Разрушитель (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич - Страница 54

Как там сказала Албыс? «В закоулке справа от лестницы»…

Я огляделся в поисках пути, ведущего вниз, к клеткам, но невнятное нагромождение каменных обломков, строительных лесов, штабелей досок было больше похоже на лабиринт — поди ещё пойми, где тут спуск вниз.

И тут в паре шагов от нас откуда-то снизу на ограждение выскочила расплывчатая тень, обернувшаяся взъерошенной лупоглазой тварью. Мы все невольно отпрянули — не столько от страха, сколько от неожиданности.

Тварь была похожа на внебрачного сына рыси и филина, но с удивительно гибкой, растягивающейся, как резина, пастью. Её пронзительный визг хлестнул по мне, словно плетью, но прежде, чем само чудище успело прыгнуть, я сшиб его вниз одним ударом. А потом, недолго думая, последовал за ней сам, перемахнув через ограждение одним прыжком. Можно было бы подхватить себя, переключившись на Аспект Воздуха, но я предпочёл остаться в Боевой форме, только побольше эдры влил в укрепление тела.

И не прогадал.

Приземлился я жестковато, но под щитом из эдры даже не заметил этого. Зато почти сразу угодил в самую гущу схватки.

В клетках Колизеума, похоже, содержалось не меньше двух десятков разнообразных лесных чудовищ — голодных, озлобленных, измученных взаперти. При этом свобода, которую они обрели, когда открылись засовы на решетках, оказалась весьма условной. Они по-прежнему находились в каменном мешке, выхода из которого не было. Ненавистные мучители, поймавшие их, тоже сбежали. И единственные, на ком можно было выместить накопившуюся злобу — это прежние товарищи по несчастью.

Прямо бочка с крысами-каннибалами, натаскиваемыми на других крыс. А тут ещё и я свалился, как подарочек. Придётся теперь доказывать, что невкусный.

Не успел я выпрямиться и оглядеться, как меня сшибло с ног что-то лохматое и воняющее, как мусорный контейнер. В лицо мне дохнуло тяжёлое кислое дыхание, я успел разглядеть клацнувшие перед самым носом кривые клыки. Долбанул тварь левой рукой, вложив в удар столько эдры, что увесистую тушу подбросило вверх. Хватка её немного ослабла, и я кое-как выскользнул, откатившись в сторону. Пол был неровный, весь усеянный какими-то булыжниками и острыми каменными обломками, так что уровень Укрепления приходилось держать на прежнем уровне, чтобы не пораниться.

Чудовище, впрочем, не собиралось сдаваться, и бросилось на меня снова. Я хлестнул навстречу — наотмашь, не жалея эдры. Попутно зацепил какие-то не то ящики, не то бочки, громоздящиеся позади него, и они разлетелись в щепки. Само чудище прокатилась по полу — всклокоченное нечто, бесформенное, похожее на гору мусора. Испустило протяжный, полный боли хрип, который внезапно подхватили, кажется, все остальные твари, находящиеся в пещере.

Эта жуткая какофония, полившаяся одновременно со всех сторон и повторяемая эхом, напрочь вышибала из реальности. Я словно угодил в какой-то оживший кошмар или горячечный бред. Звуки искажались, наслаивались друг на друга, перед глазами всё дрожало и двоилось, а потом начало ещё и бешено раскручиваться — так, что пол уходил из-под ног, будто я был в стельку пьян.

По мне, похоже, ударили Аспектом Морока — в каком-то очень примитивном, сыром виде. Но переключаться с Боевой Формы, чтобы сбросить этот эффект, было слишком опасно — со всех сторон в мою сторону тянулись когтистые лапы, боковым зрением я ловил бросающиеся в мою сторону тени.

В шаге передо мной вдруг из ниоткуда возникла русалка — голая, худющая, с торчащими из-под сероватой кожи рёбрами и с длинными спутанными волосам, наполовину скрывающими лицо. На второй половине пылал вытаращенный жёлтый глаз — яркий, будто внутри него горел кристалл солнечника.

Наотмашь ударил тварь, но та исчезла и появилась где-то слева, а одновременно с этим сверху на меня свалилась летучая мышь размером с добрую собаку, шелестя мягкими кожистыми крыльями. И тут же рассыпалась в прах, стоило лишь коснуться её.

Я отчаянно завертелся, раздавая удары во все стороны. Воздух гудел, дрожа от всплесков эдры, с треском и грохотом разлетались вокруг обломки всякого скарба, оставленного рабочими, обустраивающими арену. Накатившая ярость была смешана с ужасом и омерзением — словно на меня с потолка вдруг свалился целый ушат пауков размером с ладонь.

Этот всплеск эмоций тоже был наведённым извне, и я понял это почти сразу. Но вот перебороть его, взять себя в руки получилось с огромным трудом, да и то только на пару секунд переключившись на Аспект Морока и отослав назад входящее воздействие.

Отпустило не сразу. Главное — что я хотя бы перестал молотить во все стороны, тратя энергию почём зря. Ни одно из чудовищ я всё равно не зацепил, только за несколько секунд впустую высадил добрую половину Грудного узла. Из-за резкой просадки запаса эдры даже Укрепление ослабло.

Я замер, тяжело дыша и пытаясь сфокусировать взгляд. Сердце колотилось громко, натужно, будто силилось пробить грудную клетку. Вокруг плясал причудливый водоворот теней, вспышек, размытых силуэтов, в котором сложно было отделить реальные объекты от наведенных галлюцинаций. Да что там — даже очертания зала разглядеть.

Я ухнул в какую-то бездну, и за пределами круга диаметром в несколько шагов всё тонуло в хаосе и мраке. Обострённые органы чувств не помогали. Даже, пожалуй, наоборот, играли злую шутку. С ними вся эта психоделика казалась только ярче и объемнее, а от резких оглушающих звуков хотелось зажать уши ладонями, стискивая голову изо всей силы.

Заднюю поверхность бедра вдруг обожгло такой болью, что нога подкосилась. Какой-то мелкий пронырливый засранец — похоже, разновидность шолмоса — рванул меня когтями. Не будь на мне Укрепления, пусть и ослабленного — он наверняка бы рассек мышцу до самой кости. Но и без того порезы оказались глубокими и болезненными.

Боль, как ни странно, пошла даже на пользу — мысли окончательно прояснились, свистопляска пред глазами утихла, и я вынырнул обратно в реальность. Всё равно, что пьяному влепить освежающую пощёчину. Одно досадно — прихлопнуть шолмоса не успел. Гадёныш, не сбавляя скорости, прошмыгнул мимо и скрылся в полутьме.

Зато сверху обрушилось сразу несколько тёмных силуэтов, приземляясь рядом. И, если бы я к этому моменту не пришёл в себя, то наверняка принял бы их за очередных чудовищ. Но это были свои — троица вампиров последовала за мной вниз, правда, с некоторым запозданием.

Мы, не сговариваясь, выстроились кругом, спина к спине, настороженно оглядываясь. Света здесь, на дне пещеры, было мало — фонари горели в основном возле опустевших клеток. Дальняя от клеток часть пещеры тонула во тьме, и оттуда доносились жутковатые звуки — урчание, скрежет когтей, влажный хруст раздираемой плоти. Похоже, чудовища вовсю дербанят чьи-то тела — либо бывших собратьев по несчастью, либо кого-то из подручных Фомы, не успевших сбежать. Но это как раз радовало — чем бы дитя леса не тешилось, лишь бы от нас держалось подальше.

Но вот что делать с остальными….

Возле нас, будто стая волков, кружилась группа приземистых лохматых существ размером с телёнка, с круглыми, как плошки, жёлтыми глазищами. Прямоходящие и почти человекообразные, но с чересчур длинными передними лапищами, почти касающимися земли. И когти на этих лапах явно предназначены не для выкапывания корешков и клубней…

Впрочем, куда больше беспокойства вызывали не когти и клыки, а их ауры — багровые-зеленые, пульсирующие, соединяющиеся между собой длинными тягучими отростками, будто вся эта стая была единым целым. Конкретные Аспекты было сложно расшифровать с ходу, но явно не похоже на обычный для таких тварей Дар Зверя.

Может, и по мозгам мне долбанул кто-то из них? Нет, вряд ли. Это больше похоже на удар исподтишка, а те, кто наносит такие, обычно держатся в тени…

Стоило подумать об этом — как нашёлся и след. Тонкий витиеватый шлейф эдры, тянущийся ко мне издалека и уходящий в темный угол наверху, под нависающим над нами выступом. Там, будто огромная паучиха, засела уже знакомая русалка, зыркая на меня светящими зенками. Когда я оборвал тянущийся ко мне шлейф её Дара, она это почувствовала. И зашипела, скаля на меня тонкие и острые, как иглы, зубы.