Великие Дома Империи (СИ) - Бадевский Ян - Страница 52

Госпожа Мо раскололась.

Джан получила её настоящее имя, адрес лавки и схему взаимодействия с Нефритовой Черепахой. Оставалось заявиться в Хуабу физически и поймать Черепаху за лапу.

Боги, как меня тошнит от этого района!

Проснувшись ранним утром, я осознал, что мне не почудилось — на Красную Поляну обрушился ливень. Настроение было отвратительным. Позавчера Джан сообщила, что я формально числюсь вассалом Трубецкого, а посему должен Великому Дому пять процентов с официальных доходов. Аркус, с которым я поговорил позже, сказал, что можно найти серые схемы, но ему надо подумать. Чуть позже, за обедом, мне предложили учредить подставную благотворительную организацию.

Я не сразу оценил красоту этой гениальной идеи. А когда оценил, восхитился сообразительностью своего ментального наставника. Идея была в том, чтобы перечислять доходы от казино в благотворительное общество, которым руковожу, естественно, не я. Заведовать этим цирком должен человек доверенный, понимающий и не алчный. Желательно, чтобы директор организации не числился в слугах моего Рода. Напрашивалась кандидатура Хасана, но прокатчик слишком тесно связан с криминальными кругами Фазиса…

Наполеоновские планы зашли в тупик.

И я решил маленько разогнать тоску, занявшись любимым делом.

Не откладывай на завтра трупы, которые можно закопать сегодня, хо-хо-хо. С этой здравой мыслью я и отправился в Хуабу, но сделал это так, чтобы не привлекать лишнего внимания. То есть, доехал на своем стареньком «Архарусе» до станции канатки, сел в кабину и прокатился с ветерком до пересечения Добронравова с Чёрными Копателями. Всё это время дождь лил, не переставая. Оно и к лучшему, ведь можно ходить с капюшоном, скрывающим лицо, а каждый встречный будет думать о том, как быстрее попасть домой.

У перекрёстка я поймал такси, проехал полквартала и вышел на окраине чайнатауна, расплатившись наличными. Дождь усилился, и я даже сквозь толстую кожу своего пальто чувствовал струи, бомбардирующие землю. Вдоль поребриков текли мутные потоки, вода ревела в канализационных решётках. Со мной была верная трость, рюкзак с другим оружием я на эту прогулку не взял.

Госпожа Мо в реальности была… неприметным человечком по имени Линь Фанг. Торговал этот мужик семенами и чаем, жил прямо над своей лавкой и сейчас спал, потому что Джан приказала ему проснуться в четыре часа пополудни. Собственно, Линь Фанг меня не интересовал. Я хотел поймать более крупную добычу — того, кто принесёт конверт с деньгами.

К условленному времени я добрался до улицы, застроенной трёхэтажными домиками. В основном — традиционными китайскими, с загнутыми вверх черепичными крышами. Прохожих почти не было. В тусклом свете дня поблёскивали корпуса припаркованных вдоль тротуаров машин. Сразу чувствуется культурная пропасть — на самих тротуарах никто машины не ставит.

Чтобы не привлекать внимания, я завис на расположенной неподалёку автобусной остановке. Выглядело всё так, словно одинокий путник укрывается от дождя, рассматривая криво наклеенные объявления. Дом Линь Фанга стоял через дорогу и чуть в стороне, но отлично просматривался с моей позиции.

Девушку в сером плаще я чуть не пропустил.

А всё потому, что Нефритовая Черепаха, если это была она, приехала на машине. На двухместной малютке, имеющей отдалённое сходство с «Запорожцем». Притормозила у пальмы, выскользнула в дождь, немного повозилась под козырьком дома Линь Фанга и быстрым шагом вернулась к своей крошке.

Пришлось действовать быстро.

Оторвавшись от созерцания объявлений, я пересёк улицу, уклонившись от фургона с молочкой. Девушка завела мотор и плавно тронулась с места, я же шагнул в машину, врубив проницаемость. Тонкость была в том, чтобы вовремя стать материальным и остаться в салоне, причём сделать это в движении.

Мне удалось.

Восстановив материальность рук, я упёрся ладонями в обивку заднего сиденья, опустил голову, подтянул ноги и вновь стал человеком. Трость я сразу кинул под ноги, а из кармана достал тычковый нож.

Расчёт был верным.

Я оказался позади девушки, сбросившей с головы капюшон.

— Не дёргайся, — остриё ножа слегка упирается ей в шею. — Продолжай рулить.

Говорю я, конечно же, по-китайски.

Девушка, худенькая китаянка лет двадцати, ударила по тормозам. Одновременно с этим манёвром сместилась влево, чтобы я не порезал её ножом. Наверное, это должно работать с дилетантами, но я крепко ухватился второй рукой за переднее кресло и благодаря этому не расквасил себе нос.

Резко бью китаянке по почкам.

Прямо сквозь сиденье.

Без замаха, кулаком.

— Жопа! — не выдержала тупая сучка и попыталась мне двинуть локтем с разворота.

Я поставил блок и тут же зарядил по почкам во второй раз.

Китаянка взвизгнула и пропустила момент, когда я схватил её за волосы и приставил к горлу нож.

— Повторяю для тупых. Едем вперёд, без фокусов. Выкинешь ещё что-нибудь подобное, останешься без уха. Или без пальца.

— Какого хрена? Вали из моей тачки!

Пришлось царапнуть кожу лезвием.

Выступила кровь.

— Ты из этой тачки можешь выйти вперёд ногами, дура. Если не будешь меня слушать.

Скрипнув зубами, девушка выполнила приказ.

Мы поехали вперёд, набирая скорость. Дворники исступлённо смахивали воду с лобового стекла, весь окружающий мир казался нереальным.

— А теперь запоминай, — нарушил я затянувшуюся паузу. — Мы выезжаем из Хуабу в сторону порта. По дороге я задаю вопросы. Ты отвечаешь. За правдивые ответы я начисляю тебе по одному баллу. За попытки меня обмануть или отказ отвечать — минус три балла. Подъезжаешь к порту с положительным балансом — я тебя отпускаю. Если уходишь в минус — отправляешься на корм рыбам. Начали.

Глава 32

Пока я сидел в капсуле, у меня было достаточно времени, чтобы обдумать ситуацию.

То, что я услышал от ныне покойной Черепахи, существенно расширяло необычный проект под названием «Е Тенгфей». Да, от морфистки я избавился. Она умерла бы при любых раскладах — просто потому, что я не оставляю свидетелей. Сейчас же мне предстоит встретиться с ещё одним типом, который, в сущности, является промежуточным звеном. Не доверенным лицом Бумажного Китайца, а тем, кто общается с доверенными лицами.

Чем больше я во всё это погружаюсь, тем больше осознаю масштаб и разветвлённость агентурной сети, выстроенной Тенгфеем. Люди, с которыми я встречаюсь во сне или в реальности, даже не представляют, кто стоит на вершине пирамиды. Господина Е лично никто не видел.

Разобравшись с Черепахой, я вернулся в чайнатаун, проник в жилище Линь Фанга и перерезал ему горло. Смерть во сне — далеко не худший вариант. Минус свидетель.

И вот я снова на канатке, еду к порту, где ещё один персонаж должен принять отчёт Нефритовой Черепахи и выдать ей новое задание. К слову, задание всегда одно и то же. Проникнуть в сновидения человека, имя которого назовут. Иногда Черепаха отправляет бумажные письма через почтовые ячейки, иногда отчитывается лично перед случайными людьми, иногда встречается с кем-то в конструктах или выходит на телепатическую связь с Серебряным Драконом.

Вот кто меня напрягает.

Серебряный Дракон.

Телепаты всегда работают удалённо, оставаясь за кадром. Им не обязательно присутствовать на встречах, что-то передавать или с кем-то разговаривать. Но это не означает, что Фей не всполошится, когда Серебряный Дракон не сумеет установить контакт с мёртвой Черепахой. Поэтому у меня мало времени. Я должен выполнить заказ прежде, чем Бумажный Китаец скроется в закате.

Портовая станция встретила меня нереальной движухой.

Люди укрывались от дождя, покупали билеты, стояли у газетного киоска, пили кофе, ели горячие картофельные пирожки. Как ни крути, а одна из самых больших станций в городе. Я с кажущейся бесцельностью бродил по залу ожидания на втором этаже, высматривая того, кто мне нужен. К счастью, этот тип не был китайцем — меня от них уже воротить начинает. Самый настоящий кавказец — молодой человек лет двадцати. В обычной жизни я бы решил, что он барыга, пытающийся найти лоха и утащить его в горы. Или квартиру сдать, причём не свою, а друга Гочи. Потрёпанный вид, нагловатая манера держаться, развязная походка.