Луна предателя - Флевелинг Линн - Страница 30

— Алек? — Ниал вскочил на ноги.

«Не кажется ли он виноватым?» — гадал Алек. Расстояние было слишком большим, и юноша не мог разглядеть выражения лица Ниала.

— Ах, это ты! — воскликнул Алек весело, направляясь прямиком к переводчику. — Что, дравниане тебе уже надоели? Сколько историй без тебя останутся нерассказанными!

Ниал усмехнулся; в ночной тишине его голос прозвучал мелодично и выразительно.

— Они готовы болтать всю ночь напролет, не важно, понимают их или нет. Бедный Серегил там, наверное, уже совсем охрип, переводя в одиночку. А что ты делаешь здесь — один?

— Да вот, вышел отлить из бочки, — ответил Алек, расстегивая пояс.

Ниал мгновение озадаченно смотрел на него, а затем расплылся в широкой улыбке.

— Пописать, что ли?

— Ну да, — и Алек отвернулся, чтобы подтвердить слова делом. За его спиной собеседник довольно рассмеялся.

— Я вас, скаланцев, часто не понимаю, даже когда вы говорите на моем родном языке. Особенно женщин. — Он помолчал. — Вы ведь с Бекой Кавиш друзья?

— Да, и близкие.

— У нее есть возлюбленный?

Алек по-прежнему стоял отвернувшись; в голосе Ниала ему послышалась надежда, и неожиданно юноша почувствовал укол ревности.

Его собственный мимолетный интерес к Беке на заре их знакомства не имел последствий — девушка тогда была слишком захвачена перспективой военной карьеры. К тому же, без сомнения, разница в возрасте между ними для Беки значила намного больше, чем для него. А Ниал — совсем другое дело, он — зрелый мужчина, да и хорош собой. Выбор Беки был бы понятен.

— Нет, у нее никого нет. — Застегнув штаны, Алек повернулся к переводчику; тот по-прежнему улыбался. Либо он неплохой актер, либо гораздо более простодушен, чем считает Серегил. — Что, приглянулась?

Ниал всплеснул руками и, как показалось Алеку, покраснел.

— Я в восторге от нее.

Алек колебался: он знал — то, что он собирается сделать, не понравилось бы Серегилу. Подойдя вплотную к ауренфэйе, он посмотрел ему в глаза и очень серьезно произнес:

— Она тоже к тебе неравнодушна. Ты спрашивал, друг ли я Беке. Да, я ей почти брат. Понимаешь? Так вот, как почти-брат говорю тебе: мы мало знакомы, но ты мне нравишься. Может ли Бека доверять тебе?

Рабазиец приосанился и отвесил Алеку церемонный поклон.

— Я человек чести, Алек-и-Амаса. Я не обижу твоей почти-сестры.

Алек подавил неуместный смешок и похлопал переводчика по плечу.

— Отлично, тогда почему бы тебе не пойти к ней? Ниал поклонился и направился к башне. Не в силах больше сдерживаться, Алек фыркнул, надеясь, что знаменитый слух переводчика все же не так тонок, чтобы уловить этот звук. Еще один приступ нервного смеха вызвала у него мысль о том, что с ним сделает Бека, если узнает, как он выступал в роли хранителя ее чести. Оставалось надеяться, что болтливому рабазийцу хватит благоразумия в данном случае держать язык за зубами. Юноша повернул обратно к башне, как вдруг из тени вынырнул Серегил. Алек вздрогнул от неожиданности.

— Помнится, ты говорил, что выслеживать кого-либо здесь слишком рискованно? — прошипел он.

— Ну, ты производил столько шума…

— Так ты все слышал?

— Да; ты либо гений, либо величайший глупец.

— Будем надеяться, что первое. Не знаю, что там у них за дела с Амали, но если он на самом деле не влюбился в Беку, то я полный идиот.

— Ах! — Серегил погрозил приятелю пальцем. — Но он почему-то и словом не обмолвился о прекрасной даме Амали.

— Он и не должен был, верно? Мы же слышали, она просила его не рассказывать о чем-то.

— Твой друг-рабазиец действительно человек чести, — сухо заключил Серегил. — Надо отдать ему должное, я думаю, ты прав, во всяком случае относительно его чувств к Беке. Хорошо, будем и дальше следить за ним.

Без сомнения, всю ночь и наступившее утро мысли переводчика были заняты Бекой, хотя та по-прежнему принимала его ухаживания с явным смущением.

Следующий день был очень похож на предыдущий. Воздух постепенно становился холоднее, и с очередным порывом ветра Алек почувствовал на спине дыхание ледника. После полудня тропа пошла под уклон. Юноша обнаружил, что, сидя в седле с завязанными глазами, недолго и уснуть. Его голова стала медленно клониться на грудь, как вдруг он почувствовал дуновение теплого влажного воздуха с резким неприятным запахом.

— Что это? — воскликнул он, мгновенно проснувшись.

— Дыхание дракона! — закричали в ответ ауренфэйе. Алек уже был готов сорвать повязку, когда кто-то схватил его за руку. Раздался смех.

— Это шутка, Алек, — успокоил его один из сопровождающих. — Недалеко от нас теплый источник. Их много по эту сторону гор, и от некоторых воняет еще похлеще.

Второй раз Алек почувствовал тот же запах незадолго до того, как ближе к вечеру с его глаз сняли ненавистную повязку.

В нескольких милях впереди в высокогорной долине между двумя пиками сверкало ледяное поле. Тропа здесь была шире; на склонах по обеим сторонам от нее облачка белого пара указывали на горячие источники; ключи рябили поверхность воды в небольших озерцах между скал.

Немного ниже тропы лежало горное озеро; его поверхность под пеленой испарений мерцала, словно иланийский фарфор. Окруженная желтыми скалами, насыщенного лазурного цвета в центре, ближе к берегам вода его становилась бледно-бирюзовой. Скалы вокруг были голыми, лишенными растительности. Полоса темного камня сбегала к воде и продолжалась на другом берегу.

— Одно из твоих «небесных зеркал»? — спросил Алек.

—Да, — подтвердил Серегил. — Самое крупное горячее озеро на нашем пути; это место священно.

— Почему? Серегил улыбнулся.

— Спроси лучше Амали. Мы въехали в фейдаст Акхенди.

Лагерь разбили с подветренной стороны от озера. В небольшой долине было тепло; люди чувствовали исходящий от земли жар даже сквозь подошвы сапог. Неприятный запах — пахло тухлыми яйцами — был здесь сильнее. Желтый цвет камням на берегу, который Алек заметил еще издали, придавала, как оказалась, корка осадка, выпавшего вдоль уреза воды.

Теро растер кусочек вещества между пальцами, и под его взглядом оно вспыхнуло ярким оранжевым пламенем.

— Сера, — констатировал маг.

Не обращая внимания на запах, большинство ауренфэйе начали раздеваться, чтобы искупаться в озере. Амали-а-Яссара зачерпнула воды и протянула чашу Клиа.

— Странный выбор для священного места, ты не находишь? — Алек недоверчиво смотрел на слегка волнующуюся поверхность озера. — Наверное, вода все-таки не ядовита — ведь все ее пьют.

Юноша опустил руку в озеро; вода оказалась горячей, как в ванне. Алек зачерпнул немного и сделал глоток. Ему с трудом удалось проглотить жидкость

— сильный металлический привкус не располагал к обильным возлияниям.

— Минеральный источник! — Теро украдкой вытер губы, но его жест не ускользнул от внимания Амали.

— Возможно, вы удивлены, почему мы почитаем столь странное место, — воскликнула она, посмеиваясь над выражением лица волшебника. — Вскоре вы узнаете причину. А сейчас вам всем стоит выкупаться, особенно тебе, Алек-и-Амаса. Воды озера целебны, и твоему уху станет лучше.

— Позволишь ли ты искупаться и моему тали? — спросил Алек с замиранием сердца, хотя и сохраняя внешнее спокойствие. Амали покраснела, но отрицательно покачала головой.

— Нет, этого я разрешить не могу.

— Что ж, тогда я благодарю тебя за приглашение. — Отвесив легкий поклон, Алек двинулся к стоящим неподалеку палаткам. Серегил последовал за ним.

— Ты не должен был этого делать, — прошипел он.

— Нет, должен. Я не позволю им носиться со мной и одновременно при малейшей возможности втаптывать тебя в грязь. Серегил рывком остановил друга.

— Идиот, они не стараются специально оскорбить меня, — прошептал он раздраженно. — Я сам много лет назад навлек на себя проклятие. Ты здесь не ради меня, ты служишь Клиа. Любое оскорбление, которое ты наносишь нашим хозяевам, отражается на принцессе.