О бедном зельеваре замолвите слово (СИ) - "Ksi Lupus" - Страница 9

Та с сомнением посмотрела на Маргариту, потом ее зеленые глаза остановились на мне. Цепкие, внимательные, недоверчивые, так и свернули.

— Это ему надо? — Кивок головы в мою сторону.

— Ему для зелья, но для меня. Ну выручи, Кларка!

Вновь посмотрела. Я ощутил легкий укол в висок, настолько быстрый, что почти и не заметный. Почти. Я не ощутил магического воздействия на себя, однако интуиция подсказывала, что эта зеленоглазая была не простым человеком. Не маг, может местная знахарка: обладает крупицей силы, но не более.

Она исчезла в доме на несколько секунд, а потом передала пучок нужной мне травы. Уже высушенный, обработанный. Точно знахарка.

— Держи. — И закрыла окно. Даже поблагодарить не дала.

— Вы не обращайте внимание, Кларка к нам два года назад пришла, нелюдима она, но в помощи не откажет. Травы вот знает. — Маргарита передала пахнущий чабрец. Без сумки пришлось держать его в руке. — Теперь куда, господин зельевар?

— На поиски свободного петуха. К бабе Глаше, надеюсь и она не откажет.

***

Бабушка не отказала, хоть и поохала над будущим «варварством». Пришлось не только пообещать быть крайне осторожным с птицей, но и сделать ей мазь от болей в спине. Маргарита так же оставила меня одного — то ли не захотела присутствовать, то ли пошла проверять своего мужа. Обещала зайти ближе к ночи. Трехлитровая бутыль самогона и связка с яблоками достались мне, и мне предстояло потом все отнести домой и не разбить по дороге. Но главное сейчас — перо.

— Но вот мы встретились вновь.

— Ко-ко?

Кто бы мог подумать, что я буду разговаривать с петухом, а он мне будет отвечать. И главное — мы друг друга понимаем! Дожил…

— Ну как, будем по-хорошему или по-плохому?

Словно понимая о чем речь, петух выпучил грудь, насупился, глянув на меня недобрым взглядом: мол, попробуй, отбери. Была мысль просто пришибить птицу, но вдруг после этого не оклемается? Будет как-то не очень хорошо. Пришлось перебирать в голове подходящие заклинания. Усыпить на время? Хороший вариант, только на животных мы не практиковались, сразу друг на друге. Единственный минус — в течение пяти секунд нужен прямой зрительный контакт. Действовало ровно минуту — продвинутые варианты изучали боевые маги. По-любому должно этого времени хватить.

— Ну что ж, птичка, смотри мне в глаза. — Я присел перед петухом, благо нас разделяла сетка, и поманил пальцем к себе. Тот смотрел куда угодно, но не в мои глаза. — Ну будь порядочным чел…петухом!

Фиг тебе, Вик, и без масла.

Я точно час потратил, крутясь перед ним чтобы заинтересовать. Манил собственными пальцами, чуть не лишившись их; совал траву, пожертвовав яблоком, даже червяка откопал! (в итоге сбежались все курицы, желая урвать кусочек) Окончательно плюнув на гиблое дело, воспользовался уже примененным на нем приемом — воздушным лассо. Вряд ли ему понравится, но я предлагал решить все мирным путем! Магия отозвалась легко и быстро, закололо пальцы и создал воздушное лассо, накинув его через сетку. На этот раз петух явно понял, что что-то не так, встряхивая головой, словно пытаясь избавиться от удавки. Держа заклинание, вошел в загон, одновременно делая пальцами «захват», быстро приближаясь к петуху, пока он сам себя не удавил. Курицы, с громким кудахтаньем, забегали в разные стороны; глава «семейства» забился на месте, опасно сверкая своими когтями. Подпрыгнув к нему, ухватился за перо в хвосте и, извинившись, дернул на себя. Петух захрипел, мазнув лапой в опасной близости от меня, и я утратил контроль над заклинанием. Понимая, что вперед ждет возмездие, дал деру, успев выскользнуть за калитку и захлопнув за собой дверь на крючок, прежде чем на ней повис злой как демон петух, громко кудахтая. Радовало лишь то, что через сетку он не мог перелететь. Хотелось бы на это надеяться.

Черное длинное перо лежало в моей руке — можно было идти домой. Бросив извиняющий взгляд на петуха — честное слово, я не хотел! — засунул перо в карман штанов, повязал узел с яблоками на руку, а бутыль обхватил двумя руками для надежности. Прощаться было не с кем — баба Глаша находилась на базаре. На улице меня тоже никто не ждал и, хоть люди смотрели мне в спину, а кто-то выкрикнул «господин зельевар, поделитесь со страждущими!», дошел вполне сносно. У порога вспомнил что забыл совсем про ромашку. Пришлось все оставить за порогом и идти искать по окрестностям. Это еще хорошо, что ромашка не была так редка, плохо, что мне нужна была крупная. Поглядывая на клумбы и проверяя обочины дорог, не услышал, как рядом, с таким же интересом, нагнулся Ульях, глядя на куст с ромашками.

— А что вы ищете?

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, зато подпрыгнул я сам, держась за грудь. Хотелось заматериться, но вовремя вспомнил что перед мной ребенок.

— Боги, ты меня напугал. — Выдохнул. — Ромашку крупноголовую.

Мальчишка важно покивал и щербато улыбнулся.

— А я знаю где искать! Не отставайте, господин зельевар!

— Подожди...

Поздно, рванул как гончая с места. Пришлось догонять.

Если бы я знал, куда он меня приведет в итоге, то прежде бы подумал хорошенько, ибо Ульях остановился возле дома знахарки. У той самой, которая нам чабрец выделила. Лично мне к ней соваться не хотелось, о чем я и поведал сопровождающему:

— Может поищем в другом месте?

— Так это долго будет, а у тети Клары всегда все есть. — Ох уж эта детская непосредственность. Вот уже и во двор вошел. — Да вы не бойтесь, она хорошая, она меня всегда чем-нибудь вкусным угощает.

— Так это ты...

Остановить я его все равно не успел — Ульях постучал в окошко, позвал женщину по имени, а я захотел раствориться на месте. Это что ж она про меня подумает? Зельеваром назвался, а сам не способен травы найти! И на мальчишку не скинешь, это еще хуже будет. Может ее дома нет?

— Ульях, ты чего здесь? — Окно распахнулось и в проеме показалась знахарка. На ее губах появилась улыбка, подчеркивая веснушки на лице и делая его более теплым. Но тут она увидела меня и улыбка погасла: взгляд сделался стальным, угрюмом, губы сжались в тонкую линию. — Опять ты.

— Я…это…

— Теть Клара, не ругайте его, это я господина зельевара привел! — Ульях заступился за меня, а я покраснел до кончиков ушей. Нет, чтоб меня еще какой-то мальчишка облагораживал…

— Простите за беспокойство, мы уже уходим.

Сделав поклон рукой как принято в столице, развернулся, схватившись пальцами за ручку калитки. Вот же, демоны. Ощущаю себя посмешищем. И главное злюсь же на себя самого!

— Ладно, говори чего надо, коль пришли. Небось опять за травой? — Я обернулся. Стоит, руки скрещены на груди, спина прямая, взгляд острый, волосы огненной волной спину закрывают. — Ну так что, господин зельевар?

А голос насмешливый, и глаза как изумруды сверкают. Я быть может так и остался бы на пороге, если бы не Ульях: посмотрев сначала на Клару, потом на меня, он, широко улыбнувшись, оказался рядом, схватив за руку и потянув к окну.

— Ну же, господин зельевар.

— Я… — резко запершило в горле и я пару раз кашлянул в кулак под ехидный взгляд знахарки. Высвободив руку и, зачем-то потрепав Ульяха по волосам, взглянул в лицо Клары. — Мне нужна ромашка крупная, крупноголовая, стебель с пятью-шестью цветками. Я могу заплатить. Или по хозяйству помочь, как в оплату. Или хотите, зелье сварю… — под конец мой голос потерял уверенность, а когда та заливисто рассмеялась, и вовсе потерялся.

— Заплатить? Помочь по хозяйству? Зелье сварить? Нет уж, сама справлюсь, спасибо. — Отсмеявшись, она пошарила на своем столе, а после без предупреждения выбросила в окно, прямо мне в руки. — Держите. Но запомните — больше помогать я вам не буду. А это Ульях тебе.

Она протянула плюшку мальчишке, а я смотрел на стебель ромашки с крупными пятью головами и длинными лепестками. Свежая, еще не успевшая подсохнуть.

— Спасибо вам. Обещаю больше вас не тревожить. До свидания. Ульях, ты хотя бы спасибо сказал для начала.