Кречетов, ты - крестьянин, а не наследник! Том 1 (СИ) - Тайецкий Тимофей - Страница 40

Он зашел в крупнейший бордель города, Дом Наслаждений. Прямиком к напудренной старушке, разговаривающей с молодой девушкой.

Губы старушки были накрашены насыщенным рубиновым цветом. Щеки обвисли, несмотря на попытки замаскировать это косметикой.

— Твоего лица почти не видно. Покажи немного любви к плоти, — сказал он на местном наречии. Рагнар поднял кулак в перчатке, повертел его и раскрыл, внутри сиял золотой Орел.

Глаза старушки чуть не вылезли из орбит.

— Кто принес солото ф мой дом удофольстфий? — Спросила владелица китаянка.

— Позвольте мне устроится поудобнее, — сказал Рагнар и потребовал поднос. Две полураздетые девушки принесли ему мёд и фрукты, а также удобное кресло.

— Фы сдесь не за дефуськами или мальсиками, — решила мама-сан, отправляя в рот фрукт. — Сто фам нузно, гаспадин ...?

— Ралоф, — сухо соврал Рагнар. — Некоторое время назад здесь был парень. У него было много золотых монет.

— Одна селебло, на нось. — Пробубнила китаянка, указывая на девушку на коленях северянина. — Солотой монет, полусишь сетыре дефуська на дфа недель.

— Тебе нужен золотой? — Рагнар положил монету на стол между ними, не дожидаясь ответа.

— Солото не лисний, — старушка плотоядно облизнулась.

Он пристально посмотрел в её светло-карие глаза.

— Кто это был?

— Маладой гаспадин, — Она указала на двойные двери, ведущие наверх.

Рагнар некоторое время наблюдал, как рука девушки умело массирует его шею.

— Гаспадин усёл, корапль плыть, — Сказала старушка рассеянно.

— Да. Обычно так и делают, когда заканчиваются монеты. Кто-нибудь еще?

— Сын городнисий, — ответила мама-сан с легкой улыбкой.

Рагнар недовольно причмокнул губами. Найти парня было нелегко. Они редко оставались на одном месте. Однако он мог выяснить что-нибудь в порту.

— Сто-нибуд есё? — Спросил госпожа Сунь-Вынь, её рука зависла над золотой монетой.

Рагнар проверил девушку у себя на коленях. Возможно, восемнадцать, миндалевидные глаза, пухлые губы и внушительный бюст. Тут нужны обе руки, чтобы управится должным образом.

«В этом был потенциал,» — подумал он.

— Не в этот раз, — решил он, и китаянка с довольной улыбкой схватила монету.

Рагнар вышел из борделя и отправился в порт. Его быстроходная ладья с бойцами уже стояла в порту. Им пришлось прикинутся торговцами с севера. Однако они никогда не были торговцами, скорее даже наоборот. Теперь они напали на след.

Глава 14 Лада - богиня размножения и плодородия

Я глядел, как матросы трудились, путая веревки в узлы, около бочек и ящиков. Я, как воришка, часто применял веревки. Для того, чтобы забираться в окна или перелезать через стены.

— Не знал, что у барона Кречетова есть отпрыск, — мрачно пробасил капитан Мирон, его голос прорывался сквозь шум волн и крики чаек.

Мирон был типичным морским волком — длинные белые волосы, борода, спрятавшая его лицо. А глаза впивались в тебя, словно ножи. Но его прикид был изысканным, с дорогим темно-синим пальто.

— Просто как сыч дома сидел, — лживо буркнул я капитану. — Так что мало кто меня видел.

Радион кивнул, к настоящему времени хорошо обученный этому конкретному обману.

Он взглянул на капитана:

— Вы из клана Серых грив? — Спросил жрец, уводя разговор в сторону. Он довольно хорошо знал такого рода подробности о знати, известных именах и семьях.

Капитан вежливо ответил.

— Да. Вы правильно уловили, жрец. Семья уехала, когда на то место стали претендовать северяне. Переехали южнее, жить среди земляков.

— Почему не Литовское княжество?

— Тогда там была смута. И здесь показалось лучшим местом для жизни. Но не сейчас....

— Кто-то должен изменить здесь всё, — сказал жрец.

Мирон пожал плечами, устремив взгляд на речные просторы.

— Никто не хочет мешать великому князю, — ответил он, смысл его слов был неясен, но все равно граничил с изменой. — Если знать не рискует своими шеями, зачем это делать народу? Никто не хочет в петлю. Дураков нет.

Я подумал, что это отличное замечание.

И еще одно применение веревки, о котором я не подумал.

Последняя часть, тоже солидный совет.

«Не будь чертовым дураком.»

После того, как мы отплыли Радион, хлопнул меня по плечу.

— Давай проверим потроха этого судна. Наверху может быть опасно, — сказал он.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, когда мы протиснулись через узкий люк и оказались в тесной каюте.

— Это торговый корабль, — пояснил Радион. — Мало места для спанья.

— Почему ты сказал, что наверху опасно? — переспросил я.

— Капитан сказал может быть буря, — ответил он и плюхнулся на свою койку.

Мы немного поспали, а потом Радион поднялся на палубу. Я последовал за ним, игнорируя предупреждение о буре.

Холодный северный ветер бил по кораблю, как бабка шибает дедку сковородкой. Волны, бешено карабкаясь, лупились о нос судна, будто хотели разнести его в щепки. Но шторм бушевал вдалеке, и почти не задел нас.

Всё это шокировало экипаж. Корабельный плотник, тыкался носом во все щели, будто хотел убедиться, что корабль не рассыпался в пыль. Капитан Мирон сжимал зубы, стараясь сохранить хладнокровие. Пассажиры то волновались, то просто болтались как тряпичные куклы.

— Корабль, гори он огнем! Там другой корабль! — заорал дозорный с вершины грот-мачты.

— Кто это может быть? — капитан, словно ослепший, пытался разглядеть, кто там шевелится за горизонтом.

Я тоже стал вглядываться. Иногда можно было увидеть парус позади. И он догонял нас.

Качка вокруг нас постепенно ослабевала по мере того, как шторм отходил. Паруса в основном были полны, но ветер не такой сильный.

Угроза непогоды миновала.

Если бы не тот факт, что корабль — белое пятнышко, все ещё следовал за нами.

— Чего они хотят? — Дана перебила мои размышления. Все, кроме некоторых зевак, лениво оглядывающих корабль, были заняты своими делами.