Волна огня - Роллинс Джеймс - Страница 9

Сейхан протянула руку матери и пожелала ей того же.

– Chúc mừng sinh nhật, Mẹ.

Гуань-инь плавно опустилась на колени с другой стороны внука и положила ему на голову ладонь, отвлекая его внимание от какаду.

– Chúc mừng sinh nhật, Джек.

Сейхан уже объяснила вьетнамскую традицию празднования дней рождения. Настоящая дата рождения вспоминалась крайне редко.

Все дни рождения отмечались, независимо от даты, на Тет Нгуен Дан, вьетнамский Новый год. Праздник выпадал на первое новолуние после 20 января, так же как и китайский Новый год, канун которого прошлым вечером отпраздновали бурно и весело.

Настоящая дата рождения Джека была еще через два дня, но Гуань-инь настояла на том, чтобы день рождения ее внука праздновался в соответствии с вьетнамскими, китайскими и американскими традициями. На торте Снупи еще предстояло задуть свечи, но только после того, как будет исполнена китайская церемония Чжуа Чжоу.

Тем не менее, как и в случае с праздничным тортом двумя днями ранее, Джек опоздал на эту конкретную церемонию на целый год. Хотя китайцы совершали это действо на второй день рождения ребенка, первый день рождения китайского ребенка отсчитывался через месяц после его рождения. Китайцы считали, что бо́льшую часть первого года своей жизни ребенок проводит в утробе матери.

Тем не менее Гуань-инь потребовала, чтобы эти сроки для ее внука были размыты. Ритуал Чжуа Чжоу – выбор ребенком подарка во время празднования дня рождения – будет исполнен сегодня. На полу перед Джеком было расставлено множество предметов, каждый из которых символизировал ту или иную судьбу. Там были нефритовые счеты, предвещавшие будущее в бизнесе или финансах, куриная ножка для призвания повара, небольшой микрофон для потенциального артиста… Всего шестнадцать предметов для шестнадцати разных судеб.

Вся их компания ждала, пока Джек выберет свой судьбоносный предмет. Грей не преминул заметить, что Сейхан положила крошечный меч ближе всего к левому колену Джека. Судьба, которую он представлял себе, не нуждалась в объяснении. Гуань-инь, вечная бабушка, положила рядом с другим коленом Джека игрушечный стетоскоп. Видимо, все представители старшего поколения хотели иметь в семье будущего врача.

Грей не стал заниматься такой ерундой. Ничья судьба не решается таким образом. Тем не менее, когда Джек подался вперед, он выпрямился. Мальчик встал на ноги и сделал первые шаги в будущее. В комнате воцарилась выжидательная тишина. Все затаили дыхание. К этому моменту к ним присоединились Монк и Кэт, стоявшие у входа на кухню. Даже Чжуан, не в силах сдержать любопытство, отошел от своего поста, чтобы понаблюдать за происходящим.

Джек осторожно прошелся среди разложенных предметов, словно по минному полю. Наконец он опустился на колени, затем на четвереньки. Потянулся к предмету, лежавшему на самом краю, у самого подлокотника дивана и наполовину скрытому под бархатным покрывалом. Схватив его, мальчик тяжело упал на попку, довольно хихикнув и гордо подняв свое новое сокровище на всеобщее обозрение. Грей бросился вперед и выхватил его у него.

– Кто подложил сюда гранату?

Ответ пришел из коридора у него за спиной.

– Это мой крестник, всё в порядке.

Грей развернулся и сердито посмотрел на Ковальски. Мужчина-горилла стоял в боксерах, шлепанцах и футболке. Судя по его красным глазам и болезненной кривой ухмылке, он все еще не отошел от похмелья после празднования Нового года, перешедшего в раннее утро.

– Не волнуйтесь, – проворчал Ковальски, обращаясь ко всем. – Это пустышка. Осталась от Корейской войны. Я купил ее на ночном рынке пару дней назад. Знал, что Джеку понравится. У него на лице написано «будущий эксперт по сносу зданий». Прямо как я.

Грей застонал.

– Может, нам стоит попробовать еще раз?

Сейхан кивнула – редкий случай согласия между ними в последнее время.

– Мы определенно сделаем это еще раз.

22 часа 18 минут

Сейхан стояла у перил балкона, глядя вниз, на обнесенный стеной сад. Тот светился россыпью маленьких фонариков, освещавших темные пруды, арочные мостики и нежно журчащие бамбуковые фонтаны. Нежный ночной бриз доносил аромат цветущих зимой орхидей-баухиний. Вилла позади нее медленно отдавала себя в объятия ночи. Уложив Джека спать, Грей принимал душ. Монк, Кэт и девочки уединились в гостевом домике на огороженной территории. Ковальски в обществе пары охранников триады отправился в город. Впрочем, их присутствие не столько защищало великана, сколько не позволяло ему спровоцировать международный инцидент. Их группа приехала из Штатов под вымышленными именами и с поддельными паспортами. Цель состояла в том, чтобы оставаться в тени. Поскольку они не были здесь в каком-либо официальном качестве, им приходилось действовать осторожно. На бумаге Гонконг оставался особым административным районом Китайской Народной Республики с отдельной от материка системой управления и экономикой. Но принцип «одна страна, две системы» в последнее время сделался настолько размыт, что они стали практически неразличимы в управлении, особенно после жесткого подавления протестов в 2019 году, а затем строгих карантинов во время пандемии ковида. Несмотря на эти изменения, проникновению их группы в Гонконг способствовали два фактора.

Во-первых, «Сигма» оставалась закрытой организацией, действовавшей на периферии военной структуры. Ее членами были бывшие солдаты вооруженных сил, в основном спецназа, которые были тайно завербованы УППОНИР, научно-исследовательским агентством Министерства обороны США. Оперативники проходили переподготовку по различным научным дисциплинам, чтобы при возникновении любой глобальной угрозы действовать в качестве полевых агентов и следственных групп. В этом качестве миссии «Сигма» оставались полностью подпольными, работая в теневой зоне, где стирались границы между разведслужбами, военными операциями и научными исследованиями.

Во-вторых, даже несмотря на все уловки, их группа в Гонконге, несомненно, находилась под наблюдением, и их личности наверняка были известны.

Вот в такую игру играли спецслужбы: делали вид, что не замечают вторжения конкурентов, но при этом зорко следили за происходящим. До тех пор пока их группа не представляла непосредственной угрозы безопасности Китая, их присутствие терпели. Никто не будет действовать против них без провокации.

По крайней мере, на данный момент.

Тем не менее, стоя у перил балкона, Сейхан оставалась настороже, что было ее постоянным состоянием. Не считая крошечных фонариков в саду, единственный свет исходил от холодного блеска звезд и далекого неонового сияния гонконгских небоскребов. Луна уже зашла – впрочем, от нее и так было мало света. Китайский Новый год подходил к концу, и фаза лунного цикла – новолуние – была всего лишь темной тенью, скользящей по звездам.

Так она ощущала себя бо́льшую часть своей жизни. Тенью, движущейся по яркому окружающему миру.

Занавеска за ее спиной сдвинулась, и на балкон упала полоска света от лампы. Скользящая дверь отъехала в сторону, и на балкон шагнула фигура в шелковом одеянии. К Сейхан, неся с собой неловкость, которая так и не исчезла между ними, подошла ее мать.

Хотя четыре года назад они воссоединились, определенная неловкость все еще оставалась. Пропасть длиной более чем в двадцать лет, когда каждая думала, что другая мертва, оказалось трудно преодолеть. После того как они заново обрели друг друга, Сейхан провела с матерью много времени, но за последние пару лет перерывы между встречами увеличились. В последний раз она приезжала сюда с Джеком десять месяцев назад.

Гуань-инь подошла к перилам и молча остановилась, словно пробуя опасные воды, прежде чем заговорить. А заодно воспользовалась этим временем, чтобы вытащить из-под халата смятую целлофановую пачку. Вытряхнув из нее сигарету, поднесла ее к губам и похлопала по карманам в поисках зажигалки.

Сейхан вздохнула и достала из кармана старинную зажигалку «Данхилл», латунную, покрытую слоем серебра. Открыв ее, колесиком увеличила пламя и предложила матери.