Невыносимое счастье опера Волкова (СИ) - Алекс Коваль - Страница 107

Ларин улыбнувшись, кивает. Официант приносит мне мой зеленый чай и черничный чизкейк. Что ж, неплохой выбор.

– Фирменный рецепт от нашего кондитера. Думаю, вам понравится, – перехватив мой взгляд, докладывает парнишка и… подмигивает! Ей богу, этот безумец мне глазки надумал строить? Смертник! Его пыл быстро осаждает рык Волкова. И его же рука на моей талии, не прозрачно намекающая – чья я.

– Понял, не дурак, – парнишка, с треском провалив свой подкат, улепетывает обратно за барную стойку. Я же прячу улыбку в кружке с чаем.

– Грубиян, – журю Вика.

– А не фиг таращить глаза, куда не положено.

– Ничего не меняется, – хохочет Ларин. – Кхм, Волк, я слышал, тебя на служебную проверку собственная безопасность затаскала? – кидает сочувственно уже Вику.

– Отец – криминальный авторитет, как думаешь? Информация была не засекречена, но об этом мало кто знал. А когда всплыло, короче, немного тех, кому это понравилось.

– Что думаешь? Уволят?

– Вряд ли. С повышением и званием пока все под вопросом, но уволить Шумилов не даст. Он там за меня как надо впрягается. Тем более, мы вроде как взяли опасного преступника. Это зачтется.

– Если вдруг, то обращайся. Что-нибудь придумаем.

– Нет, но спасибо, – кивает Волков. – Неожиданно, но приятно.

Я предпочитаю прикусить язык и молча жевать чизкейк, не встревая в серьезные мужские разговор. Навстревалась уже на свою голову.

– Так что там со следствием? Раскрутили Шляпина на показания? – спросил Вик.

Вот тут я навострила уши.

– Еще как. Пришлось повозиться, но, когда он понял, что выйти ему уже по-любому не светит, язык у него развязался. И, в общем, там такое дело… – мнется Леонид. Думает какое-то время, а потом подается вперед и, сцепив пальцы в замок, шокирует:

– Изначально его появление в Сочи – дело рук Ольги Волковой.

– Лели? – упирает локти в стол Вик. – Бред какой-то, где она, а где Шляпин!

Мой опер подбирается, плечи напрягаются, красивое лицо каменеет. Я кладу ладошку ему на коленку, легонько сжимая в молчаливой поддержке.

– Мы тоже удивились, поверь. Но говорю, как есть.

– Так, давай-ка все с начала и по порядку. А то от этих коротких вбросов – голова пухнет.

Ларин кивает. Подзывает официанта с просьбой принести ему стакан воды. Смачивает горло и снова смотрит на нас.

– В общем, началась вся эта ерунда примерно два года назад. Ольга тогда крутила роман с одним из Питерских чинуш. Такой, мужичок средней руки. Параллельно тот держал свой строительный бизнес, так, по мелочи, но планы были грандиозные – зайти на побережье Черного моря. На одном из мероприятий, куда твоя сестра его сопровождала, ее любовник познакомился со Шляпиным. Те разговорились, мол, так и так… Понимаете, к чему веду?

– Ольга предложила свою помощь? – спросила я, позабыв и про остывающий чай, и про десерт.

– Ага. В обход собственного любовника. Украла у того номерок Олега и позвала на деловую встречу, сказав, что у нее есть, цитирую: “предложение, от которого он не сможет отказаться”.

– Бред! Что это было за предложение? Что она могла пообещать? – взвился Вик. – Бабок, чтобы вложиться, у нее не было, она их со своих папиков тянула. Блестящих управленческих талантов тоже. Мозгами Леля никогда не блистала, чтобы крутые схемы прокручивать. Да и связей… все они ограничивались мужиками с толстыми кошельками и полным отсутствием моральных принципов.

– М-да? Ты уверен, что связи только этим ограничивались? А если подумать? Хорошенько подумать, Волк.

– Намекаешь на отца?

– Прямо говорю. Ольга пообещала Шляпину, что договорится с отцом и тот ему поспособствует в выкупе самого выигрышного клочка земли на побережье за копейки. Собственно, такое они и нашли. Даже то, что это заповедная зона, их не остановило. Ольга грезила большими деньгами и долей в бизнесе Олега. Олегу нужен был свой человек, чтобы утрясти все вопросы с местной Сочинской администрацией, м… безболезненно. Так голубки и спелись.

– Значит, отец все-таки был в курсе всей этой херни? Наврал мне, когда клялся и божился, что со Шляпиным дел не имел?

– Не совсем. Верней, да, в курсе. Но сам он к муткам Шляпина отношения не имеет – это правда. Скажем так, он не отказал дочери и закрывал глаза на некоторые “нюансы” их с Олегом “стройки”, но сам не лез, позволяя дочке в решении вопросов прикрываться его именем.

– Ушлая сволочь, – цедит сквозь зубы Вик. – Она всегда умела оказаться в нужное время в нужном месте. Окей, – потирает переносицу, – с этим разобрались. Дальше. Тони как во всем этом замешана оказалась?

– Случайно.

– Что? – взлетела моя бровь. – Как в такое может вляпаться случайно ?

– В общем, как вы поняли, стройка началась давно и тут Кулагиной еще и близко не было. В игру она вошла в апреле, когда Игнат, по-дурости, занял бабки у Олега. Да, вот так бывает. Стечение обстоятельств, и две разные дорожки неожиданно пересекаются.

– Давай без философии, – буркнул Вик, – и так тошно.

– Как скажете, – хмыкает Леонид, покручивая в пальцах пустой стакан, – короче, Игнат проигрался и занял денег. Когда пришло время отдавать – у него их, естественно, не оказалось. Но буквально перед этим он узнал, что ты, Тони, вернулась в город. Зная, что в столице ты крутая шишка в мире рекламы, Кулагин решил на этом сыграть. Он предложил Шляпину сделку, мол, тот прощает его долг, а Игнат, в свою очередь, сводит его с тобой. Даже гарантии дал, отчаянный дурак, что ты согласишься на сотрудничество с его плешивой “Олир-групп”.

– Нет, и все-таки он идиот! – со злости хлопнула я ладонью по столу. – Выпустят из больнички – убью гада!

– Встань в очередь, – фыркает Вик. – Желающих много.

– Почему было просто не попросить у меня денег?! Не понимаю!

– А ты бы дала? – удивился Ларин. – Только честно.

– Нет, конечно!

– Ну, вот, ты сама и ответила на свой вопрос. Короче, когда ты в кафе им отказала, они начали Кулагина прессовать по полной…

– И тогда Игнат решил меня припугнуть, надеясь, что я подумаю на шестерок Шляпина и соглашусь сотрудничать из чувства самосохранения.

– Вот только Кулагин просчитался. Не знал, бедолага, – ухмыльнулся Вик.

– Что не знал? – нахмурилась я.

– Что чувство самосохранения у тебя отсутствует напрочь!

– Дурак! – толкнула я плечом Волкова, разобидевшись. – Ничего оно не отсутствует. Просто иногда сбоит.

– Я в тот момент уже просек, что ты, Тони, была нужна Шляпину, – продолжил Леня, – и решил, что будет удобно взять его через тебя. Каюсь: поступил по-свински, но это я влез в дом твой бабки и установил слежку за тобой. Исключительно в целях твоей безопасности.

– Ну да, ну да, сталкер извращенец! – буркнул Вик.

– Ни хера подобного! Камеры были только в гостиной и кухне!

– Ты еще и камер у меня в доме нацеплял?! Тебя прибить сейчас или дождаться конца истории?! – сжала я вилку, грозно махнув в сторону Ларина.

– Бить она умеет, – поддакнул Вик, – на собственном теле испытал. Так что лучше бери разгон и улепетывай, залетный.

– Вы просто Бони и Клайд, честное слово! С вашим взаимопониманием, вам только преступные группировки возглавлять!

Мы втроем переглянулись, разряжая накалившуюся за столиком обстановку дружным хохотом.

– Ладно, мальчики, – делаю я глоток чая, – с Игнатом и его долгом все более-менее понятно, – отставив чашку на блюдце, возвращаюсь к животрепещущей теме разговора. – Он занял деньги, отвечать, как обычно, за него должны были другие и так далее по списку, но вот связи с Ольгой я не улавливаю до сих пор. Где я перешла ей дорогу? Зачем ей было меня… м, убирать?

– Ревность. Я полагаю, – пожимает плечами Леня. – По крайней мере, после показаний Шляпина следователь настаивает на этой версии. Ревность, как мотив к убийству, для нашего мира не открытие.