Настоящий американец 5 (СИ) - Риддер Аристарх - Страница 5

Рации встроены в нашу новинку, интегральные шлемы, которые красуются на головах моих пилотов. Если всё пройдёт удачно, то мы будем их использовать и в гонках на выносливость. В Ле-Мане, Дайтоне и Себринге они точно будут не лишними. К тому же в регламенте гонок про них ничего не сказано и значит наши руки развязаны.

Турне трёх замков станет очередной большой рекламной кампанией, на сей раз гепардов. Но кроме этого будут и другие рекламные интеграции. Шарль Дюбуа, мой канадский гений микробиологии и промышленной санитарии, отлично поработал над биотуалетами и продукция нашего с ним совместного предприятия, я просто не мог не сделать Шарля младшим партнером, готова принять всех страждущих зрителей.

А туалеты им точно понадобятся. Потому что возле моего замка, где состоится старт, в финишной зоне да и вообще вдоль всей трассы будут щедро разбросаны точки общественного питания. Коллаборация Макдональдса и Wilson Brewery. Пора и европейцам вкусить сочетание гамбургеров с пивом. Под это дело мистер Осборн сварил аж двадцать тысяч галлонов ламбика. Бельгийцы точно оценят.

Так как нам предстояло перевезти в Европу несколько десятков тонн груза, то встал вопрос о том, как мы это сделаем. Решили повторить прошлогодний опыт. Арендовали грузо-пассажирский самолёт. И чтобы прикормить Фортуну я взял в долгосрочный лизинг тот же Lockheed L-1049 Super Constellation, что когда-то привез нас с Кэрроллом во Францию.

У обоих моих летчиков: и первого пилота Кеннета Брауна, и второго, Алекса Мерфи, имелись лицензии не только на Twin Bonanza, но и на Super Conny, так в их кругах называлось творение фирмы Локхид, так что я не стал в лишний раз раздувать штат. В него и так пришлось принять еще почти двадцать человек: бортинженеров, радистов, механиков, аэродромную команду, стюардов и стюардесс которые должны были обеспечивать безопасность, бесперебойную работу самолёта и комфорт пассажиров моего борта номер один.

В Бельгию мы, как и год назад во Францию, прилетели за неделю до гонки, чтобы дать командам потренироваться еще и на месте.

Нашей базой стал мой замок, в котором все еще идут реставрационные работы.

Для болидов на призамковой территории, в той части, которая не представляла историческую ценность, были возведены временные ангары, там же разместили всю нужную машинерию.

А вот персонал команды: пилоты, техники и администраторы разместились с комфортом, заняв покои, которые раньше принадлежали бельгийской аристократии.

Перед озером разбили зону отдыха и разбавили фламандскую архитектуру еще и шатрами, грилями, а также баром, между которыми фланировали длинноногие официантки в национальных одеждах, только с укороченными до колена юбками.

Персонал замка кроме того, что обслуживал гоночную команду, еще и готовился к встрече короля Бодуэна, который должен был посетить мой замок до начала гонок. Его адъютант уже со мной связывался и намекнул, что разговор пойдет об африканских делах. Похоже на то, что король принял решение о строительстве автомобильного завода в Конго.

Глава 3

— Ваше Величество! — поприветствовал я Бодуэна. Жать руку монархам было противопоказано этикетом. Поэтому я ограничился счастливым видом и легким поклоном.

Он только что вылез из «Роллс-Ройса», как и все королевские фамилии Европы, Бодуэн предпочитал эти британские лимузины, даже несмотря на то, что в настоящее время у него с Виндзорами было, как это называют в дипломатических кругах, охлаждение отношений.

— Мистер Уилсон, — ответно слегка кивнул мне король.

Как и в первый раз, когда я видел его величество Бодуэна, он предпочел не мундир со всеми королевскими регалиями, а вполне демократичный костюм и самую обычную фетровую шляпу.

Прибыл король Бельгии в Риверьен не один. Место за его левым плечом занял уже известный мне адъютант, а вот справа от монарха стоял человек, знакомый мне до сегодняшнего дня только заочно, из досье, которое по моему заданию Перри собрал на всех членов бельгийского кабинета.

— Огюст Бюиссере, глава министерства по делам колоний, — представил мне его Бодуэн.

Небольшого роста, полноватый в сером костюме-тройке, который из-за несуразности его фигуры смотрелся на нем несколько нелепо. И вот этот нелепный старик мог стать серьезной проблемой для моих начинаний в Конго. А все дело в том, что несмотря на то, что господин министр принадлежал к либеральной партии, а может быть и благодаря этому, весь его либерализм ограничивался только территорией Бельгии, где он был известен как популист. На Конго же либерализм Бюиссере куда-то улетучивался, не иначе как испарялся под жарким африканским солнцем. Именно из-за этого человека социальные расходы в колонии стремились к околонулевым значениям, особенно если сравнивать их с тем, сколько бельгийцы зарабатывали в Конго. Вот только в моих планах напротив было вкладываться в социалку, и не потому что я такой добрый, мне просто надо было выделяться среди других белых, ведущих дела в колонии, и когда через несколько лет колония обретет независимость, мне это должно помочь выстроить отношения с новой властью. Желательно, конечно, поставить там президентом своего человека, но это уже как получится.

Еще одним штрихом к портрету месье Бюиссере было то, что он был одним из собственников сразу нескольких человеческих зоопарков. Эта отрыжка колониализма была по прежнему популярна в Бельгии и приносила немалых доход.

После того, как чернокожие и прочие цветные ухлопали меня в Майами я, можно сказать, зачерствел душой по отношению к ним, но даже меня коробило от такого бизнеса.

— Приятно познакомиться, — изобразил я самую любезную из своих улыбку, пожимая возможной проблеме руку.

На самом деле я не совсем понимал, что здесь делает министр, насколько я знал, Бодуэн с правительством Бельгии жили в параллельных вселенных. Король вообще старался не пересекаться с министрами, считал, что эти ребята украли у него власть, а тут сам привел одного из них на деловую встречу. И самым плохим для меня вариантом объяснения был тот, где в Конго Бодуэн без одобрения правительства работать уже не может. А при таком раскладе нафига он мне сдался?

Ничем не показав свое разочарование, я представил королю Кэрролла Шелби. Да, я тоже был не один, а с небольшой свитой.

Несмотря на то, что Шелби был стопроцентным американцем, монаршая особа произвела на него убойное впечатление. Он буквально сиял от оказанной ему чести быть представленным королю, и не просто какому-то европейскому королю, а королю-гонщику.

— Очень приятно познакомиться с всемирно известным гонщиком, — польстил ему Бодуэн.

Шелби не остался в долгу и тоже отвесил монарху несколько комплиментов, которые были приняты тем благосклонно.

— А вы, мистер Уилсона, здесь отлично все устроили, — король заскользил взглядом по территории перед замком. По свежему газону, установленному на нем столами под тентами, спасающими от возможных осадков, киоску с фастфудом, круглому бару и надувному аттракциону в форме гоночного автомобиля.

— А это что? — Бодуэн поднял голову.

— Аэромен. Точно такие же установлены у каждого из трех замков нашего турне.

— Гонщик? А что, похож! — король с интересом рассматривал воздушного танцора. Тот действительно напоминал гонщика: комбинезон, ботинки, перчатки и шлем, все как у него. — А там что за будки? — перенес он свое внимание на стоящие в ряд выкрашенные в зеленый цвет кабины в той же стороне, где и трибуны для зрителей.

— Биотуалеты, — пришлось отвечать, но предлагать посмотреть поближе и опробовать я королю не решился.

Бодуэн тоже оставил эту тему и перешел к более интересной:

— А где гоночные машины?

— Позвольте провести для вас экскурсию по боксам моей гоночной команды, — покладисто предложил я гостям.

В отличие от того же Ле-Мана или моей Дайтоны в шоссейных гонках механики не так сильно вовлечены в процесс, поэтому техническое оснащение у них скромнее, действие же происходит не на треке, и болид, если вдруг с ним что-то случится, не сможет доползти до боксов, где его постараются привести в порядок. В гонках наподобие турне трех замков если что-то случится с машиной, то чаще всего гонщик и его штурман проблему решают сами. Поэтому с механиками, идеальная работа которых важнейшая составляющая победы в гонках на выносливость, Бодуэн общался не очень долго и быстро и перешел к самому главному — к осмотру болидов.