Измена. Побег от истинного (СИ) - Минц Мария - Страница 4

Видимо, нервное напряжение дало неслабый пинок мозгу, потому что нужная формула ярко вспыхнула перед внутренним взором. Насмерть перепугавшись, что она вот-вот исчезнет, я в отчаянии вскрикнула:

– Айк-иранитас!

Шар в руках с готовностью отозвался, и нужные координаты послушно высветились во всей красе. Я провела по ним пальцем и беззвучно произнесла заветные слова одними губами, репетируя. Остался последний шаг. Надо сделать его быстро, иначе я снова поддамся своим страхам и убегу к себе. Так нельзя. Я слишком далеко зашла.

Поднялась с кровати и, вытянув перед собой шар, выдохнула:

– Иранитас-айк!

И быстро добавила нужное направление, которое мне любезно подсказал шар. Всё тело тут же окутала белёсая дымка, в которой бешено закружились магические огоньки, выписывая вокруг меня спирали. Я прикрыла глаза и крепко прижала шар к груди.

Пути назад не было.

***

Вспышка света, несколько лёгких хлопков, звон в ушах, будто на пол уронили хрустальный бокал – и вот я уже стою в полутёмной комнате, освещаемой лишь несколькими свечами и потрескивающим пламенем в камине. Прямо передо мной – кресло с огромной спинкой, на котором лениво развалился Рен, одетый в одни штаны. На коленях у него по-хозяйски устроилась та, кого я сразу узнала.

Фелиция Батори.

Пусть я и не знала, как она выглядит, но сразу поняла – это она. Ярко-рыжие, вьющиеся крупными кольцами волосы, наглые тёмные глаза, вымя, как у коровы. Она по-хозяйски тёрлась им о грудь Рена, распахнув свой лёгкий халатик – единственное, что было на ней – и покусывала моего дракона за ухо.

Видимо, почувствовав моё присутствие, ведьма лениво подняла голову, бесстыже улыбнулась мне, потянулась, как драная помойная кошка. Ещё сильнее прильнула к Рену. Его же глаза при виде меня изумлённо расширились, а брови моментально сшиблись на переносице. Он мигом стряхнул с колен рыжую тварь и поднялся.

Я невольно попятилась. Рену ничего не стоило свернуть мне шею двумя пальцами.

– Милый, это твоя жена? – томно прощебетала Фелиция, беспечно поправляя волосы. От такой наглости я опешила. Ноги приросли к полу.

– Что ты здесь делаешь, Ариадна? – проигнорировав её, ледяным тоном поинтересовался Рен.

Я сглотнула тугой комок в горле, но в этот самый момент рыжая шлюха прижалась к нему сзади, положив руку на грудь и с вызовом взглянув на меня. И Рен – мой Рен, поклявшийся мне в верности у алтаря – накрыл её ладонь своей и ласково сжал. В сердце вонзился острый кинжал дикой боли, но я не дала и жилке дрогнуть у себя на лице.

– Я волновалась, Рен… тебя не было в спальне, – тихо сказала я, демонстративно игнорируя жеманное гримасничанье рыжей стервы. Я – законная жена Рена, напомнила я себе. Его истинная. Я не поддамся на её ужимки. Точка.

Глаза Рена хищно сузились, и мне тут же захотелось провалиться под пол, лишь бы не стоять на пути разъярённого дракона.

– Ступай прочь, Ариадна, – процедил он, – Фели даст тебе ещё один ключ-портал. А за то, что ты посмела без моего ведома ворваться в мою спальню, тебя ждёт суровое наказание!

С каждым его словом я невольно вздрагивала. “Фели” – так он назвал эту стерву – прозвучало как звонкая оплеуха. К горлу подступили слёзы, но я, сделав над собой героическое усилие, сглотнула их. Нет. Она их не увидит.

– По-моему, нет ничего плохого в том, что я беспокоилась о тебе, Рен, – стараясь унять невольную дрожь в голосе, спокойно сказала я, – подумала, вдруг король вызвал тебя по срочному делу, или кто-то попал в беду, но теперь вижу… вот это!

И кивнула на бесстыже улыбающуюся мне шлюху. Она беспечно хихикнула, провела остреньким язычком по губам и провела пальцем по руке моего мужа, любовно оглаживая каждый бугор мышц. Потом посмотрела на меня с такой презрительной жалостью, что от нахлынувшего чувства омерзения и ненависти закружилась голова. Следом накатило ощущение собственной беспомощности – такое сильное, что на глаза всё-таки навернулись слёзы, и я часто задышала, чтобы успокоиться. Вдруг я почувствовала сильные руки, жестко стиснувшие меня за плечи. Ощутила жар его тела, опаливший спину.

На миг вспыхнула безумная надежда – он одумался, ко мне вернулся мой прежний любящий Рен! Я доверчиво потянулась, чтобы дотронуться до его рук, но его слова разбили всё на мелкие кусочки.

– Советую тебе заткнуться, Ариадна, – прогудел над ухом бесстрастный голос Рена, и я захлебнулась горем, – ты многого не понимаешь!

– Чего я не понимаю, Рен? – глухо выдавила я, – Что я такого сделала, что провинилась перед тобой? За что я заслужила всё это? Что вообще с тобой случилось?

– Ты даже не смогла родить мне ребёнка, Ариадна! – проревел Рен, и у меня заложило уши: в этом рёве я услышала совсем не человеческий голос, – я долгое время не мог понять, что случилось, ведь истинные всегда без труда беременеют и приносят наследников драконьим кланам! Потом понял – дело в тебе.

– Что?! – от такой отповеди мне стало дурно. Комната качнулась, – ты хочешь сказать, что со мной что-то не так?

– Ну, не в Рене же, – рыжая шлюха скользнула ближе и встала прямо передо мной. Одним движением плеча скинула на пол халат; я невольно вспыхнула и отвела взгляд.

Вот только уши не догадалась зажать.

– Что с ним может быть не так, если у нас всё получилось? – промурлыкал её мерзкий голосок. Похолодев, я уставилась на неё, забыв о смущении.

Поймав мой взгляд, ведьма положила ладонь на свой живот и широко улыбнулась:

– Я беременна, солнышко! И уж точно рожу Рену наследника. Может быть, даже двух.

Дурнота стала невыносимой. Я отшатнулась и врезалась в Рена, по-прежнему стоящего позади.

– Только истинные могут родить детей, которые наследуют драконов… – сипло выдавила я прописную истину, будто не своим голосом.

– Всё верно! – с готовностью согласилась ведьма и, взглянув на Рена поверх меня, пропела:

– По-моему, настал тот самый момент, милый, когда ты можешь своими глазами убедиться во всём!

Жуткое предчувствие заставило меня замереть. Храня гробовое молчание, муж рывком содрал рукав с моего правого плеча.

– И как ты это объяснишь, Ариадна? – мрачно спросил он, до боли выворачивая мою руку.

Я перевела взгляд на своё плечо и почувствовала, что окружающая реальность перестаёт существовать.

Метка истинной исчезла.

Глава 4

Это какой-то бред. Такого не может быть, потому что такого просто не бывает! Я разглядывала свою кожу, как загипнотизированная, забыв про боль.

– Такого не может быть… – тихо повторила я. И надрывно охнула: вывернутая рука дала о себе знать. Но Рен и не собирался меня отпускать.

– Немедленно объяснись, Ариадна! – потребовал он, – зачем ты это проделала? Захотела стать частью рода Альваресов?

– Отпусти, Рен! – вскрикнула я, – мне больно!

– И не надейся, – рыкнул он, – я не отпущу тебя, пока не услышу ответа!

– Что ты хочешь услышать, Рен? – взмолилась я, почти плача, – мне нечего тебе сказать! Я ничего не делала со своей меткой, она появилась сама, как и положено, в день моего девятнадцатилетия!

– Отпусти её, Рен, милый! – прощебетал мерзкий голосок ведьмы, о которой я уже успела забыть от шока, – она тебе ничего не расскажет, ну, разве что ты оттащишь её в пыточный подвал.

Я не выдержала и, кое-как исхитрившись, кинула на неё мимолётный взгляд. Пухлые губы рыжей стервы были растянуты в широкой улыбке, которая смотрелась как приклеенная на её кукольном личике. Но глаза не улыбались. Они цепко следили за мной, и где-то в их глубине ворочалось что-то, мало похожее на человеческое.

Поймав мой взгляд, она прищурилась и, покачивая бёдрами, подошла ко мне. Протянула руку и, взяв меня за подбородок, заставила ещё сильнее поднять голову.

– Нет нужды прикидываться несчастной овечкой, – проворковала она, – когда нам уже известно, какая ты змея! Ведь правда, милый?

Хватка Рена ослабла. Я пошатнулась и чуть было не упала на пол, но удержалась. Схватилась за столик, возле которого мы стояли, и повернулась к мужу, тяжело дыша.