Кречетов, ты - крестьянин, а не наследник! Том 1 (СИ) - Тайецкий Тимофей - Страница 45

Несколько минут спустя почувствовал, как она обняла крепче, чем когда-либо. Богиня закричала громче. Ощущения, охватившие Ладу, были настолько сильными, что она упала на мою грудь.

Я вздохнул, готовясь заговорить, когда Лада перебила меня:

— Пора, государь. У нас осталось совсем немного времени.

Я не мог понять, что происходит.

Лада не ответила, но ослабила хватку. Ее прикосновение было далеко от нежного. Она взглянула на меня. Я хотел что-то сказать, но она дала мне понять, что не сейчас. Ее руки сжали мою левую руку, и я ощутил, как они слегка пылали. Когда она наконец отпустила — увидел руну в виде сцепленных в молитве рук.

— Спасибо тебе, Лада, — выдавил я из себя.

— Я богиня Плодородия и Восстановления. Сосредоточься на руне, и все изменится. Это требует много маны, но она может сделать все возможное, — пояснила Лада, пока мой взгляд блуждал по ее телу. Хотя я не мог быть уверен, но мне казалось, что она действительно счастлива.

Покидая храм, я скинул чапан жрице перед входом и переоделся в свою обычную одежду.

По-моему, жрица была не против занять место богини. Мне так показалось из-за особенного взгляда, что она кинула на меня. Я тоже был бы не против кинуть жрице чего-нибудь, но неподалеку уже маячил Радион.

Я скрестил руки на груди в ожидании приближающегося Радиона. Вероятно, он шел со стороны барки.

— Нам пора на корабль, государь Ярослав, — сказал он. Судя по его виду, он точно был раздражен моими поисками, но не подал виду.

— Отлично, пойдем, — кивнул я.

Мне уже начинало нравится в новом мире. Боги и богини здесь были компанейскими и совсем не грозились карами. Странно, зачем их только променяли на другого.

*****

Корабль приблизился к форту Роговой очень ранним утром. Спустя почти три дня нашего путешествия.

Порт форта и близко не был таким безопасным, как гораздо более крупный порт Новгорода. Но это был второй по важности порт, к северу по реке.

Построенный из сочетания прочной каменной кладки, и округлых мягких линий известняка.

Как только я спрыгнул на берег, меня встретили не менее шести латников, которые ожидали нас. Затем пришел седьмой — крепкий мужчина средних лет, с копной черных волос, уже поседевших и коротко подстриженных.

Он был одет в хорошую кольчугу и пластинчатые доспехи, а в руке держал шлем-барбют с вырезанным на верхушке жеребцом.

— Позвольте мне сказать, — сказал Радион, касаясь моего плеча, чтобы остановить меня. Я кивнул и отошел в сторону, давая ему продолжить. Взгляд старшего воина задержался на мне, словно он искал что-то важное.

Я принял серьезную и благородную позу, насколько мог: взгляд устремлен вперед, грудь выпячена, руки сжаты у боков.

— Расслабься, парень, просто дай им сделать свою работу, — пошутила Дана, когда Радион представил нас.

— Сотник Арсений, — начал Радион, и уже выглядел недовольным, предчувствуя, что ему не понравится ответ сотника. — Молодой барон Ярослав Кречетов, мой ученик. Я хочу, чтобы он достиг форта Роговой под моей опекой. Чтобы он остался в целости и сохранности. Я думаю, таким было бы желание его отца.

Что за чушь, подумал я, наблюдая, как жрец оправдывает свою позицию таким скучным и обычным образом, как это делают привилегированные. Вся эта история об аристократах как-то сильно преувеличена.

— Я также буду сопровождать этого молодого человека согласно моему приказу, жрец Радион, — сухо решил сотник Арсений, а Радион лишь кивнул, выражая свое согласие.

Вскоре все мы двинулись вверх к форту.

Радион уже знал о том, что я хотел помиловать пиратов. Но для этого нужно было одобрение князя.

— Что, если князь откажет вам в просьбе? — приставал ко мне жрец всю дорогу.

Мы повернули в сторону форта, следуя по берегам реки Волхов. Большая река брала истоки на далеких высотах Северной Стены. Протяженный горный хребет был естественным барьером между северными территориями и княжеством.

— Только одна просьба, — настаивал я. — Ты боишься, что они предпримут что-то еще?

Моя мысль заключалась в том, что это будет еще одна попытка покушения на мою жизнь.

Радион кивнул:

— Вот о чем я. Эти головорезы вернулись в Новгород. Кто-то послал их, — объяснял он, следя за моей реакцией. Он хотел понять, что было причиной моего благородного поступка.

— Они умоляли о пощаде. Обещали мне верность.

— Вы думаете, что их слова искренни, но это не так, государь. Вы милосердны, и я это понимаю. Это отражает ваш характер. Но они преступники, на которых нельзя полагаться, — продолжал жрец, но я уже не слушал.

Черт побери, сам я был толковым мошенником. Можно ли было мне верить? Наивно полагал, что да. Все-таки, в первую очередь, себе доверять нужно.

Мне хотелось, чтоб на моей стороне было побольше людей. Тех, кто не сворачивался, когда дело доходило до личного выгоды. А не каких-то дворян, которые на первый зов князя подставят тебя, если что.

Но, собственно, кто-то же должен был поверить в этот бред?

Наконец, мы добрались до ворот форта.

— Эй, вы там! Отворяй ворота! — закричал сотник так громко, будто хотел разбудить всех вокруг. Сверху выглянул какой-то пацан из-за стены.

— Кто это с вами? — спросил он. — Один из дворян?

— Да, парень, — ответил сотник. — Можно сказать, последний из рода Кречетовых.

— Ждали вас целый день. Заходите, заходите.

Решетка скрипнула и, наконец чуть сдвинулась вверх. Мы мигом проскользнули внутрь.

И только оказавшись внутри форта, я понял почему были такие предосторожности. Похоже тут был ад, до того, как мы приплыли сюда.

Глава 16 Раздор и смута в Новгородском княжестве.

Внутри этого жуткого форта я попал в адский лагерь. Вокруг основного здания тянулся грязный внутренний двор, усеянный самодельными койками и горками соломы.

Везде, где я мог видеть лежали мертвецы и раненые, как падаль на свалке. Похоже они только недавно вернулись из боя или пережили атаку на форт.

Но самое отвратительное было то, как раненые страдали от ожогов. Те, кто пережил огненные шары магов, но так и остался на грани жизни и смерти. Маги в зеленых мантиях метались вокруг, применяя свои колдовские приемы. Я слышал их бормотания, видел, как их руки светились зеленым огнем, пытаясь залечить раны бедняг.

Конечности не прирастали, а раны не затягивались как следует, но мелкие порезы заживали почти мгновенно.