Попаданцам предоставляется общежитие! (СИ) - Макарова Алена - Страница 41

-- Он что, постоянно здесь со своими подарками шастал? И никто не заметил?

-- Нет, Брада его от нас прятала, никому не показывала! Он только подарочки передавал! Мы следили, все время за ней смотрели, а она со всякими лепреконами любезничала, к ограм и скелетонам приставала. Так ее принца и не увидели!

Завистливо-сожалеющий тон болотниц и их горестные морды не оставляли никаких сомнений: чужой жених был неуловимей ниндзя. Иначе подарочки перекочевали бы к бдительным подругам, а незадачливый ухажер – в ближайшую канаву.

Меня же этот псевдо принц интересовал все больше и больше, – никакого повода прятаться и увозить мавку тайком у него не было. Я не злая мачеха из сказки, ничего против чужого (пусть и сомнительного) счастья не имею, и мешать бы ему не стала. Только платочком на радостях вслед помахала! Так к чему все эти тайны и побеги, как в любовном романе?

Но мавки не врали, в пестром гардеробе Брады за последнее время много новых «украшалочек» прибавилось. Мне бы вовремя задуматься да разобраться, откуда и за чей счет у болотницы эти дорогие украшения появилось?

Третий подозреваемый подряд окончательно выбил меня из колеи. Столько злодеев на один никому не нужный приют, - такого не то что в жизни, в самом запутанном детективе не бывает. К портальной арке и лабиринту непонятный кавалер отношения не имеет, иначе не пришлось бы мавку побрякушками соблазнять. К пропаже других постояльцев – тоже: вряд ли он к скелетону с умертвием в женихи набивался. Но и выкинуть из головы его не получалось. Не могла я во всю эту романтичную историю любви к болотнице поверить, сердцем чуяла за ней подвох какой-то.

Следователь из меня -- как из скелетона шуба, вместо ответов только новые вопросы нахожу; поэтому приходу домовушек я даже обрадовалась. Привычные бытовые мелочи позволяли хоть немного отвлечься от свалившихся на мой не подготовленный к такому грузу мозг головоломок. Лучше полезными делами займусь, чем попусту одни и те же мысли под разными углами разглядывать!

Если судьба хотела меня сегодня удивить, то явно переборщила. На пять-шесть десятилитровых кастрюль сразу. Домовушки принесли мне не список необходимых для завтрашнего ужина продуктов и не слезную мольбу о покупке новой (еще не знакомой с йожкиной макушкой) толокушки. В центр стола, прямо на разложенные по нему бумаги, был торжественно водружен горшочек с чем-то неприятно склизким на вид и подозрительно сиреневым по цветовой гамме.

-- Что это? – Я опасливо передвинула непонятную посудину поближе к краю и подальше от свеженаписанного отчета в магистрат. Взрываться она, вроде бы, не собиралась, но лучше своими ночными трудами не рисковать.

-- Варенье! Из шия. Почти вкусное и съдобное. Все, как Вы заказывали!

Домовушки лучились радостью, как ядерный реактор – позабытыми мной из курса физики частицами. Без компромисса и перерыва, с поражающей на несколько верст силой. Ни варенье, ни джем я никогда не любила и не просила, а уж из ненавистного шия – и в самых ужасных кошмарах не видела. Но признаться в этом довольным домовушкам постеснялась. Ни к чему им про мою ночную шизофрению знать и в распоряжениях начальства сомневаться.

Одна из поварих достала из кармана передника большую, отдраенную до зеркального блеска (я внутренне поморщилась, но стерпела) ложку, зачерпнула в нее клейкую лиловую массу и с добродушной улыбкой предвкушающего ужин людоеда сунула не прошеное лакомство прямо мне под нос. Пахла эта дрянь примерно, как и выглядела – на редкость неаппетитно. Пробовать ее тем более не хотелось, но отступать было некуда: за спиной маячила честь коменданта и незаметно подобравшиеся вплотную кулинарки.

Я глубоко вздохнула, зажмурилась и попыталась попробовать предлагаемое с таким радушием угощение. Вязкая субстанция прониклась ко мне любовью с первого укуса и больше расставаться не желала. Понравившуюся ложку она тоже бросать не захотела, та вырвалась из чужих заботливых рук и впечаталась мне прямо в губы. Намертво!

Я попыталась отодрать, прожевать, проглотить, выплюнуть – бесполезно! Революционная разработка наших поварих обладала стальной хваткой бульдога и упрямством нежелающего засыпать ребенка. Забыть ее было невозможно, избавиться – нереально.

Старательных поварих мое бессвязное мычание и вразнобой вращающиеся глаза сначала порадовали (вот, как понравилось, даже пары слов сказать от удовольствия не может!), затем привели в некоторое недоумение, а потом обратили в паническое бегство. Я осталась с шием наедине.

Лучше бы меня лабиринтный монстр или чиновники забрали, отделаться от них было бы намного проще!

Преступник найден?

Засланная на еще одну разведку Йожка вернулась с добычей. Только не совсем с той, что мы ждали. Вместо ценной информации героическая резидентка приволокла связанную в круг свиную колбасу, да и той делиться не захотела. Надкусанный деликатес благоухал чесноком и специями, довольная колючка прижимала его к шипастому сердцу (или желудку?) и щурила глазки от удовольствия. Мы тихо зверели.

Почувствовав неладное, Йожка поспешила вывалить на наши разъяренные головы все свои нехитрые наблюдения. Большей частью – гастрономические. Вокруг сарая с запертыми постояльцами растут цветы и деревья. Невкусные! (оно и не удивительно, деревья вообще штука не слишком съедобная…. если ты не жук-короед). Вокруг высокий забор, за ним много травы. Тоже не слишком аппетитной.

Еще сть большой дом с внушительными кладовыми. В которых хранится много вкусного и для Йожкиного здоровья полезного. Так что наша прожорливая мясолюбка готова хоть по три раза в день на разведку ходить. На завтрак, обед и ужин.

Некоторая польза от этого кулинарного тура все же была. Искать большой дом с садом среди полей немного легче, чем невнятной наружности сарайчик. Шансы из минусовых почти до нулевых возрастают. Да и Йожка на дармовщинку подкормилась – хоть какая-то экономия.

Очень хотелось отправить колючку в засаду, чтобы хозяина поместья дождалась и нам его приметы описала. А может, и имя его в случайном разговоре подслушала. Но от этой замечательной идеи пришлось отказаться. Йожку не переделать, она не в укрытии незаметном обоснуется, а в кладовых, к ветчине поближе. Никакие наши угрозы не заставят ее от любимого лакомства отказаться.

Заметит похититель увлекшуюся трапезой проглотку и забеспокоится, захочет поскорее все улики скрыть. Перепрячет наших постояльцев или вообще уничтожит, чтоб никаких доказательств преступления не осталось. Йожка у нас в городе личность известная: слишком много на демонстрациях орала и зубами клацала. Неведомый злодей ее сразу узнает и поймет, откуда ветер дует и шипастые шпионки появляются.

Пришлось нам более длинным и сложным путем идти. Волклаков и оборотниху я отправила пошнырять по окрестностям в поисках подходящего одинокого поместья, а горгулий – поискать его с воздуха. Дейв с напарником пообещали своих знакомцев порасспрашивать.

Ольга придумала какой-то заумный способ определить нужное направление и засела за опыты. В выпрошенной у мага книжке она обнаружила слишком много (на мой взгляд) интересного и горела желанием доказать, что не зря ее страницы листала. Теперь не только мимо столовой с экспериментально приготовленным шием, но и рядом с ведьминской комнатой проходить стало страшно. Все вокруг шкворчало, дымилось, пыталось взорваться и рикошетило обрывками заклинаний.

Нескольких самых смышленых и наименее болтливых лепреконов снова отправили за чиновниками следить. Но сначала с будущими шпионами подруга и Дейв о правильном поведении побеседовали, запугав бедолаг до почти полного послушания и онемения. Может, какой толк из этого и выйдет.

Магистрат стал для меня основным (за неимением конкурентов) подозреваемым в похищении постояльцев. Таинственный мавкин принц – ерунда полная. У лабиринтной твари поместий с садом не наблюдалось, она совсем в других, призрачных местах обитает. Чем больше я об этом думала, тем сильнее уверялась, что ее и вовсе не существует. Все мои кошмары и ночные похождения – от переживаний и годами копившейся усталости. Или просто схожу с ума потихоньку, в таких обстоятельствах – чему удивляться? Главное, в буйство не впасть, в приюте и без меня таких хватает.