Баба-яга Бессмертная - Никитина Елена Викторовна - Страница 33

– Кошмар!!! А ну-ка пусти меня! – Он начал отчаянно вырываться. – Я покажу этому костлявому бессмертию, как тебя под удар подставлять!!! Он у меня сейчас заработает себе на похороны!!! Да пусти же ты меня, безумство всей моей жизни!!!

– Нет, ты послушай…

Мой возглас показался по сравнению с воплями Сеньки лишь комариным писком, я изо всех сил старалась удержать его и не теряла надежды объяснить суть возникшей проблемы. Но кот орал так, будто я уже лежала на плахе и на меня медленно опускался нож гильотины.

– Я думал, князь тебя того, а он тебя не того! Я ему!.. Я его!.. Он у меня!.. Ух, что я с ним сделаю!.. Дай, я до него доберусь!

– Сень, да погоди ты ругаться…

– Что значит – прекрати ругаться?! Убивец! Душегуб двухметровый! Тепленький наглухо!

Кажется, кот упорно не хотел не только меня понимать, но и слушать.

– Что тут происходит?! – прибежали на крик Александр с Виктором. На их лицах было написано, что они ожидали увидеть по крайней мере бой титанов, а тут боролись всего лишь мы с Сенькой.

– Ага! Вот и он сам пожаловал! На ловца и Кащей бежит! – Вопли кота с их появлением только усилились, и он сделал отчаянный рывок.

Удержать это извивающееся и ругающееся безумство у меня не получилось, а кот на пути к моему «убивцу» обо мне думал меньше всего, поэтому моя рука послужила ему хорошим трамплином, на котором он оставил несколько довольно глубоких и длинных царапин.

– Ах ты, гад хвостатый! Я тебе все когти поотстригу! – взвизгнула я и уставилась на три алые полоски, быстро набухшие на коже. Вот паршивец мохнатый!

Александр ловко поймал Сеньку в полете за шкирку и крепко зажал в вытянутой руке. Предосторожность эта не была лишней, потому что мой меховой защитник извивался, как червяк в клюве вороны, и так просто отступать не собирался.

– Я до тебя еще доберусь! – разорялся неугомонный кошак, злобно сверкая глазюками в сторону князя. – Думаешь, если я в лапах меч держать не умею, так и не могу ничего?! А я могу! И не смотри, что я маленький, зато мозгов больше! Вот я тебе сейчас!.. – И он попытался дотянуться до князя когтистой лапой, но не преуспел.

Александр – не я и особо церемониться не стал, а достаточно ощутимо встряхнул Сеньку, как пыльный, засиженный молью коврик, отчего кошачьи челюсти звонко клацнули.

– А ну заткнись!

Кот немного притих, но еще продолжал попытки нанести своему захватчику хоть какое-нибудь увечье.

– Боже мой, что тут за крики такие? Кого-то убивают? – К нам подошло пополнение любопытных в лице Катерины и Степана.

– Господи, Алена, что у тебя с рукой? – воскликнула моя подруга, подскакивая ко мне и хватая за ободранную конечность.

– У меня сегодня день повышенного травматизма, – процедила я сквозь зубы. – Животные так и норовят меня искалечить. У тебя платок есть?

Она порылась в карманах, но поиски несколько затянулись. На свет божий были извлечены несколько кусков хлеба, испеченного, похоже, несколько лет тому назад, три самых обыкновенных камня и парочка засушенных мухоморов. Зачем нужны были ядовитые грибочки, осталось для меня загадкой. Платок если и был, то находиться никак не желал.

– Потрясающий набор необходимых девушке вещей, – прокомментировал Виктор содержимое карманов подруги. – Последнее, наверное, используется для улучшения цвета лица? – И протянул мне свой белоснежный носовой платок (на нем только кружавчиков не хватало).

Я послюнявила его и принялась вытирать кровь. Царапины жутко щипало, и я поморщилась.

– Сеня, ты – свинья! – в сердцах выругалась я.

– В чем дело, Сеня?! – приступил к допросу нарушителя порядка Александр с видом беспристрастного судьи.

– Это у тебя надо спросить! – снова завелся кот. – Зачем ты отпускаешь ее в Расстанию? Что она тебе плохого сделала? Я не позволю… Я не пущу… Я… я…

– Все понятно, – хмыкнул князь и, посмотрев на мою раненую руку, нахмурился.

– Что понятно? Что понятно? Вы погубить ее хотите, на верную смерть везти собираетесь! – Кота, похоже, сильно занесло, потому что он чуть ли не всхлипывал, войдя в роль моего защитника, белого и пушистого. – А ну отпусти меня, и давай поговорим как мужчина с мужчиной! Я, кажется, здесь единственный, кто душой болеет и переживает за жизнь и здоровье Аленки.

– Довольно своеобразно болеешь и переживаешь, – поддела я его. – Сердобольный ты наш!

Катерина прыснула, я же скривилась в болезненной ухмылке. Благородный рыцарь кошачьей наружности! Приятно, конечно, когда за тебя вот так заступаются, согласны пожертвовать последней шерстинкой, но… если бы это не выглядело так комично и абсурдно. А ведь он меня даже не дослушал, паршивец.

– Я с тобой сейчас поговорю, – зловеще заговорил мой жених. – Сделаю из тебя коврик для ванной – вот и весь разговор!

Такая перспектива Сеньку не радовала, тем более он уже начал соображать, что чего-то недопонимает, и заткнулся.

– А теперь послушай, – раздраженно зашипел на него князь. – Никто никого на верную смерть не посылает, это раз. Мы получили письмо из Бемирании от магистра Велимира, это два. Больше никакой угрозы Алениной жизни нет, и преступник пойман, это три. Усек?

До бедного Сеньки стало наконец что-то доходить. Он совсем перестал брыкаться, переваривая только что услышанное, и по мере осознания вид его становился все более и более жалким.

– Это что же, все кончилось, да? – на всякий случай уточнил он. – Покусителя раскусили?

– А я тебе о чем пыталась сказать? – возмутилась я.

– Это называется яблочко от вишенки недалеко падает, – высказал свое мнение Виктор. – Сначала в драку лезут, а потом разбираются. Как всегда, ничего нового.

– Значит, можно вздохнуть спокойно, – улыбнулся Степан и положил ладонь мне на плечо. – Что ж, Алена, поздравляю. Ваши мучения и страхи кончились.

– Вот здорово! – Катерина чмокнула меня в Щеку. – Я так за тебя рада!

– Я и раньше была уверена, что ничего страшного нет, – кивнула я. – Только эта радость сегодня дается мне как-то слишком болезненно. – И я многозначительно посмотрела в сторону кота.

Сенька совсем сник и понурился.

– Отпусти, а? – Он поднял на Александра полные раскаяния глаза. – Больно ведь. Так совсем из шкуры вытряхнешь.

– Думаю, это будет тебе достойным наказанием. – Князь не сводил глаз с моей руки. – Походишь немного голым, подумаешь над своим поведением, сделаешь соответствующие выводы.

– Не надо!!! – взвыл несчастный. – Я уже подумал, выводы сделал, обещаю исправиться! Только шкуру оставь, а то меня кошки в деревне засмеют, а мне нельзя…

– Ладно, отпусти его, – смилостивилась я. – Он в шкуре симпатичнее выглядит.

Александр кивнул и разжал руку. Сенька плюхнулся на пол и сдавленно крякнул. Раздался характерный шлепок, будто мешок с трухой или другими органическими отходами упал.

– А вот швыряться мной было необязательно, – проворчал кот, чуть ли не ползком подбираясь к моим ногам. – А если б я голову разбил?

– На тебе это никак не отразилось бы, – скептически заметил Александр. – Как был мешком с потрохами, так и остался бы.

– А чего наезжать-то сразу?

– А сам-то как думаешь?

Сенька стал думать или только сделал вид, что думает, но отвечать не спешил. Весь его воинственный пыл уже давно испарился в неизвестном направлении, а пререкаться с князем на более-менее спокойную и трезвую голову он элементарно побаивался. Стать ковриком ему меньше всего хотелось, это даже я понимала.