боль, но чтобы не раскрыться, я всё же постонала ради приличия.

Когда одноклассник перевязал мою ладонь бинтом, он успокоился и только тогда понял, что буквально соприкасается с открытыми участками моего тела…

— Агх! — сказав подобную несуразность, он отшатнулся от меня, как от огня, и испуганно вжался в стену. Я поняла, что это мой шанс подразнить его.

— Хотел меня изнасиловать, нееегодяй?

— Нет! — чтобы не смотреть на меня, Наумов поднял голову к потолку. — Ничуть!

Поправив свои очки, он показался мне до того смешным, что я засмеялась.

— Ну чего ещё?..

Его напыщенный вид был таким весёлым, что мне никак не удавалось сдерживать смех. Я захохотала, держась за живот.

— Ой, не могу, просто умора!

Не понимая, что меня так насмешило, Наумов выкинул осколки в мусорное ведро и взял рюкзак, чтобы уйти. Но к его несчастью я заметила, что время, на которое девочки сняли кабинку, ещё не закончилось.

— И куда ты пошёл?

— Эм, в туалет…

— С рюкзаком?

Мои подозрения только укрепились, когда Наумов в очередной раз отвёл взгляд. Тогда я встала и здоровой рукой забрала у него рюкзак.

— Будем петь!

— Но…

— И отговорки не принимаются! — с этими словами я всучила моему однокласснику микрофон. Мне было интересно, как же он поёт.

Так мы провели время в караоке до позднего вечера. Мне приходись два раза продлять наша время, но меня это вовсе не расстраивало. Пусть я и лишилась карманных денег, зато смогла повеселиться с Наумовым.

Около девяти часов вчера мы вышли из караоке.

— Тебя проводить до дома?

Уязвлённый моим вопросом одноклассник сказал, что справится сам. На этом мы решили с ним проститься. Я не представляла, как надо прощаться в таким случаях, и поэтому решила протянуть ему руку. Он пожал её своей потной ладошкой и, скривив лицо, побежал в сторону своего дома.

— Какой же ты всё-таки трус…

Я уже намеревалась отправиться домой, как вдруг увидела, что из кустов торчат чьи-то взъерошенные волосы. Сразу поняв, кто это может быть, я подошла к этим людям сзади и положила руки на их плечи. Мои подружки вздрогнули, как дикие кошки.

— Вы следили за нами? — сразу прозвучал мой вопрос.

— Н-ничуть, — ответили девочки, боясь смотреть мне в глаза. И всё же, под моей стальной хваткой они пошли на попятную и вскоре признались в том, что следили за нами.

— Ничего, что мы сняли это? — с подобным вопросом ко мне обратилась Ира. Она протянула мне телефон, где шла запись из караоке, в которой я пела про рыжего конопатого. Услышав моё пение в записи, я покраснела до самых ушей. А главное, я спела это перед Наумовым! Подумав о том, какой же это позор, я спрятала лицо за волосами.

— Отправим ему это?

— НЕТ! — резко ответила я и забрала у них телефоны. — Придётся проверить все ваши последние видеозаписи.

— Не надо! У меня там личное! — закричала Настя, но было уже поздно: я открыла её телефон и зашла в видео…

— Что тут делает?.. — я замолчала на полуслове и принялась удивлённо смотреть на то, как Ютака Мацуо ест, играет в настольный теннис, сидит в парке и читает книгу, а также бегает на физкультуре.

Настя задрожала и, выхватив телефон из моих рук, поочередно показала мне и Ире кулак.

— Расскажите кому-то — урою!

Стараясь сдерживать смех, я переглянулась с Ирой, но от вида её скукоженной рожи меня просто порвало. Мы начали ржать, как ненормальные.

— Вы дуры! Дуры! Дуры! — раздавался в кустах сильно раздраженный голос Насти…

Часть 3

(От лица Саши Наумова)

Вернувшись домой, я облокотился на стену и сполз по ней, как масло по куску хлеба. Я так устал, что у меня болело абсолютно всё: и голосовые связки, и мышцы, и голова.