Начатки Крэя (СИ) - Чернухин Лев - Страница 11

Сняв кирзачи и зайдя по колено в воду, он опустил авоську и застыл неподвижно в ожидании.

Холодно.

Сначала в сеть слетелась совсем мелкая рыбка, легко проплывавшая сквозь дырки авоськи… Крупные миксины, что ранее Крэй заприметил своим острым глазом, тоже не заставили себя долго ждать. Парень почувствовал, как «рыба-ведьма» запуталась в сетке, учуяв наживу и не ожидая ловушки. Тотчас ловко и быстро затянул авоську с ужасно слизистыми рыбинами.

Отвратительными на вид и непривлекательными… Но судя по книгам — съедобными.

Поджарить на огне вполне представлялось возможным. Как бы сложно не было исхитряться в готовке на природе — мысль о возможности съесть рыбу сырой Крэй всяческий от себя отгонял.

Немалый улов. Оглушив уродливых тварей, парень отправился к намечающемуся лагерю.

По дороге, среди колючих и тернистых растений, Крэй подметил нечто, сулящее замену слизистому деликатесу. Крупные колпаки нор затвердевших, застывших земляных рыб, словно скульптуры из камня…

«Протоптеры!» — и это он в книгах про Африку читал…

Выходящие из спячки, пробивающие свои уникальные коконы-слизи Протоптеры, двоякодышащие создания, со светло-коричневыми и тёмными крапинками. Здешние существа может и деталями отличались от тех, что на картинках, но схожесть была на лицо.

«Их можно выкапывать, словно картошку!»

Сложная ловля рыбы — останется в прошлым. Сразу внушали оптимизм эти существа с необычайной способностью к перемещению по суше. Чуть присмотревшись, Крэй заметил, что некоторые уже пробудились и неуклюже ползли, используя плавники, как лапки, стремясь к водоему…

«Пробуждаются после многомесячной, а то и многолетней спячки в пустынях с первыми каплями дождя… Идет дождь?» — Крэй не чувствовал мелкой мороси, не ощущал ни взглядом, уже помутневшим, ни телом.

С него самого сходил пот после долгой изнурительной и душной пустынной дороги, разведения костра, а затем и добычи пищи.

Вывалив на подходящий плоский валун скользких миксин, Крэй отправился на охоту. Или рыбалку. Или скорее заниматься собирательством…

Дело не мудреное. Рыба сильно и сопротивляться не могла, знай себе дотягивайся до той, на которую глаз положил, хватай-забирай. В иную «белую ночь» (хотя, с учетом особенностей местного небосвода, уместнее «вишневую ночь») Крэю пришлось бы копать, искать… А тут — выбирай не хочу!

Не жадничая, Крэй отловил парочку небольших рыбин и посчитал, что на сегодня-завтра добычи хватит.

От мелкой чешуи прекрасно избавится швейцарским ножом.

Конечно, парню хватало и склизких тварей из болота-озера, чтобы наесться сполна… Но юношеский азарт и тяга попробовать все побудили Крэя отведать сразу два блюда.

Парадоксальная ситуация — парень ощущал дикий голод, очутился в опасных неизведанных землях в тотальном одиночестве, а его молодая душа все равно жаждала новых ощущений и приключений. Однако вокруг нет ни признаков цивилизации, ни подручных средств — только нетронутая природа и собственное желание справиться со сложностями и преодолеть вызов, кинутый первозданной дикой натурой.

Хотя у Крэя не имелось посуды и кухонных принадлежностей, он был преисполнен решимости и креативности, да и готовить умел. Конечно, чаще на природе этим занимался его приемный отец Евгений, но Крэй, хоть и вечно стоял на подхвате, улавливал все поучения.

А учил отец его много чему, постоянно держал в тонусе физически и интеллектуально…

«Сильное желание и решимость могут привести к чудесам, даже в самых непростых ситуациях,» — вечно повторял Евгений.

И сейчас, пока Крэй обходил местность в поисках съедобных, знакомых ему трав, ягод, овощей да орехов — всего, что сможет найти, до него начало доходить. Евгений, в отличие от него самого, каждый день жил с мыслью, что мальчик может вдруг испариться… И провалиться в иной мир. Казалось бы, это Крэй должен переживать о такой вероятности, но мальчик быстро и думать забыл о перемещениях в пространстве и времени. Крэй вычеркнул саму мысль, что может еще раз исчезнуть куда-то в неизвестное, а все, чем он жил — останется навсегда в прошлом. Снова. Евгений же мог и вовсе не верить Крэю, с его рассказами о мрачной Саксонии тринадцатого века. Парень считал, что отец просто смирился с «выдумкой», да подыгрывает… Нет. Евгений четко все принял в итоге на веру. И заботился о сыне, готовил ко всему, что сможет пригодиться на случай… На данный, конкретный случай.

Крэй остался один. Ни семьи. Ни друзей. Ни людей. Никого.

Гарнир к ужину небогатый — горсть грибов, щавель, дикий лук и крапива. Такую зелень в Териберке многие ели по необходимости… А Крэй просто так — любил он этот терпкий кисло-сладкий вкус.

Сбрызнув соком ягод и завернув в крупные листья земляную рыбу, Крэй осторожно положил блюдо на раскалённый камень, заготовленный у края костра. Минут двадцать должно хватить…

Меж тем парень решил пожарить миксины.

Склизкие, неудобные…

Крэй с трудом проткнул ускользающую деликатесную еду смоченной палкой и поднес к огню.

Обжарка долго не должна затянуться, раз-два и готово.

Из интереса Крэй краешком языка попробовал слизь, оставшуюся в столь обильном количестве.

Мерзко, но питательно и вполне неплохо.

«Белок есть белок, не время жаловаться. Хорошо: с едой и водой проблем не предвидится. Вот о безопасности такого не скажешь…»

Крэй уставился задумчивым взглядом в беспечное пламя.

Мягкая и сочная рыбка на палке обрела необходимую корочку, стала притягательно шипеть — готово.

«Рыба как рыба, даже приятная,» — приятное похрустывание прекрасно дополнялось горьким луком. — «Мискины, трава, протоптеры, грибы да ягоды, а что дальше? Так и буду здесь выживать до старости в одиночестве, опасаясь неизвестных хищников?»

Сколько бы не отвлекал себя приключениями, суровая реальность никуда не исчезла. Парню стало непомерно грустно, накатило удручающее чувство тоски. Тоски по дому, по школе с логическими задачками, по булочке у печки, по взрастившему его отцу Евгению.

Золотистый свет от костра играл на лице парня, отражаясь и переливаясь во влажных каплях, выступавших по краешкам глаз.

Окончив ужин редким лакомством из протоптера, Крэй, откинув прочь гнетущие мысли, приступил к последнему, на сегодняшний день, делу. После столь долгого и физически-затратного дня парня неуклонно тянуло в сон.

Пришла пора разбить лагерь и обезопасить ночёвку… Место относительно удобное, возвышенное, от диких животных барьер построить у огня — и можно ложиться спать.

Рабочие перчатки так кстати защитили руки от острых краев сучьев, которые он срезал ножиком, и неровностей камней, собранных в округе. Крэй построил вполне приемлемое подобие грубого шалаша из веток и листьев, чтобы создать крышу над головой. Юноша прекрасно знал, что сможет выжить в дикой природе, используя то, что есть в его сумке. Евгений — ветеран выживания: с разведротой солдат во времена Войны и не в таких условиях оказывался, и а ведь он обучил мальчика всему, что знал сам.

Вишневое небо пока не думало темнеть. Светло как днем.

«Парадокс- никоим образом яркий день не может длиться так долго, без малейшего смеркания.»

Одного шалаша — недостаточно. Периметр. Огородить пространство, максимально исключить возможность нападения. Для этого уже пошли в ход большие ветви деревьев, собранных ранее. На заточку кольев мелким ножом, Крэй затратил добрый час, не меньше. А солнце — все так и не село. В конце концов высокий забор вокруг лагеря красовался во всю свою стать. Пусть неказистый, наскоро сооруженный, но какой-никакой — забор.

Вещи требовали просушки. Мелкий дождь и правда шел всю дорогу и не думал кончаться. Крэй понял это только сейчас, собираясь улечься на постель из высохшей у кострища травы, свежей листвы, мха, да газеты. Сняв мокрую, грязную и пропитавшуюся вонючим потом одежду, Крэй развесил ее на колышки вокруг лагеря.