Притворщик (СИ) - Резник Юлия - Страница 19

– Говорю. Угу. Но ты это… Квартиру ей все же купи.

– Я уже занимаюсь этим вопросом.

– И машину.

– Да хоть две. Пап, ну не загоняйся ты так. Это ж не ты ей спицы…

Я не заканчиваю, потому что отец болезненно морщится.

– Умом я это понимаю. Но знаешь что я тебе скажу, сын? Мне от этого осознания ни на грамм не легче. У меня, блядь, в голове не укладывается, что я спокойно жил… Спал спокойно, жрал, когда моя дочь…

– Ну, ты ж не знал, – давлюсь дымом.

– Такое себе оправдание. Не находишь?

– Ладно, бать, давай домой двигать. Глядишь, увидишь ее, и полегче станет.

– Да я в норме.

– Ага, – закатываю глаза.

– Тебя в офис закинуть?

– Нет уж. Я с тобой. Распогодилось вроде. Может, что-то будет клевать? Аньку приобщим.

– А что? Почему бы и нет?

Так и делаем. Правда, отец до того устает, что рыбачим мы с сестрой, когда он сам кемарит в специально спущенном для него к воде кресле. И надо заметить, что на Аню я смотрю едва ли не чаще, чем на поплавок или отца. Потому как на нее в купальнике просто невозможно не пялиться. У нее отличная стоячая троечка, тонкая талия, плоский живот с вытянутым правильной каплей пупком и отличная задница. Мир мужчин многое бы потерял, если бы ее мать…

– Матиас! Ты чего стоишь? Клюет!

Да твою ж ты… Здоровая тварь прицепилась! Аня бросает свою удочку и хватает сачок, готовясь подсекать монстра. Где-то за спиной довольно кряхтит отец. Посмеиваясь, раздает советы, в которых я не нуждаюсь. Гудит огромный контейнеровоз, четко расчерчивая красным боком водную гладь и небо. И мне хорошо. Настроение, испорченное визитом к Анькиной тетке, подскакивает. Меня охватывает противоестественное в данных обстоятельствах ощущение покоя. Я бы с ним и уснул, если бы ко мне на ночь глядя не нагрянула мать.

– Коля все мне рассказал. А ты почему смолчал?

– Потому что это ваши с ним отношения? – делая вид, что не понимаю, куда клонит мать, откидываю край покрывала.

– То есть тебя вообще не волнует, что из-за чувства вины он ей хорошо если половину наследства оставит?! Ты совсем идиот, я не пойму? Что с тобой не так?

Глава 13

– Ой, ну вы только посмотрите, какие люди! – Гордеева бежит ко мне через коридор и повисает у меня на шее. – Ну, рассказывай! Как тебе богатая жизнь? – ведет носом. – М-м-м, слушай, ты даже пахнешь по-другому! Деньгами, что ли? – ржет, запрокинув голову.

– Перестань! – закатываю глаза в ответ.

– Да я серьезно! Карин, нюхни ее! Это что? Какой-то новый селективный парфюм? Ты давай, все-все выкладывай. А то пропала, ни слуху ни духу. Подруга, называется.

– Вчера же созванивались, – вяло возражаю я.

– А толку? Ты ничего нового мне не рассказала.

– Не успела. Нужно было идти за стол. У мачехи с этим строго. Завтрак, обед, ужин – все по расписанию.

– Следующая пятерка! – доносится громкий голос препода из аудитории.

– Я пойду! – вызываюсь, чтобы отделаться от расспросов Гордеевой. Шагаю вперед и вдруг понимаю, что на меня пялятся все присутствующие. Вопрос – какого фига. Я не пользуюсь повышенным вниманием. Точнее, пользуюсь. У незнакомцев. Любит наш народ, знаете ли, оглянуться вслед не похожему на себя. Но когда ко мне привыкают, я становлюсь почти невидимкой, тут же прямо чувствую, как по спине ползут взгляды. За руку подтягиваю Светку к себе и шиплю ей в ухо:

– Уже всем растрепала, да?

– Ой, да прям! – отмахивается Гордеева. – Ты как будто не знаешь, с какой скоростью распространяются новости по общаге.

– Ладно. Я с тобой потом разберусь.

– Ой, боюсь-боюсь, – дурачится та, но увидев, что я не разделяю ее веселья, меняет тон: – Да ладно тебе, Анют. Тоже мне великая тайна!

Невеликая, да. Но я ненавижу оказываться в центре внимания. Каждый раз теряюсь от этого, не зная, как себя повести. Опустив глаза, протискиваюсь через толпу в аудиторию и сразу тяну билет. Времени на подготовку у меня было достаточно. Экзамен нужно сдать на пятерку, чтобы не запороть свой красный диплом. Самой он мне не так уж и нужен. Сейчас на это дело вообще мало кто обращает внимание. Тех же работодателей гораздо больше волнуют твои реальные навыки, но… Когда однажды у нас с отцом зашла речь о моей учебе, и я обронила, что иду на красный, тот прямо расцвел. И какого-то черта мне стало теплей от его одобрения. Оно для меня стало важным. Будто я всю свою жизнь только этого и ждала.

– Ну, что?! – подбегает ко мне Карина, когда я выхожу.

– Пятерка.

– Красотка! Как ты это делаешь? Я три дня зубрила, и ничего не помню… Жесть. – Карина хватается за голову и убегает, но тут же, спохватившись, возвращается: – Не забудь, что мы собираемся в Корюшке! По косарю с носа. Можешь Слону на карту перевести.

– Лады.

Ну, разве это не суперповод избежать очередных посиделок с родней? В доме отца я провела всего три ночи, но кажется, будто вечность прошла. Это совершенно и абсолютно невыносимо. Ситуацию спасает разве что сам отец. С ним мне интересно и приятно поговорить. Чем больше я его узнаю, тем больше он мне нравится, и если бы не Марта, в обществе которой я ощущаю себя не в своей тарелке, все бы было прекрасно. Наверное… Но она есть. И она постоянно дома. Чем бы я ни занималась, чувствую на себе ее пристальный изучающий взгляд. Не могу отделаться от мысли, что она только и ждет, когда я совершу какую-нибудь оплошность. И это, как вы понимаете, совсем не добавляет мне уверенности. Я вся словно оголенный нерв. А еще ведь я вынуждена регулярно видеться с Матиасом. Делить с ним ванную. Видеть его полуобнаженным… А потом, как ни в чем не бывало, сидеть с ним за одним столом. Или играть в шахматы. Ведь оказалось, что это их с отцом любимое развлечение.

Все так же преследуемая взглядами ребят, выбегаю на улицу. Там, наконец, распогодилось. Ветер стих. Солнце пробилось сквозь плотные тучи, омыв зябко съежившиеся дома.

– Аня!

Я оборачиваюсь на голос Матиаса. И со мной оборачиваются, кажется, все, кто высыпал на перекур во двор. «Вот же черт! Что ему надо? Как он вообще нашел меня здесь? – мелькает в голове, и тут же – «А может, что-то случилось?» – и сердце со грохотом ухает в пятки.

– Что-то с отцом? – хриплю я, подбегая к брату. Воздух свистит в легких, горло дерет. И обжигает морской солью.

Матиас хлопает белесыми ресницами. Между его выступающих надбровий прорисовывается складка. Он будто никак не может понять, чего я так переполошилась.

– Типун тебе на язык. Все нормально.

– Тогда почему ты здесь?

– Не мог до тебя дозвониться. Запрыгивай.

Матиас услужливо распахивает передо мной дверь своего шикарного Мерса. Не желая устраивать шоу для зевак, послушно ныряю в салон. Брат устраивается рядом. Кладет огромную ладонь на коробку передач и плавно вливается в дорожный поток. Брат. Я каждый раз это для себя подчеркиваю в надежде, что в моем мозгу образуются новые нейронные связи, благодаря которым перестану воспринимать его как мужчину. Но, если честно, пока результат так себе.

– Так что у тебя с телефоном?

– А… Поставила на беззвучный и забыла снять. – Ныряю в лежащую на коленях сумку, достаю своего китайца и проверяю входящие. Три от отца. Два от Матиаса. И еще пара звонков с незнакомого номера. – Ого. Вы меня и впрямь потеряли. Извини, это не нарочно.

– Я понял.

– А куда мы едем? И зачем я вам все же понадобилась?

Наши взгляды с Матиасом ненадолго встречаются. Сегодня на нем голубая рубашка, которая здорово подчеркивает его фигуру и оттеняет глаза. Даже не представляю, где он находит вещи на свои два метра, но я еще никогда не видела Матиаса одетым во что попало. Он всегда выглядит на все сто.

– Отец собирает нас на обед.

– Опять? – вздергиваю брови.

– На этот раз в ресторане, – точно считав мое настроение, хмыкает Матиас, – у него какие-то новости.

Между бровей Матиаса образуются две вертикальных складки. Он постукивает пальцами по рулю, с головой выдавая свое напряжение. И невольно меня им заражая. Отвернувшись к окну, сжимаю в кулаки руки. Яркое солнце слепит.