8 Призраков. Книга 2. Ковчег - Саваровский Роман - Страница 9

Физическая Защита: 0

Силовая Защита: 0

Усиление: Скорость +10%; Зрение +5%

Маскировка: От радаров ниже 7 уровня (активно)

Дополнительно:

Маскировка: Сенсоры подавления звука от передвижения (активно)

Вес: 1 кг

Размер: 16 ячеек

Не может быть улучшено

Не может быть передано

Не идентифицировано.

– А усиление зрения-то дерьмовое, – в шутку посетовал я, пытаясь подобрать слова благодарности и вернув шлем в положение «диадемы».

– Чтобы не зазнавался, – легко парировал старик, гордо улыбаясь во весь рот.

От взгляда в его полные доброты и заботы глаза невольно вспомнился отец. Детские воспоминания начали накатывать одно за другим и переплетаться в одну кашу со свежими воспоминаниями о времени, проведенном с Джо. Из-за внезапного приступа ностальгии я сам не заметил, как слезы побежали из глаз и, поддавшись эмоциям, я, наконец, не справился с чувством вины и выпалил:

– Ты должен знать, Джо… это я убил Берта.

Глава 5

Улыбка тут же сошла с уставшего лица старика. Только сейчас я заметил, что за жалкую пару дней, что я не видел Джо, он изменился. Лицо Тромбли постарело лет на десять, взгляд стал тяжелее, изменилась осанка, плечи опустились, визуально даже морщин стало больше.

Это бросилось в глаза только сейчас, когда эйфория от встречи ушла, когда с лица старика сошла даже натянутая с усилием улыбка, и он перестал прикладывать усилия, чтобы скрыть свое состояние.

Глаза залились влагой, горло пересохло от напряжения, я отчаянно пытался подобрать еще слова… Слова оправдания, сожаления, раскаяния, но в голове никак не удавалось преобразовать чувства и эмоции в осмысленное предложение. Сердце сковала безысходность, память услужливо начала подкидывать образы мертвого Берта, усугубляя все еще сильнее.

Не в силах произнести ни слова я не смог сдержать все нарастающий как снежный ком отчаяния и просто сдался на волю эмоций. Слезы полились сильнее, дрожь захватила все тело, и я разрыдался как ребенок, сжавшись в клубок и спрятав лицо.

Грусть, боль, сожаление, отчаяние, стыд… Чувства образовывали неконтролируемый смерч, а разум активно подпитывал его воспоминаниями: о неудачных забегах, о том, как в детстве сбежал котенок, о смерти родителей, о первом в моей жизни убийстве… Пусть оно и было в виртуальности, даже спустя два с половиной месяца я не смог убедить себя, что оно было не настоящим.

Впервые за последние недели я почувствовал себя действительно одиноким. И ровно за мгновение до того, как сломаться окончательно и малодушно прожать кнопку выхода, чтобы сделать то, что я умею лучше всего в этой жизни – сбежать, на мое плечо логла теплая рука. Это обжигающее спасительное касание вызвало успокаивающую приятную волну по телу, унимая бесконтрольную дрожь. Истерика немного отступила, но я все еще не находил в себе сил даже поднять глаза.

– Я знаю, – раздался тихий голос слева от меня, и рука притянула мое обессиленное тело в объятия, – с того самого дня, как ты обронил Б.ТР в моем саду.

– И все равно… взял меня в ученики? – слабым голосом усомнился я, не поднимая головы.

– Ты был настойчив, – усмехнулся Тромбли и разжал спасшие меня от непоправимой ошибки объятия.

Ведь если бы я сбежал сейчас, я бы точно себя никогда не простил.

Преодолевая панический страх, я медленно поднял взгляд на Джо, ожидая, что доброта в голосе и легкий смешок – это галлюцинация, и на самом деле в глазах старика я не увижу сейчас ничего кроме ненависти. Заслуженно, надо признать. Но вместо презрения во взгляде Тромбли оказались только слезы и грусть.

– Прости меня, – искренне выпалил я, стараясь не отводить глаз, и положил на стол Б.ТР.1027, – он твой. И не говори, что система не позволит, мы оба знаем, что ты можешь найти лазейку. Если откажешься, я сам найду способ: закопаю у тебя в саду, привяжу тебя вместе с ним к беседке и свалю в ковчег, отправлю почтовым дроном с записочкой, в конце концов…

– Спасибо тебе за эти слова, – перебил мой уверенный полет фантазии старик. – Я в очередной раз убедился, что сделал правильный выбор и теперь мне точно не о чем жалеть, – серьезно выдал Джо, вернулся на свое место напротив и нажал на какое-то устройство под столом.

За характерным щелчком последовала активация и наш угловой столик укрыла полупрозрачная пелена, сомкнувшись куполом над нашими головами и «выключив» все внешние звуки и раздражители.

– Полог тишины, – ответил на мой немой вопрос Тромбли и продолжил серьезным тоном, – он сильный, но кратковременный, поэтому слушай и не перебивай. Твоя история про Алану и Гектора не давала мне покоя, и я начал копать. Сначала я пытался понять кто они вообще такие, их не было ни при генерации измерения, ни в нулевой, ни в первой эпохе, ни в реестре персонажей, ни в списках жителей и они точно не из ваших.

– Генерация измерения? Реестр персонажей? Почему я слышу об этом только сейчас? – воскликнул я.

За два месяца вместе и под защитой наставничества я был абсолютно уверен, что старик рассказал мне вообще все, что знает! Вместо ответа Тромбли одарил меня жестким взглядом и, наплевательски игнорируя мои вопросы, продолжил:

– Зацепок не было, пока я совершенно случайно не встретил Мануила. Он работал простым библиотекарем в пригороде Бранда. Первый же взгляд пробудил во мне все встроенные инстинкты самосохранения и такой панический ужас, который я не испытывал, даже смотря в лицо системы. Я побоялся делать даже легкое сканирование. И мне не удавалось найти никого, с кем бы контактировал этот странный тип. Он вел себя крайне осторожно и подчищал даже самые мелкие системные следы. Однако, вскоре через доступные мне каналы, выяснилось, что Мануил является наставником двух игроков. Довольно странным оказалось, что мне не удавалось засечь их встречи. Тщетно пытаясь найти и проанализировать способы их взаимодействия, я в итоге вынужденно переключился на единственный доступный вариант – логи самих игроков. Цепь наставничества тесно связывает персонажа-учителя с учеником и с системой, и неизбежно оставляет там следы цифровой личности. С насиженного места Мануила спугнул либо ваш успех в захвате «Северного оплота», либо завершение его наставничества. Не знаю, что именно, но факт в том, что в тот же день он исчез без следа, и мне пришлось действовать, пока был шанс. Через одного из его учеников я добыл для изучения фрагмент лога со следами присутствия Мануила, и его построение цифровой личности оказалось удивительным образом схоже с метками Аланы и Гектора из твоих логов. Но кардинально нового ничего узнать не удалось, кроме уже известного факта того, что эта троица не обычные меченые. Для подробного изучения нужен прямой контакт, – договорил Джо, не сводя с меня взгляда, и жестами жестко пресекая любые попытки задавать вопросы.

– Прямого контакта тебе не видать, они всей шайкой покинули песочницу, – с трудом стараясь не задавать вопросы, рассказал я про встречу семи силуэтов разошедшейся ипостаси Тромбли-исследователя.

Именно из-за подобных одержимостей Джо уже десятки раз был на волоске от смерти, а для таких как он она настоящая и окончательная.

– Быстрее, чем я думал, – выругался старик, но внешне совсем не расстроился и продолжил, – тогда перейдем непосредственно к делу. Ян, ты можешь меня убить?

Я неуверенно засмеялся из вежливости, как от плохой шутки, прозвучавшей от человека, которому ты хочешь угодить. Но Тромбли совершенно не изменился в лице, и я осознал, что это была вовсе не шутка.

– Ты что несешь? У меченых бывает маразм?

– Не знаю, возможно, бывает, но сейчас не об этом. Ты помнишь, что я тебе рассказывал про становление персонажей нашего мира?

Конечно, я помнил. Пусть старик и не упоминал ранее ни про какие генерации измерения и реестры, но еще во время наставничества, не сильно вдаваясь в подробности, он тезисно поведал мне историю заселения нулевого измерения.