Разрушитель (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич - Страница 15

Наконец, он перевернулся на живот и кое-как стащил оружие со спины. Уперся локтями в землю, наводя ствол на дерущихся прямо рядом с ним. Промазать с такого расстояния было нереально, тем более дробью. Главное было не зацепить Варвару…

Удачный момент подвернулся только секунд через десять — Варя как раз отбросила шолмоса от себя, и пока тот не успел ринуться на неё снова, Жак всадил ему заряд дроби в бок. Тварь взвизгнула, замешкалась с атакой, и медведица воспользовалась этим, чтобы снова наброситься на неё, сминая своим весом и пытаясь отгрызть башку. Она оглушительно рычала и рвала противника зубам и когтями. Но шолмос был куда крепче, чем можно было предположить по внешнему виду. К тому же он явно выделялся среди себе подобных. Возможно, это что-то вроде вожака…

На помощь извне можно было не надеяться — остальной отряд был неподалёку, но судя по доносящимся звукам, был занят другой битвой. А вот выстоит ли Варвара…

Жак, тяжело дыша, слабеющими, едва слушающимися пальцами переломил ружьё, вытряхнул стреляные гильзы… И понял, что на то, чтобы выудить из патронташа новые, зарядить их и снова выстрелить, его попросту не хватит. Он в отчаянии обернулся на яростно сражающуюся с лесной тварью медведицу, на собственную залитую кровью ногу…

Ружьё Варвары! Оно валялось в нескольких шагах, и Жак, стиснув зубы, пополз к нему. Кровь из раны натекла в сапог и хлюпала между пальцами, голова кружилась, перед глазами мелькали чёрные мухи. Что удивительно, боль даже на время отступила — ноге просто было горячо, и сердце колотилось, как бешеное. Но больше всего Жак сейчас боялся потерять сознание. Раньше, чем сумеет помочь Варваре.

Жак, наконец, добрался до ружья и подтянул его к себе за лямку. Перевернулся на спину, перехватил оружие поудобнее…

Как раз вовремя — шолмос, уже изрядно помятый, с висящей, как плеть, левой рукой, вырвался из лап медведицы и оказался буквально в двух шагах от Жака. Их глаза встретились, и разъярённый монстр прыгнул на валяющегося на земле француза, накрывая того, как тень.

Сдвоенный выстрел прозвучал приглушённо — Жак едва успел приподнять ствол, и тот упёрся в грудь шолмосу. Тварь прошибло навылет, вырывая из спины здоровенные куски плоти, больше похожие на обломки коры, обросшие лишайником. В груди его образовалась дыра, и ружьё попросту провалилось в неё, показавшись наружу с обратной стороны.

Монстр замер на мгновение, захрипев и ещё больше вытаращив глаза. Лапища его со страшными серповидным когтями, уже занесённая над Жаком, бестолково дёрнулась и упёрлась в грязь рядом с его головой. Шолмос завалился прямо на Жака, и почти сразу же после этого силуэт огромной медведицы накрыл их обоих. Жуткая пасть сомкнулась на загривке твари, почти отделяя его башку от тела.

Жак, вцепившись обеими руками в края рваной раны на груди лесного беса, из которой всё ещё торчал приклад ружья, и изо всех сил пытался оттолкнуть его от себя, рыча от напряжения и ужаса — пасть чудовища клацала клыками прямо перед его лицом — казалось, с каждым разом всё ближе. Страшные глаза чудовища горели потусторонним огнём, будто пытаясь прожечь его взглядом.

Шолмос явно находился на последнем издыхании, однако даже сейчас рвался к добыче. Его первобытная ненависть и жажда убийства ощущались почти физически, обдавая Жака, словно зловонное дыхание.

Медведица, дергая головой, стащила-таки уже едва трепыхающегося монстра с Жака, и тот шумно выдохнул, всё ещё сжимая в руках обломки древесной плоти. Они слабо светились и жгли ему пальцы. Разжав ладони, он увидел, что вырвал из груди шолмоса какую-то пульсирующую продолговатую штуку, похожую на грубый неогранённый кристалл. Она светилась, быстро затухая, а зеленоватая дымка, источаемая ею, стремительно впитывалась в кожу. Что это? Яд⁈ Жак дрожащими пальцами пытался стереть эту субстанцию, но ничего не получалось. Выроненный им камень уже окончательно потух, стал серым, будто пепел и вдруг, покрывшись трещинами, лопнул, рассыпавшись на мелкие осколки.

Одновременно с ним и сам шолмос под натиском когтей Варвары вдруг с треском развалился, превратившись в кучу обломков, больше напоминающих причудливое сплетение засохших корней и мха, чем труп.

Жак, лежа на спине в грязи, шумно хватал ртом воздух, отчаянно хватаясь за остатки сознания. Но перед глазами всё плыло, и последнее, что он увидел над собой — это выплывшую из тумана огромную медвежью морду. До него донеслось встревоженное утробное ворчание. Влажный мягкий нос уткнулся ему в щёку. Он с трудом поднял руку и вцепился пальцами в густую тёплую шерсть, и прежде, чем окончательно вырубиться, успел лишь прошептать.

— Варя…

Глава 4

Етитская сила… И как прикажете драться с… вот этим вот⁈ Да против него артиллерия нужна! Ну, или уж точно что-то помощнее охотничьих ружей.

— Боровик! — выкрикнул кто-то. — Яг-Морт!

Массивный лесной великан, ломящийся к нам через заросли, был не меньше четырех метров ростом, не считая замысловатой растительности на горбу, напоминающей не то рога, не то высохшие ветви. По пути он легко сминал кусты, расчищая дорогу здоровенной дубиной, сделанной из цельного молодого деревца — возле комля ещё топорщились оборванные корни. Само туловище его, казалось, тоже было соткано из тесно переплетённых древесных корней. В некоторых местах даже можно было разглядеть пустоты между ними, заполненные светящимся зеленоватым туманом.

Но размеры — это полбеды. Если бы это был просто огромный зверь, вроде напавшего на деревню шерстистого носорога, с ним можно было бы справиться обычными методами. Жители Самуси завалили в итоге серьёзную зверюгу, хотя среди них не было ни одного Одарённого.

Но лесовик был не банальной горой мяса. В магическом спектре его силуэт полыхал, как огромный столб зелёного пламени. Столь концентрированный источник эдры мне не доводилось видеть раньше. Такое впечатление, что так называемое тонкое тело для него — как раз основа существования, а уже физическая оболочка слеплена из подручного материала, и без подпитки эдрой рассыплется в труху.

Так это, собственно, и происходило с его меньшими собратьями, которых местные называли шолмосами. Но если те мелкие гады, если не считать неприятной способности к маскировке и крайне злобного нрава, не представляли из себя ничего особенного, то вот с верзилой явно придётся повозиться. Мощная зверюга. По весовой категории, пожалуй, сравнимая с албыс, хоть и куда более примитивная.

— Назад! — скомандовал я. — Демьян, отводи людей!

Отряд наш рассеялся в густом тумане так, что я с трудом мог разглядеть только человек пять, находящихся ближе всего ко мне. Со всех сторон доносились ругательства, вскрики, выстрелы. К счастью, визгливых воплей шолмосов больше не было слышно — в боевой форме я на них реагировал довольно болезненно, высокие частоты били по ушам.

— Назад все!

— Богдан, а ты? — Дарина вцепилась мне в рукав.

— Попробую его отвлечь. Отходите, говорю!

Я стащил свою потрёпанную шинель, передав её матери. Увидел у одного из осокорцев неподалёку чугунок с жар-камнем, выудил из посудины пару обжигающих светящихся кристаллов, засунул прямо за пазуху. Горячо, но терпеть можно. И вообще, подозреваю, вскоре мне будет не до таких мелочей.

— Всё верно, он боится огня, — заметила Дарина. — Но как ты собираешься…

— Уж как-нибудь! Только передайте остальным, чтобы не стреляли! А то меня ещё зацепите…

Яг-Морт пёр напролом, и был уже шагах в двадцати от нас. Я рванул ему навстречу, на бегу заорав что-то нечленораздельное, чтобы привлечь его внимание.

Странное дело, но страха почти не было. И дело даже не в моей обычной безбашенности — сколько себя помню, я бросался на любого противника без сомнений, даже если драка казалась совершенно безнадёжной. Однако это не значило, что я совсем не испытывал страха. Просто реакция на него была своеобразная. Я только ещё больше раззадоривался и злился. На себя — за то, что меня что-то испугало. И, конечно, на того, кто заставил меня испытывать это неприятное чувство.