Операция «Шаровая молния» - Флеминг Ян - Страница 15

В общем-то все суда, даже самые современные, похожи друг на друга: по обе стороны от моторного отделения тянутся коридоры, куда выходят двери душевых и кают (все каюты заняты, рассказывал Ларго); камбуз (где двое веселых итальянцев хохотали над шутками Ларго и с удовольствием отвечали гостям); огромное моторное отделение (главный механик с помощником, кажется, немцы, оживленно рассказывали о двигателях и гидравлике подводных крыльев) … Короче, именно это и увидит гость на любом судне, и так же побеседует с экипажем, и польстит хозяину.

На юте теснились маленький двухместный гидросамолет, сине-белый, как и сама яхта, шлюпка человек на двадцать и электрический подъемный кран. Бонд прикинул водоизмещение «Летучей», высоту надводного борта и спросил между прочим:

— А в трюме тоже каюты?

— Нет, грузовой отдел. Там же и баки с топливом. Яхта — дорогое удовольствие, топлива приходится возить с собой несколько тонн. На таких судах важен правильный балласт: если нос задирается, топливо перемещается к корме. Поэтому для равновесия у нас баки длинные, бортовые, — Ларго говорил уверенно, быстро. Они как раз проходили мимо радиорубки, и Бонд снова спросил:

— Значит, с берега на яхту можно позвонить? А еще какое у вас оборудование — наверное, обычные приемники? Можно посмотреть? Я очень интересуюсь радио.

— Знаете, как-нибудь в другой раз, — вежливо отказал Ларго. — Радист ждет метеосводку. Нам сейчас нужно точно знать погоду.

— Конечно, конечно…

Они поднялись на мостик, и Ларго коротко рассказал, как яхта управляется. Потом снова спустились на узкую палубу.

— Вот такая моя «Летучая»… И она, уверяю вас, и в самом деле, летает. Как— нибудь прокачу вас. Но это попозже, а пока мы очень заняты, — он заговорщицки подмигнул.

— Ну как же, из-за сокровищ! Твердо надеетесь найти?

— Твердо не твердо… Я бы вам подробнее рассказал, но, к несчастью, я, как говорится, нем. Вы понимаете…

— Разумеется: пайщики просили молчать… Я, кстати, и сам бы не прочь вступить в долю. Не возьмут, конечно?

— Увы. Паи, как они выражаются, полностью расписаны. Жаль, но взять вас никак нельзя. — Ларго протянул руку. — Я вижу, мистер Ларкин уже поглядывает на часы, вы опаздываете. Приятно было познакомиться, мистер Бонд. И с вами также, мистер Ларкин.

Распрощавшись, они спустились по лестнице к лодке и отчалили. Ларго махнул последний раз и исчез в люке, ведущем на мостик.

Они уселись подальше от рулевого.

— Счетчик не реагирует, — покачал головой Лейтер. — Есть немного радиации около моторного отделения и радиорубки, но это обычное дело. Да и вообще, ничего странного я не заметил, а ты?

— Я тоже. Членов экипажа, правда, почти не видать, но те, кого мы видели, либо тоже люди самые обыкновенные, либо великолепные актеры. Но две мелочи я все же заметил. Во-первых, нигде нет спуска в трюм. Может, конечно, туда ведет люк, спрятанный где-нибудь под ковром, но как тогда яхта загружается — ведь Ларго говорил, там грузовой отсек? Надо бы уточнить, сколько же на борту топлива… А во-вторых, мы не встретились ни с одним пайщиком. Приехали мы на яхту часа в три — неужели все девятнадцать как один спали после обеда? И даже еще одна, третья странность: ты заметил, Ларго не курит, и вообще на яхте нигде табаком не пахнет. Сорок мужчин — и ни одного курящего?! Между прочим, в крепких преступных организациях дисциплинка поставлена: не пьют и не курят. Но улик у нас пока нет: мало ли что, ну не курит никто на яхте… А систему наведения и эхолот заметил? Жутко дорогие штучки! На большой яхте они, конечно, нужны, ничего тут удивительного, но почему Ларго про них ни звука? Такими игрушками не грех и похвастать. Впрочем, это я уже придираюсь. На «Летучей» решительно нет ничего подозрительного… И все-таки, что у них в трюме? Как-то уж слишком бойко Ларго болтал о топливе и балласте, тебе не показалось?

— Пожалуй. Трюм-то у него с пол-яхты, какое топливо… Просто пускать не хотел. Но это можно объяснить: скажем, там устройства для подъема сокровищ, и он не хочет их показывать. А кстати, помнишь историю с торговым судном в Гибралтаре во время войны? Оно еще оказалось базой итальянских водолазов-разведчиков? В корпусе под ватерлинией был потайной люк…

— Помню эту историю. — Бонд пристально посмотрел на Лейтера. — Судно «Ольтерра». Самая крупная неудача нашего Управления во время войны. — Он помолчал. — «Летучая» стоит на глубине сорок футов. «Что если бомбы они закопали в песок под яхтой? Счетчик бы среагировал?

— Вряд ли. У меня есть и подводный, как стемнеет, можно сплавать, померить. Но знаешь, Джеймс, — Лейтер нахмурился, — это уж какая-то сумасшедшая идея: закопали в песок… Это уж — вор под кроватью мерещится. Против Ларго никаких улик, разве что одет по-пиратски и женщинам наверняка проходу не дает. Ты запросил Архивный отдел?

— Запросил… Послал срочную телеграмму из Правительственного дома. К вечеру получим ответ. И ничего не сумасшедшая идея… «Летучая» — быстроходное судно, на ней сорок никому не известных людей, и у них к тому же есть самолет. Больше во всей округе — ни одной мало-мальски подозрительной группы, ни одного человека. Правда, и на самой яхте в общем-то нет ничего подозрительного, обычная поисковая экспедиция. Но представь на минуту, что Ларго врет — тонко, складно, но у угонщиков и должно быть все до тонкостей продумано. Смотри, что выходит: все так называемые пайщики прибыли до второго июня — раз; в ночь на третье яхта вышла в море и вернулась только к утру — два. «Защитник» садится на мелководье, они встречают его, снимают бомбы и прячут их в надежном месте — хоть и в песок зарывают, под яхтой. Как тебе такая версия?

— Пока она ни на чем не основана, Джеймс, — угрюмо пожал плечами Лейтер. — Давай, конечно, потянем за ниточку… Но лично я скорей застрелюсь, чем доложу эти фантазии начальству. — Он усмехнулся. — Если уж валять дурака, то втихую. Ладно, что делаем дальше?

— Ты берешь рацию и налаживаешь связь, а я пока выясняю, сколько топлива у яхты на борту. Лотом звоню этой Домино, она приглашает, и мы едем смотреть Пальмиру. Потом в казино — поглядеть на пайщиков. А уж потом, — Бонд глянул на Лейтера, — я плыву с подводным счетчиком к «Летучей».

— Начинаются боевые выходы! Впрочем, Джеймс, я согласен, проверим твою версию. Только умоляю, не наступи на морского ежа, не повреди ногу! Завтра идем в танцевальный зал — надо выучиться танцевать «ча-ча-ча», а то, чувствую, о Багамах и вспомнить будет нечего…

Ожидавший в гостинице губернаторский курьер, увидев Бонда, ловко взял под козырек и протянул конверт. Бонд расписался в получении. В конверте была телеграмма Министерства колоний на имя губернатора с припиской «Для Бонда». Телеграмма гласила:

«ПО ЛИЦАМ УКАЗАННЫМ В ВАШЕМ ЗАПРОСЕ 1107 У АРХИВА НЕТ НИЧЕГО ПОВТОРЯЕМ НИЧЕГО ТОЧКА ПО ОПЕРАЦИИ ГРОМ ВСЕ АГЕНТЫ ДОКЛАДЫВАЮТ ОТРИЦАТЕЛЬНО ТОЧКА ЖДЕМ ВАШЕГО ДОКЛАДА».

Подписано: «ПРИЗМА», а это значит, что диктовал сам М.

Бонд показал телеграмму Лейтеру.

Тот прочитал и сказал:

— Видишь теперь, что я прав? Разваливается твоя версия. А нету нам на Багамах работы — будем отдыхать. Ну, я пошел, встретимся в баре «Ананас», выпьем по мартини — хоть там наверняка плавает маслинища величиной с кулак. А в Вашингтон я отправлю открытку с видом на море, да попрошу выслать доску для серфинга…

XIII. МАРТИНИ

Целиком выполнить бондовский план не удалось. Домино Витали сказала по телефону, что сегодня в Пальмиру приехать нельзя, Ларго привозит гостей. А вот в казино они встретятся: вечером «Летучая» придет из Пальмиры в гавань, станет на якорь. Только как Бонда узнать? У нее отвратительная память на лица! Пусть вденет в петлицу цветок.

Бонд засмеялся. Ничего, он ее сам узнает. По прекрасным голубым глазам, их он хорошо запомнил. Лет через пятьдесят к таким глазам очень подойдет голубая старушечья краска для волос. На том конце прыснули, и Бонд положил трубку. Вдруг сильно захотелось увидеть Домино.