Вик Разрушитель 6 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 71

Я долго не думал, как поступить с компроматом. Отправил копии фоток отцу на почту с припиской, чтобы пока не задавал никаких вопросов, и никому не показывал их, даже самым верным и близким людям, имея в виду маму и дядьку Алексея. Добавил от себя несколько строк, что все хорошо, готовлюсь к боям, которые начинаются послезавтра. Возможно, будут трансляции, пусть братья и сестры поищут на просторах Сетей, если им интересно.

Затем нашел адрес почты, который мне прислал сам Юрий Иванович перед нашим отъездом. Подозреваю, что это не личная почта цесаревича, а конспиративная, куда я должен был переслать фотографии или какой иной компромат на принца. Сейчас значок активности был зеленым, и я без колебаний отправил ночную добычу в этот ящик. Сами фотки безжалостно удалил из памяти, после чего с легким сердцем разделся и встал под душ. Свою работу я выполнил, но чувствовал себя настолько противно, что ощущал, как липкая неосязаемая грязь отваливается под струями горячей воды. Кто бы подсказал тот единственный путь, который избавит меня от роли марионетки в чьих-бы то ни было руках, отцовских или императорских. И понимал со всей отчетливостью: время детства, где мне позволялось многое, прошло. Добро пожаловать во взрослую жизнь.

***

Секретарь дожа Мочениго Вито Симоне торопливо миновал опустевшие холл и залы, чуть ли не бегом поднялся по лестнице, пугая убирающихся после жеребьевки служанок своим растрепанным видом, и остановился перед малым кабинетом хозяина, кивнул двум могучим бодигардам, тут же расступившимся по сторонам. У Вито было право доклада в любое время суток.

Переведя дыхание и поправив воротничок рубашки, выбившийся из-под пиджака, он решительно сделал шаг вперед, постучал по дверному полотну, предупреждая хозяина, что это именно Вито Симоне, а не кто-то другой.

Скользнув за дверь, он остановился на пороге, уже подобравшийся и не дыша так запалено, как будто пробежал по мосту от Канареджо до Местро. Луиджи Мочениго сидел в кресле со стаканом бренди, в небрежно расстегнутой рубашке и какой-то всклокоченный.

Подняв налитые кровью глаза, он в нетерпении рыкнул, концентрируя вокруг себя облако тяжелой магической субстанции, от которой у Вито перехватило горло:

— Говори!

— Приехал Джино с ребятами. У Фурфанте[11] сломаны два ребра. Джино со свернутой челюстью. Только Сальваторе вроде бы в порядке.

— Да плевать! Где Пьетро? Они притащили этого негодяя домой?

— Нет. Сальваторе испугался, что парням будет худо и сразу привез их сюда. Сейчас Целитель их осмотрит, проведет некоторые манипуляции, чтобы на ноги встали и дышать могли, — Вито глубоко вздохнул. — Скорее всего, принц даже не знает о произошедшем.

Луиджи припал к стакану и сделал два глубоких глотка, потом тяжело задышал, приоткрыв рот.

— Он так и остался с Франческой?

— Скорее всего. Сальваторе утверждает, что все произошло быстро и тихо, никто из соседей даже не выглянул на улицу.

— Что произошло? Кто напал на парней?

— Тоже непонятно. Сначала из черного «Вояджера» вышел человек, подошел к ребятам и попросил прикурить. Постоял с ними минуты три, вроде от скуки решил поболтать. Сальваторе в это время сидел в машине, но заподозрил неладное. Подкравшись незаметно к незнакомцу, ткнул его шокером. А дальше произошло все очень быстро. Сальваторе утверждает, что этот парень возник перед ним словно из-под земли и обездвижил его каким-то странным магическим плетением. Как будто невидимыми обручами сжал, не пошевелиться. А Джино и Фурфанте вообще ничего не смогли противопоставить. Этот черт снес их как кегли в боулинге. Два удара — и парни в отключке.

— Маг? — Мочениго задумчиво потер подбородок. — Может, люди Марани следили за женой Доменико?

— Скорее всего, нет, — Вито помялся. — Сальваторе утверждает, что тот, кого он приласкал шокером, говорил странно. Как будто итальянский для него чужой, выученный с помощью мета-магии.

— Кроме этих двоих неизвестных наши ротозеи никого не видели?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Нет. Сальваторе тоже потерял сознание от боли, а очнулся в машине. Как он туда попал — не знает.

— Болваны! — Мочениго допил бренди и отшвырнул его в сторону. Не будь на полу мягкого ковра, разбил бы вдребезги. — Тупые ослы, которым даже простое дело доверить нельзя! Русский цесаревич меня дважды спрашивал, куда подевался принц. Якобы его дочь хочет с ним поговорить. Как я изворачивался! Дал же бог мне наследничка! Ничего нельзя доверить! Говорил я ему прижать хвост на неделю, но видимо, думать не головой, а причинным местом ему более удобно!

Продолжая восклицать от избытка чувств, дож вскочил на ноги и стал метаться по кабинету как раненый кабан. Того гляди, секретаря снесет и размажет по стене. Вито на всякий случай отступил к двери, чтобы иметь возможность для маневра — сбежать отсюда.

— Может быть, это русские? — улучив момент, когда Мочениго заткнулся, задохнувшись от гнева, спросил Вито. — В Венеции их агентура крутится постоянно.

— Думаешь, пронюхали про мою договоренность с Франческой? — дож остановился посреди кабинета. — И сгорая от справедливости, предупредили Марани? Впрочем… недаром слухи по Венеции ползают, что он ведет сепаратные переговоры с русским императором.

— В таком случае у нас дела еще хуже, чем представляется, — смело заявил Вито. — Если у цесаревича появился компромат на принца, он тут же воспользуется им, чтобы сорвать все договоренности по свадьбе.

— С чего бы ему рвать договоренности? — фыркнул дож Мочениго, как будто секретарь брякнул глупость. — Через порты Венеции идут грузовые потоки из Африки, Ближнего Востока, Бразилии. У нас много общих интересов. Я лично договаривался со многими итальянскими князьями и даже с Ватиканом, чтобы Россия торговала беспошлинно на Апеннинах.

— А если всплывут наши связи с Пястами и британской аристократией? У Мстиславских свои счеты с лондонским истеблишментом. Им не понравится.

— Вито, не переусердствуй в своих версиях! — зарычал Мочениго. — Лучше разберись, что произошло с людьми Джино! Если даже этих зверей мордой по асфальту возили, то кто мог сделать подобное? А вдруг Франческа, стерва такая, пошла на попятную и решила сыграть в свою партию? Постарайся узнать, что за «Вояджер» крутился там. Пробей каждую по полицейской базе; таких машин, не думаю, что много. Пошел вон, и найди мне Пьетро, где хочешь.

Секретарь молча поднял стакан с ковра, поставил его на стол, молча поклонился и вышел из кабинета. Когда хозяин в таком паршивом настроении, лучше ему не перечить. Пьетро, скорее всего, до утра не появится, искать его по всей Венеции — тухлое дело. Лучше расспросить Сальваторе еще раз, что же произошло, только во всех подробностях. Осталось только молиться богу, чтобы здесь не оказались замешаны русские. Тогда действительно конец, и лучше бежать от дожа Мочениго куда подальше. Все, кто точит зуб на хозяина, отыграются за все прошлые обиды так, что кости захрустят.

А Луиджи Мочениго, оставшись наедине с бутылкой бренди, мрачно глядел в окно, где отражался усталый человек с нервно сжатыми в тонкую линию губами. И в голове у него билась только одна мысль: куда повернется политика Мстиславских, если они узнают о шашнях Пьетро. Как бы не пытался дож Венеции найти оправдание своим деяниям, вести политику, в корне противоречащую интересам Русской империи, следовало очень осторожно или совсем не браться за грязное дело. И сынок его, кажется, крупно подвел.

***

— Судя по твоему свежему и цветущему виду, ты хорошо выспался или дела наши приняли благоприятный оборот? — император, скрывая нетерпение, дошел до кресла, развернул его в сторону визора и сел, переплетя пальцы на животе. Он еще не успел выпить утренний кофе, когда получил доклад дежурного, что на коммутатор пришел вызов из Венеции. Приказав перенаправить сигнал на приватный канал, Иван Андреевич поспешил в рабочий кабинет.