Повелитель теней. Том 2 - А.Никл - Страница 10

Граф разогнал почти всех слуг – в доме остался лишь повар и одна служанка, но им хватило ума не высовываться. Чурпасов взял телефон – Палач всё ещё молчал. Внутри разливалось бешенство вперемешку с отчаянием. Граф не хотел в это верить, но в глубине души понимал, что Ломоносов жив, а вот его убийцы…

В главную дверь постучали. Граф, словно в трансе, спустился по лестнице – дворецкого он тоже прогнал, так что гостей пришлось встречать самостоятельно. На крыльце стояло двадцать три человека – главы побочных семей. Они устремили на него суровые взгляды, на их лицах была написана решимость идти до конца. Но увидев графа, гости не смогли скрыть удивления, кто-то сдавленно ахнул.

– Вы получили нашу претензию? – спросил высокий темноволосый мужчина, который, видимо, был их негласным предводителем.

– Претензию? – переспросил граф и, неожиданно оскалившись, вдруг схватил его за грудки. – Вы присылаете мне чёртову претензию, когда там… – он взмахнул рукой, описывая широкий полукруг. – Там ходит он! И спокойно дышит с нами одним воздухом! Ломоносов убил моего сына! Я должен убить его! Понимаете?! Так что валите к чёртовой бабушке со своими претензиями! Мне нужно нанять ещё одного убийцу… Ещё одного убийцу… – вцепившись пальцами в свои волосы, граф что-то невнятно пробормотал и сразу следом заорал во всю глотку: – Вы живы только благодаря мне! Я сделал из вас людей! Не смейте требовать деньги, которые нужны для убийства этого гадёныша!

Он много чего орал, постепенно теряя нить с реальностью, и не понимал, почему на него так странно смотрят. Его гости молча наблюдали за развернувшимся представлением, лишь иногда отбивались от яростных нападок. Очень скоро у ограды, которая окружала особняк, столпились зеваки – они, ничуть не стесняясь, снимали графа на телефоны и посмеивались. В конце концов, когда Чурпасов попытался укусить за нос одного из глав побочных семей, его скрутили, связали и затащили в особняк, швырнули носом в диван.

Граф не смог перевернуться, так и остался лежать, уткнувшись лицом в бархатную обивку.

– Он орал на всю Ивановскую, все слышали его признание. О Боги, за что это нам?! Какой скандал!

– В газетах вроде бы не писали, что на Ломоносова было совершено покушение. Может быть, идиота надурили? Какие-нибудь мошенники притворились наёмными убийцами и тупо высосали из него почти всё состояние?

– И что нам делать?

– Молиться, чтобы это действительно были мошенники, и объявить графа сумасшедшим. Поступим, как и предлагали в претензии: устроим свободные выборы, от каждой семьи по кандидату. Прямых наследников, чтобы оспорить наше решение, у графа всё равно нет.

– Ну, тогда вызывайте полицию и скорую, я не хочу, чтобы меня посадили за сокрытие информации. А пока… Кто-нибудь хочет чаю? Да что вы на меня так смотрите? Всё равно делать нечего, так хоть чай попьём. Где вообще здесь кухня?

Граф услышал, как скрипнула дверь – очень характерно скрипнула, как скрипела только дверь в кладовку, – и раздался громкий короткий крик.

– Боги, это же Иван!

– Его задушили!

– Хватит вопить, вызовите уже полицию!

Стиснув зубы, граф проскрипел:

– Будь ты проклят!

Он понимал, что это был его конец. Ломоносов победил.

***

Прикопав наёмных убийц в лесочке, я отправился спать. Сегодня был очень насыщенный день – я познакомился с питомцами Крабогнома, которые совершенно внезапно оказались очень дружелюбными и ласкучими. Как котики, только страшные и опасные монстры. Правда, перед сном я на всякий случай отправил Тени к Маше и сёстрам Добрые. Чокнутая Анна Викторовна не ошиблась – Москва горела. Значит, Маше может грозить опасность. С сёстрами Добрые всё не так понятно – есть вероятность, что никто не будет их преследовать. Так-то их уже наказали за проваленное задание. Но подстраховаться не помешает.

Завтра же я запланировал сделать очень много дел. Потому и встал на следующее утро пораньше и, позавтракав, направился к старосте – чтоб поговорить с ним, пока он не заснул. Всё-таки всю ночь кидал навоз с остальными деревенскими мужиками. Я, конечно, отправил к ним на помощь Касю и Васю, но думаю, они там всё равно знатно устали.

Жена старосты, невысокая старушка с длинной белой косой, приветливо меня встретила и проводила в дом, где за столом сидел староста. Он неспешно ел кашу и запивал её холодным узваром.

– Хотел обсудить постройку особняка, – я опустился на лавку, напротив старосты. – Озеро к вашей деревне относится? Я приметил там хорошее место. С одной стороны озера густой лес, а с другой – выход к полям. Как раз хватит, чтобы и особняк построить, и садик разбить.

– К нам, к нам, – закивал староста. – Только знайте, что на озеро это владелец соседней деревни зуб точит. Давно уже хочет себе захапать. Мы-то отстояли озерцо-то, но эта аристократичная падла точно не отступится! Свинью за свиньёй подкладывает. Вон, даже торговый путь перекрыл до Краснодара!

– Это как? – я нахмурился.

– Да тут одна нормальная дорога, ты по ней на автобусе ехал. Не помнишь, что ли, как останавливались? Так водитель государственный документ этой чубатой гузке показывал! Он типа дорогу отремонтировал, новым асфальтом залил, но за это теперь ему нужно платить! Только общественный транспорт и полиция-скорая не башляют. А мы разве просили? Старый асфальт был нормальным! – староста стукнул кулаком по столу. – Там проехать-то метров пятьсот! Так он ещё с гружёных машин сдирает три шкуры!

– И никто не взбунтовался?

– Плевать ему на нас! – староста залпом выпил узвар. – А больше этой дорогой никто не пользуется. Мы ж на границе Краснодарского края, основная трасса в трёх километрах отсюда проходит, да и туристы к нам не заезжают. Вот и получается, что только мы и страдаем. И всё, скотыняка такая, по документам оформил, правильно. Говорит, мол, можете в суд обращаться. А на что нам обращаться-то? Торговля совсем загнулась…

– А как звать этого дворянчика?

– Филимонов.

С этим придётся разбираться сразу, так как я собирался начать стройку прямо сегодня. А если постоянно платить кучу денег за то, чтобы к Северным Гребешкам проехали строители и провезли строительные материалы, так и разориться можно.

Я постучал пальцами по столу и поинтересовался:

– Не хотите ли тоже перейти под покровительство дворянского Рода?

– Твоего, что ли? – хмыкнул староста. – Ну, добрый дух с говном бы не стал водиться, так что вполне можно… Только это, на партнёрских условиях! Нам терять уже нечего, всё равно деревня медленно, но верно отбрасывает копыта. Мы тебе не рабы, понял? Если дашь обещание, что помыкать нами не будешь и нормально отнесёшься, ну, как к людям, а не собакам, то и мы с тобой будем нормально общаться. А нарушишь обещание – так и вылетишь отсюда как пробка!

Забавный старикан. Я мысленно улыбнулся.

– Договорились, – мы пожали друг другу руки, и я коротко описал план действий: – Значит, сперва мы заключаем договор, Род Ломоносовых официально примет деревню под своё покровительство. Потом я еду разбираться с Филимоновым и покупать трактор и комбайн. Когда со всем этим закончу, съезжу в Краснодар и найму строительную бригаду. Так что не пугайтесь, когда послезавтра у озера начнётся стройка.

На словах всё было куда проще, по факту пришлось искать в Краснодаре юриста, который бы согласился приехать в Северные Гребешки и всё нотариально заверить. Час на поиски и три часа ожидания, когда же юрист доберётся до деревни. Однако время я попусту не тратил – спросил у интернета, законно ли поступил Филимонов. И мне даже не пришлось глубоко копать, на меня почти сразу вылетела огромная статья о беспределе некоторых аристократов. Как оказалось, подобное практиковал не только Филимонов, о мошенничествах с платными дорогами было много информации. Беда в том, что в Северных Гребешках никто не пользовался смартфонами. В том, что касалось прогресса, здесь царил прошлый век, и Филимонов этим нагло пользовался.

Около одиннадцати утра к деревне подрулила чёрная шикарная “Волга” и из неё вышел худосочный парень в сером деловом костюме.