Главная роль (СИ) - Смолин Павел - Страница 10

Про память Александр не знает — ни письма, ни телеграммы секретности нифига не обеспечивают. Вот сюрприз «любезному папе» будет!

Очень рад, что Александр живой и просидит на троне еще года три: он мужик крепкий, страной править честно пытается — и небезуспешно! — нарастить масштабы совершенно ужасных и негуманных репрессий против социалистов после некоторых бесед, скорее всего, согласится, а больше мне от него ничего особо не надо, буду спокойно развивать себя и страну и следить, чтобы Никки окружали не самые тупые помощники — он же на них всю царскую работу свалит, а значит в этом направлении мне подсуетиться тоже придется.

Трудно будет. Основных чиновников и Илюхины — значит, правдивые — характеристики на них я помню, но как отличать идиота от нормального человека, если идиот очень высокородный и хорошо образованный? О-о-очень сложная задача — я же не «сверху» на них смотреть буду, как на исторического деятеля, а «изнутри», почти на общих основаниях. Все, хватит — проблемы нужно решать по мере их поступления.

Стоящий у входа в каюту вице-адмирала денщик мне поклонился:

— Здравия желаю, Ваше Императорское Высочество! Его Высокоблагородие готовы-с вас принять.

— Спасибо, братец, — снизошел я до ответа и вошел в каюту.

Что-то Илюха позитивное про массовое строительство парусно-винтовых торговых кораблей рассказывал, сейчас посоветуюсь с Владимиром Григорьевичем.

Глава 5

В широкую бомбейскую гавань мы входили колонной, замыкаемой фрегатом «Корнилов». Принимающая сторона дала понять, что мы замечены тремя холостыми залпами. Просто причалить и сойти нельзя — ритуал, мать его, поэтому дождались, пока на «Память Азова» взойдет английский лоцман, который укажет нам нашу «парковку». Никки, бедолага, вынужден держать марку и сидит в апартаментах, а шикарно одетому мне так страдать необязательно: прислонившись к леерам, я глазел на приближающийся берег.

Когда мы припарковались, к нам с визитом прибыл капитан Бракенбури, на правах типа-дежурного: его боевой корабль «Turquoise» стоит на рейде. Не один, а представить англичан, которые проведут с нами все время сухопутного путешествия Бомбей-Цейлон. Первый — сэр Дональд Мэкензи Уоллас, секретарь прошлого индийского вице-короля и автор книги «Russia», которую я, ясное дело, не читал. Разбирается в нас, получается, на русском шпарит как на родном. Третий член делегации — полковник Бенгальской армии Джерард в сопровождении двух офицеров-индусов, которые никому не интересны — туземцы и туземцы.

Никки все еще в апартаментах — там гостей и принял. Меня от таких долгих расшаркиваний и дипломатических плясок начало подергивать: задрали, давайте уже сойдем, сколько можно⁈

«Ближний круг» нас, путешественников, такой: Николай, я, принц Георг, князь Барятинский — на правах начальника всея путешествия, лейб-медик Алышевский — «любезный папа» решил прикомандировать его к нам до самого конца поездки — тройка бравых гвардейских офицеров-ординарцев, аквалерист Гриценко и «летописец» Ухтомский. Кроме делегации, есть спутники и попроще: слуги, писари, секретари и прочая братия, включая, конечно, моего «торгового представителя» и его переодетых в штатское конвоиров. Лакей Карл в нормальном костюме выглядит потешно, до того он ему не идет. Казаков вооруженных с нами отправляется мало — подразумевается, что колониальные власти смогут сами обеспечить нашу безопасность. И они обеспечат — это не полудикая Япония, где я заработаю много очков признательности Никки, предотвратив «покушение» на него, а старая и освоенная Британская колония. Да, восстания случаются, но не на нашем маршруте. Да, психов-одиночек хватает везде, но, опять же, не на нашем маршруте. Благодать на самом деле — террористы высших государственных деятелей время от времени убивают, но засевших за полкилометра от нас снайперов можно не бояться. И яда в еде можно не бояться — в эти времена так делать не принято. Да вообще бояться нечего: эсеры и прочая нечисть дожидаются нас в Петербурге, а здесь у нас врагов нет. Дружная пересадка монаршей семьи в очень бронированные кареты отсечет 90% угроз, но придется убедить всех, что это не демонстрация трусости, а забота о государстве.

Не стоит забывать и о вредных воздействиях окружающей среды. Блоги про радиацию в интернете смотрятся хорошо, поэтому в прошлой жизни мы с командой сделали выпуск про Кюри — как раз актуальные времена. Вред радиации еще никому не известен — можно добавлять в список способов тихого устранения вредных для меня людей страшно фонящие подарки, а по возвращении домой просить папеньку запретить любые торговые операции с радие- и полонийсодержащими изделиями, кроме научных, и отряжать группу ученых для исследований, например, на коммунистах. Шутка — каторжан-смертников в избытке, а коммунисты, как люди грамотные, подлежат рекрутингу — многие из них кидаются во все тяжкие от неустроенности жизни или юношеской пылкости.

Много часов спустя, когда солнышко уже начало прятаться за горизонт, окрашивая легкомысленные для такого великого для Никки дня тучки в оранжевый цвет, сходя по трапу за Николаем и Георгом, слушая радостный гомон толпы и почетные залпы боевых кораблей, больше всего я жалел об отсутствии камеры. Красота — неописуемая! За спиной — стоящие на рейде, украшенные английскими и нашими знаменами корабли на темной океанской глади. В порту — а он огромен — не осталось ни одного свободного местечка: там, где не стоят почетные войска, столпились зеваки. Допуск сюда, полагаю, стоил им многих денег или хотя бы связей. Особенно это актуально для аборигенов — «белому человеку» в этих краях оказывается двойной почет, он-то хотя бы не дикарь.

Аборигены — в меньшинстве, но среди одетых в красную армейскую форму — о маскировке в эти времена не думают, тут принято рубиться толпа на толпу на предельно короткой дистанции, и главное: способность в горячке отличать своих — людей попадались смуглые лица. Уверен, борцы за свободу Индии — а таковых просто не может не быть — считают завербовавшихся в армию земляков предателями. Я так категорично судить не стану: не от хорошей жизни нищий ребенок-индус за оккупантов кровь проливать идет, просто деваться больше некуда. Ну и нельзя забывать, что многие индусы на полном серьезе считают установившийся порядок благом для Индии. Для белых людей блага очевидны: колонисты строят города и дороги, выстраивают государственный аппарат, давят радикалов и бандитов. «Кешбек» за выкачанные отсюда ресурсы и миллионы погибших от голода индусов прямо скромный, но голодающих индусов из Европы не видно, а города и торговля — вот они, на открытках, в альбомах, в приключенческих романах и на полках магазинов.

Я не лицемер и не гуманист — я понимаю, в какие времена попал, и на голодающих и угнетенных индусов мне в целом плевать. Великоимперский шовинизм тоже в наличии: может не надо было веками упрочнять кастовую систему и дробиться на неспособные себя защитить феодальные образования? Вы же, извините, историческая еда для более развитых стран, а значит сами виноваты. Мы вот себе государство заимели, да какое — на карту смотришь и сразу понимаешь, почему приветственные встречи выглядят настолько масштабно.

Пока мы плыли, я позволил себе немного потормошить дипломатов, узнав о существовании Индийского национального конгресса. Поколения колонизированных индусов получали образование, наводили связи, встраивались в государственный аппарат, и теперь, когда и сами колонисты начали подконтрольному народу сочувствовать, могущество Британской короны можно начинать считать доживающим последние десятилетия. Без всяких восстаний — их британцы давят жестко и демонстративно — а совершенно легальным лоббированием индийских интересов строго законными методами. Прецедент имеется — Канада в эти времена уже доминион со своей конституцией и государственными институтами. Индусы добиваются того же, но количество завязанного на Индию бабла будет долго им мешать. Вторая важная для Индии и Англии и смешная для меня вещь — экспансия колониальных войск на Север. Англичане считают, что Российская Империя отожмет у них Индию — нам удобнее, достаточно приграничные районы замирить, и будет у нас сухопутный коридор.